Виктор долго смотрел на неё, словно решаясь.
- Потому что я видел, как ты смотришь на него. И как он смотрит на тебя. Потому что знаю, что витает между вами.
Элеонора почувствовала, как её сердце пропустило удар.
- Что ты имеешь в виду?
- История имеет свойство повторяться, - тихо сказал Виктор. - Элизабет. Элеонора. Даже имена похожи.
- Ты думаешь, что я...? - она не могла закончить фразу. Сразу же вспомнилась их ночь, единственная, что провели вместе. Те безграничные счастье, покой, которые она ощущала в его объятиях. Их взаимное притяжение в последнее время стало лишь сильнее. Если раньше Элеонора могла лишь украдкой им любоваться, даже не мысля о том, чтобы быть вместе, то сейчас, к стыду своему как дочери охотника, думала не о предстоящей битве, а строила планы на их совместное будущее. Странное, непонятное, но такое сладкое, манящее.
- Я думаю, что ты должна быть осторожна. Союз с вампиром - это всегда трагедия. Особенно для человека.- он осекся, слегка виновато взглянув на дочь.
- Отец, но и я ведь тоже не совсем человек. - печально сказала Элеонора. - А он....Он просто помогает нашей семье, тем более, он - мой преподаватель. - попыталась оправдаться она, заведомо понимая, что отец ни на каплю ей не поверил, с кого-то проницательностью. Девушка вдруг осознала, что отец, скорее всего, не мог не догадываться, что Себастьян проник той ночью в их дом.
- И ты не можешь перестать думать о нём, - мягко закончил Виктор. - Я знаю этот взгляд, Элеонора.
Прежде чем она успела возразить, дверь бункера открылась, и вошёл Себастьян Валериан в сопровождении Томаса Грейва. Элеонора ахнула, не веря своим глазам. Себастьян здесь, в самом сердце охотников. И никто даже не догадывается об этом. Да и во втором мужчине она почувствовала тьму- теперь, когда её дар (или проклятие?) набирал силу, она могла ощущать больше, понимать, кто перед ней.
- Совет согласился на союз, - сразу сообщил он. - Но у нас проблема посерьёзнее, чем мы думали.
Он рассказал о том, что узнал от Томаса - о портале в мир вечной тьмы, который Ульрих собирался открыть с помощью "Сердца Тьмы".
- Это катастрофа, -побледнел Виктор. - Если это- правда, и хотя бы часть этих тварей прорвётся в наш мир... Мы обречены.
- Есть способ остановить это, - сказал Себастьян. - Но потребуется жертва.
- Какая жертва? - спросила Элеонора, внезапно почувствовав смутную тревогу.
- Кровь Древнего, - ответил Томас. - Добровольно отданная. Древнего, который всё ещё помнит себя человеком.
Виктор пристально посмотрел на Валериана.
- Твоя кровь.
-Да, - просто ответил Себастьян.
- Но ведь это может убить тебя? - Элеонора подалась вперёд.
- Вероятно, - он слабо улыбнулся. - Хотя с нашим видом никогда нельзя быть уверенным до конца.- девушка поняла, что он имеет в виду Ульриха, оказавшегося невероятно живучим.
- Должен быть другой способ, - Элеонора повернулась к Томасу. - В архивах не говорится о других вариантах?
- Боюсь, что нет,- покачал головой хранитель архивов. - Тексты однозначны. Добровольная жертва Древнего – единственный способ запечатать портал.
- Тогда нужно просто не дать Ульриху открыть его, - решительно сказала Элеонора.- Уничтожить "Сердце Тьмы" до ритуала.
- На это и рассчитан наш план, - кивнул Себастьян. - Но мы должны быть готовы ко всему. Если портал начнёт открываться...
- Мы будем действовать по ситуации, - перебил его Виктор, бросив быстрый взгляд на дочь. - А сейчас нам нужно подготовиться к атаке. Охотники ждут инструкций.
Когда все вышли обсуждать план с остальными членами "Серебряного креста", Элеонора удержала Себастьяна за рукав.
- Я не позволю тебе пожертвовать собой! - тихо, но твёрдо сказала она. Сердце билось отчаянно , словно птица в клетке. Нет! Не может быть- едва обретя любовь, сразу же терять её.
Валериан посмотрел на неё с мягкой улыбкой.
- Мисс Харт, вы не можете решать за меня. - вновь перешёл на снисходильный преподавательский тон- Я живу уже более пятиста лет - достаточно долго, чтобы устать от вечности.
- Это не причина умирать, - возразила Элеонора. - Если ты устал жить, найди, ради чего стоит продолжать. - сдерживая слезы, отчаянно выдала она.
Неужели он не любит её, не ощущает того же, что она? Вампиры не умеют чувствовать, любить? Конечно, его проклятое сердце не бьётся уже пять сотен лет! Куда она, глупая, со своей любовью!? Все мечты о будущем тут же рухнули под натиском лавины сомнений. Конечно, Себастьян и она- древний вампир и девушка- дампир, существо, о котором даже в древних книгах собраны лишь крупицы информации. Возможно, Себастьян даже догадывался об этом, раз так спокойно воспринял её признание. И для его она представляет лишь профессиональный интерес.
Но тут Себастьян смотрел на неё долгим взглядом, от которого ей захотелось зарыдать в голос, бросившись перед ним на колени, обхватить его ноги и умолять остаться с ней. Пускай и мир умрёт - не жаль. Пускай и они сами умрут- только бы вдвоём.
- Возможно, я уже нашёл, - тихо произнёс он. - Но некоторым союзам не суждено сбыться. История повторяется, но никогда не заканчивается счастливо для таких, как я.
Он осторожно коснулся её щеки кончиками пальцев - прикосновение было лёгким, как дуновение ветра.
- Ты слишком похожа на неё, - прошептал он. - Та же сила духа, та же чистота сердца.
- На Элизабет? - догадалась Элеонора. - Отец рассказал мне.
- Не всё, - Себастьян отступил. - И, возможно, это к лучшему. Некоторые истории должны оставаться похороненными в прошлом. Прости, мне пора. Чары Томаса не продержатся слишком долго.
С этими словами он направился к остальным, оставив Элеонору в смятении чувств.
***
Виктор, нахмурившись, смотрел на других охотников. Вскоре он будет просить их о немыслимом - союзе с вампирами. И, конечно, это будет воспринято как минимум в штыки. А как максимум его сочтут предателем, перешедшим на сторону тьмы. Будет непросто, очень непросто.
22. Разговор начистоту.
"Вампиризм стоит отличать от порфирии, болезни, схожей с проявлениями вампиризма. При порфирии у человека бледные кожные покровы, наблюдается светобоязнь, непереносимость чеснока- из-за содержащейся в нем сульфатной кислоты, анемия, но также иногда проявляется тяга к человеческой крови. И, всё же, порфирия и вампиризм- вещи диаметрально противоположные. Если больного порфирией можно излечить, то вампира излечить можно лишь одним способом - вогнать в его сердце осиновый кол.".
Виктор Харт. " Вампирские хроники.".
Пламя в камине бросало причудливые тени на стены. Виктор Харт, потрепанный годами охоты на порождений тьмы, сидел в старом кресле, вертя в руках серебряный медальон. Элеонора устроилась напротив, закутавшись в шерстяной плед. За окнами бушевала буря, ревя и беснуясь, будто предвещая то, что вскоре должно произойти.
- Элеонора, - тихо начал Виктор,- Я знаю, что не должен был приводить тебя сюда. Посвящать во всё это. Но сейчас выхода нет, всё иначе. Даже орден должен будет пересмотреть свои убеждения, или нам не выжить.
Она подняла на него внимательный взгляд. Свет огня отражался в её глазах - точно таких же, как у матери. Но скрывалось в них и нечто древнее, темное. Его дочь- дампир. Виктор горько усмехнулся.
- Мир не делится на черное и белое, как бы нам порой ни хотелось в это верить. Даже среди тех, кого мы привыкли считать монстрами, есть... оттенки.
Он поднял взгляд к потолку, словно собираясь с мыслями.
- Помнишь Эдварда Мильтона? Того аристократа из Нортвиля? Так вот, он- вампир, которого я отказался убивать пять лет назад?
Элеонора кивнула.
- Он обеспечивает работой и жильем добровольных доноров, платит им щедро. Никто не страдает. Дважды в неделю его доноры отдают небольшое количество крови. Взамен он делится своей кровью, и их организмы получают мощный стимул к регенерации. Старые раны заживают, болезни отступают... А Мильтон никогда не охотится. И таких много.
