— Забыть? — улыбнулся Михась, любуясь, как в волосах Елины вспыхивают и гаснут ярко-синие звезды. — Ты права, забыть такое невозможно. Но можно сделать счастливым того, кого любишь. Понимаешь? — от взглянул на недовольную Богиню. — Ты сделала его несчастным… А я не хочу для нее такой судьбы. Я хочу, чтобы она была счастлива. Пусть и не со мной…
— И для этого ты нарушил приказ и использовал Божественную силу, что вернуть его к жизни? — не унималась Богиня. И, кивнув на мир внизу, добавила, — значит ты тоже виноват в том, что там слишком много магии. Ты тоже приложил руку к тому, чтобы провести мир по краю.
— Нет, — покачал головой Михась. — Я слишком сильно люблю ее, чтобы рисковать миром, в котором она появилась на свет. Я использовал ту Силу, которую люди собрали для нее. Ты же сама видела, как много было тех, кто отказался от Даров, когда ей понадобилась помощь…
Великая мать ничего не сказала. Только поджала губы и отвернулась. Тяжело признавать, что все эти тысячелетия ты была не права.
* * *
Их было много. Никто не знает откуда они пришли и куда исчезли. Но их наследие будет жить незримо в ее крови. Воин, Пророк, Воровка, Добряк, Писарь, Торговец, Лекарь, Кузнец, Пастух, Золотарь, Счастливец, Повязыватель Галстуков, Архитектор…
Внук господина Элдия, который и сам давно стал дедом, скрипел пером, переписывая начисто старые заметки, с кривыми строчками, уродливыми буквами и кляксами, густо украшавшими каждый лист летописи.
— Дедушка, посмотри, что мне папа подарил!- В кабинет с щенком в руках ворвался внук. — Я назову его Буйем!
Прокричал он и тут же умчался прочь, чтобы поделиться радостью с остальными домочадцами.
Он неожиданности рука господина Элдия дрогнула, и огромная клякса расплылась на пергаменте, перечеркивая все труды летописца.
— Да, чтоб тебя! — выругался он и швырнул проклятое перо в стаканчик с другим таким же.
Простое гусиное перо — это не артефакт Древних богов, с которым буквы ложатся на страницу ровные и красивые, одна к одной. Первое время у него, вообще, ничего не получалось. Но многие годы тренировок дали свои плоды. И, если не считать мерзких клякс, которые до сих пор иногда портили страницы летописи, сейчас у него получалось почти идеально.
Старый писарь тяжело вздохнул, вынул чистый лист и обмакнув перо в чернильницу, снова начал писать:
— Их было много…
* * *
— Ты как? — Хигрон появился рядом с Великой матерью, когда Михась оставил ее одну.
Над морем внизу поднимался рассвет, окрашивая волны в легкие розоватый оттенок. Раньше, много веков назад, Хигрон любил смотреть на восход солнца. Ему казалось, что там, за яркими всполохами, прячется такая сила, которая способна перевернуть весь мир. И о мечтал овладеть ею, чтобы сделать мир вокруг лучше.
Не зря в другом мире, о котором он узнал от Елины, говорили: бойся своих желаний. Как же они были правы, эти неведомые чужаки…
— Михась меня бесит, — честно призналась Богиня. — Думает, что только он умный, а все остальные дураки!
— Ну, ты всегда можешь вспомнить обо мне, — пожал плечами седой старец, — и тоже посчитать его дураком. Он ведь так и не понял, что я здесь?
— Нет, — на губах Великой Матери появилась коварная улыбка.
Хигрон вздохнул… Прятаться на Изнанке не так-то просто. Боги легко перемещаются в пространстве, и ему приходится постоянно быть начеку. Особенно тяжело не попадаться на глаза взбалмошной Аддии, которая носится туда-сюда без всякого порядка и системы. А если юная Богиня увидит на Изнанке того, кого здесь быть не должно, точно не сможет держать язык за зубами. Это не верный друг Грилор, который хранит его тайну.
— Иногда мне кажется, что мы зря это затеяли, — покачал головой старый маг. — Может все таки стоит признаться ему?
— Нет, — Великая Мать снова помотала головой, — не нужно. Хотя мне, конечно, хочется увидеть, как вытянется его лицо, — фыркнула она, — когда Михась тебя увидит и поймет, что люди этого мира могут быть равными нам…
Хигрон тяжело вздохнул…
— Я слышал, что он говорил. И не могу не признать, что он прав.
— Он не прав! — вскинулась Великая Мать. — Не прав! Я никогда не желала зла этому миру! Я ведь все исправила! Ушла и забрала своих детей! Меня не было здесь так долго, что даже магия исчезла без следа! И не вернулась бы, если бы не…
Она запнулась и не договорила.
Хигрон снова тяжело вздохнул. Он знал, Великая Мать не совсем честна перед собой. Она вернулась на зов Зеркала. Поводок натянулся, притащив ее сюда, как сбежавшую от хозяина собачку.
И хотя Зеркало сгорело в том же пламени, что и Венец Трех Богов, однако…
— Однако я, простой человек, остался здесь… А такого не должно было случится.
— Это ничего не значит, — отмахнулась Богиня. — Просто совпадение.
— Она тоже осталась бы здесь, — Хигрон не мог заставить себя замолчать, слова Михася разбередили что-то внутри, заставляя проявить настойчивость, — если бы ты сама своими руками не ополовинила ее душу.
— Я всего лишь отправила чужачку обратно! — Богиня начала злиться. — Это, вообще, надо было сделать уже давно!
Хигрон кивнул:
— Угу, только ты забыла одну крохотную деталь, — он ткнул пальцев вниз. Шлюпка с беглецами благополучно добралась до суши. И теперь Елина с Гиремом, взявшись за руки, неспешно шли по берегу в сторону ближайшего рыбацкого поселка. — Твоя уловка не сработала. Они все вспомнили… А это значит, половинка ее души вернулась на место. И скоро в этом мире таких, как я, будет много…
Их будет много…
