Бледность Императора Раймунда становится мертвецки серой. Лицо Бернарда краснеет. В глазах Королей и Лефевра надежда. На что? Ничего не понимаю! Сейчас эта тварь всем нам устроит!
— Ты! Ты… — кажется, что Бернард сейчас отойдет в мир иной (в какой, интересно?), так ему плохо.
— Я! — миролюбиво соглашается Елена, остановившись возле Алтаря и с презрением взглянув на меня.
Фиакр загораживает меня собой и тоже получает взгляд, полный презрения.
— Признаю ваш ум и умение манипулировать, — Елена слегка склоняет голову, и ее черная шляпа с черными перьями и черной, но практически прозрачной вуалеткой блестит торжествующе и крайне мстительно.
— Взаимно! — миролюбиво, но настороженно отвечает на странный комплимент мой отец. — Прошу вас, Госпожа Sorcière, выслушать нас…
— И не подумаю! — идеальные губы Елены складываются в идеально презрительную усмешку. — Всё, что вы могли мне сказать — вы сказали пару сотен лет назад!
— Отец Его Императорского Величества и Их Королевских Величеств был несколько эмоционален тогда… — неожиданно говорит… Лефевр.
Это просто детектив какой-то, а не прогулка в магический мир.
— Что с Полиной? — громко спрашиваю я.
Взгляды всех присутствующих направляются на меня, тщетно пытающуюся выглянуть из-за плеча Фиакра.
— Ее пришлось вернуть… — нехотя отвечает Елена, еще раз усмехнувшись. — В твой… тот мир…
— Это она…
— Она…
Многоголосый шепот по всему Храму перекатывается, как тихий ручеек по камням, неспешно, но настойчиво.
Уже легче. Осталось выяснить, что с мамой и братом Шуркой. Но, думаю, мой внезапно могущественный отец не даст их в обиду. Как дал меня…
— Заставить меня сделать то, что вам надо — очень смешная затея! — обращается Елена к Надзирающему, но глядя на Фиакра. — Хотя жених, конечно, представителен, даже красив!
Она не смотрит на Императора. Он же не отрывает от нее страшно черных глаз. Чувствую, что все чего-то ждут. Но чего?
— Я требую ее ареста и допроса! — подает слабый голос Бернард. — В Тихую комнату ее!
Самого тебя в Тихую комнату, душегуб…
— Защита снята! Империя в опасности! — первые слова, которые произносит мой Хранитель Бошар. — Берегитесь, Ваше Императорское Величество!
Его Императорское Величество Раймунд неожиданно для всех делает несколько шагов в сторону Елены. Все замирают. Бернард и Бошар пытаются остановить его, но дорогу им преграждают три Короля.
— Не сметь! — злится Король Базиль. — Не сметь вставать на пути Вашего Императора!
— Ваше Императорское Величество! Сын мой! Раймунд! — плачущим голосом взывает Бернард. — Опомнитесь!
Раймунд продолжает свой путь к Елене. Он в состоянии крайнего волнения. Глаза так и мечут молнии. Елена на него не смотрит, она смотрит на меня, выглядывающую из-за плеча Фиакра.
А Храме раздается громкое «Ах!», произнесенное сотнями голосов в унисон. Император неожиданно встает на колени перед Еленой и опускает голову. Елена переводит свой то желтый, то фиолетовый взгляд на опущенную голову Раймунда.
Алтарь начинает светиться нежным розовым цветом. В Храме появляется легкий запах то ли роз, то ли каких-то других цветов.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно произносит Надзирающий, сделав знак рукой.
— Беру на себя! — еще раз произносит Фиакр, до боли сжав мою руку и тут же резко отпустив. — Отойди! Отойди как можно дальше!
Я, конечно, не слушаюсь. Короли и Лефевр одновременно поднимают руки вверх.
«Блокируют свою магию!» — слышу я голос Франца.
«Объявился, нахал!» — нервно реагирую я.
«Сама такая!» — парирует он. — «Я вообще влюбленных женщин терпеть не могу! От них одни проблемы! Всё через любовь их сумасшедшую! Никакой логики, никакой ответственности!»
«Влюбленных?!» — возмущаюсь я. — «Это кто тут влюбленный? Сморчок седой!»
«Седина меня красит!» — обиженно возражает он. — «Кто такой сморчок? Это, конечно, оскорбление?»
«Не комплимент уж точно!», — злорадствую я. — «Развод и девичья фамилия! Хрен тебе, а не мой мир!»
«А он и не твой вовсе!» — огрызается фамильяр непонятно кого.
Фиакр сосредоточен. Алтарь продолжает нагреваться. Никакого зеленого тумана, никакого застывающего и превращающегося на глазах в желе воздуха. Вздох облегчения разносится по Храму.
— Думаете, это ваша заслуга? — презрительно спрашивает Елена, обводя всех глубоким серым взглядом. — А вот так не хотите ли?
Цвет Алтаря меняется на глубокий красный. Аромат из приятного становится резким.
— Держу! — успокаивает всех Фиакр.
Лицо его напряжено. Скулы резко обозначены. Черные глаза отрешенно смотрят на Алтарь.
— Помогайте Господину Решающему, Ваше Императорское Величество! — настойчиво напоминает Надзирающий, с некоторой тревогой глядя на всё происходящее. — Время!
Император продолжает стоять на коленях перед Еленой и никак не реагирует на слова моего отца.
«Она его заколдовала что ли?» — недоумеваю я.
«С нее станется!» — подтверждает мои подозрения голос Франца.
Будто услышав наш молчаливый диалог, Император резко поднимает голову и встречается взглядом с Еленой. Отчетливо вижу, что она хочет отвести свой взгляд, но не может этого сделать.
Алтарь начинает гудеть, дрожь проходит по полу, стенам, потолку и телам людей в Храме. На наших глазах происходит чудо: радужная оболочка Елены окрашивается в зеленый цвет. Глубокий. Малахитово-травяной.
— Время! — голос отца.
— Назовите свои имена перед Магмой и Тьмой! — торжественно произносит Король Базиль.
— Я Раймунд. Император Земли Ламмерт. Правитель трех Королевств! Беру эту женщину в жены…
— Нет! — кричит Елена, сумев оторвать свой зеленый взгляд от его, сумасшедше горячего. — Нет! Не будет этого! Не прощу! Не…
— Я Раймунд. Император Земли Ламмерт. Правитель трех Королевств. Беру эту женщину в жены, даже если она против! — громко, резко, решительно произносит Император, обнимая Елену и зажимая ее рот рукой.
Публика в шоке. Короли довольны. Фиакр бледен. Он не отводит взгляда от Алтаря. Дрожь Алтаря и всего вокруг усиливается многократно.
«Сейчас Император перестанет помогать Решающему, чтобы услышать имя Sorcière», — посылает мне мысль Франц. — «Если Решающий в одиночку не сдержит атаку Тьмы — всем нам будет плохо. Очень плохо!»
— Если она против, ничего не получится, — напоминает Надзирающий. — Алтарь вас не примет!
— И даже если она согласится, нет никакой гарантии, что она скажет правду о своем имени, — злорадствует Бернард. — А я вам всем напомню, что церемонию может провести только сам Император или я. А я этого делать не буду! Своими руками погубить собственную Империю! Опять попасться на уловки этой… этой…
Елена стоит, прижатая спиной к груди Императора, мыча и вращая потрясающе красивыми зелеными глазами. Что там отец говорил про многовариантность событий? А что там с многовариантностью Колдуний и Решающих? Просто матрица какая-то…
— Назови свое имя! — ласково говорит Раймунд Елене. — Все разговоры и ссоры потом… Решающий и его Sorcière без этого не смогут венчаться. Мы первые, дорогая! Я искал тебя и ждал тебя столько лет!
Зеленые озера наполняются слезами, которые текут по щекам Елены и тыльной стороне ладони Императора. Рука его краснеет.
«Она кислотой плачет?» — неуместно интересуюсь я. — «Я тоже так умею?»
«Ты умеешь больше. Но тебе надо со своей силой еще познакомиться», — отвечает всезнайка Франц. — «И это не кислота. Это магическая слеза».
Ладно… Потом разберусь, если выберусь…
— Девушка не хочет! Вы ее принуждаете, впрочем, как и меня! — громко говорю я, перекрикивая шум испуганной толпы.
— Она сейчас уничтожит нашего Императора! Как вы все не понимаете! — стенает Бернард.
Он мечется между Фиакром и Императором.
Смотрю на лицо Фиакра, и почему-то сжимается сердце. Вижу, как ему трудно. Меня охватывает непреодолимое желание помочь ему. Помочь немедленно.
