Скорость. Дарьяльский дрифт (СИ) - Хлебов Адам

Соревнования организовывались для авто класса грузопассажирских внедорожников. То есть наша «шишига» не подходила для этих соревнований. Нужно было найти УАЗ, ГАЗ-69 или на худой конец ЛИАЗ.

Если первая задача была разрешима — я был уверен, что смогу уговорить Лёню, то с отгулами, одобренными профессором, и поиском подходящей машины меня наверняка ждали большие трудности.

— Ну как, договорился? Едешь на ралли? Погнали в станицу Архонскую?

Лёня задал сразу три вопроса, когда я заскочил в кабину нашей «шишиги» и захлопнул за собой дверь.

— Похоже, что ситуация изменилась. Скорее всего на ралли мы поедем вдвоём. Если ты не против.

Лёня удивлённо приподнял одну бровь:

— В каком смысле вдвоём?

Из его намёков и рассказов о предыдущих экспедициях я понял, что в его планы не входил труд ни в какой форме. Он собирался выгрузиться в лагере, устроиться, помозолить глаза начальству. А потом тихой сапой свалить на свой архонский «островок», а всю водительскую работу свалить на меня.

Другие типы активности его не интересовали.

Я рассказал о сложившейся ситуации, не утаивая факта отсутствия машины для ралли.

— Ну это ещё бабушка надвое сказала. Где мы найдём в Орджоникидзе машину? Да и профессор вряд ли нас двоих отпустит, я это тебе сразу говорю.

— Думаешь? Мне показалось, что я с ним нашёл язык. Попробую уговорить.

— Валяй. Он только с виду весь такой интеллигентный. На самом деле, он о-о-очень жёсткий мужик, имей это в виду.

— Лёнь, ты не ответил насчёт участия в ралли. Мне без тебя никак. Ты знаешь эти горы как свои пять пальцев. Не хуже местных.

Мы стояли на светофоре, он потянулся и зевнул:

— Я, в общем-то, не против. Но нужно смотреть по обстоятельствам. Сомневаюсь я, что мы сможем машину найти.

— Ну вот и отлично. Поехали в твою Архонку.

Станица не была похожа на типичную советскую деревню или село. Всюду асфальтированные дороги, тротуары, как в городах, аккуратно подметённые улицы, чистота и порядок. Видно, что местный сельсовет строго за этим следил.

Лёня высадился у казачьей избы, неплохо сохранившейся с прошлого столетия. Белые мазаные стены, низенькие ровные заборчики, окна и рамы синего цвета, соломенная крыша — словно переместились сюда из кинофильма про казаков. Таких домов в станице было много. Они сильно отличались по стилю от других построек в сельской местности, которые мне уже пришлось видеть здесь на Кавказе.

Я с удивлением разглядывал окружающий пейзаж. Было в нём что-то и безмятежное, и воинственное.

Жители, которых мы встречали по пути, в большинстве своём имели славянские черты.

Заметив мой взгляд, Лёня прокомментировал:

— Что, удивлён?

— В станице живут русские? Я не думал, что их здесь так много.

— Казаки. Наши здесь уже несколько столетий мирно живут с горцами.

— Несколько — это сколько?

— Четыре века, считай. Первые казачьи поселения на Кавказе появились в шестнадцатом веке. Из города Гребни с Дона пришли. Их так и называли — гребенские казаки. Пойдём в дом.

— Нет, в следующий раз. Давай сегодня без меня.

Я перелез за руль прямо в кабине через крышку капота над двигателем.

— Ну как знаешь. А то, может, пойдём? Маруся моя наверняка уже и стол накрыла.

— Да нет же, иди утоляй жажду любви, Ромео. К утру в семь буду здесь. Не опаздывай.

Он протянул мне кисть для рукопожатия.

— Не по-комсомольски вы, Александр, конечно поступаете, но Бог с вами. Ты это за стрелкой на температурном датчике следи. Если повышается, то лучше остановись, дай остыть воде в системе охлаждения.

— Будет сделано в лучшем виде, можете не сомневаться, товарищ герой-любовник, — отшутился я в ответ.

— Ну-ка, бибикни, чтобы дать понять, что я приехал.

Я трижды коротко просигналил, помахал рукой на прощание, врубил со скрипом передачу и тронулся. Краешком глаза я заметил, как на окне отодвинулся и тут же упал обратно краешек занавески.

Уже отъехав, я увидел в зеркало, как к Лёне вышла улыбающаяся молодая женщина с крупной костью и широким лицом. Та, перед которой Лёня не смог устоять.

Дебёлая, с пышной грудью и волосами цвета спелой пшеницы. Настоящая казачка. Крепкая, с молочной кожей, румяная, ядрёная.

Мысль об оборудовании, которое нам загрузили те два типа на трассе, не давала мне покоя. И вместо того чтобы ехать гулять по городу, я решил всё же найти филиал Северо-Кавказской археологической экспедиции в Орджоникидзе.

Когда я в конце концов сориентировался и добрался до адреса, то к своему недоумению обнаружил только старенького сторожа, который по-русски с улыбкой объяснил мне, что никого нет и не будет до конца месяца.

Поинтересовавшись, кто я и откуда, сторож ответил:

— Уехали все, дорогой. Приезжай через месяц.

— Куда уехали, отец?

— Откуда мне знать. Кто куда. Кто в отпуск, кто в поле на раскопки. Мне не докладывают.

Старик отвечал с неизменной улыбкой.

— А если нужно срочно найти ваше начальство? Как вы поступаете?

— Мне искать начальство ни к чему. Если надо, оно само меня находит.

— Я не могу через месяц. Мне сейчас археологи нужны.

Он посмотрел на моё озадаченное лицо.

— Тогда поспрашивай в Университете, если кого-нибудь там застанешь, на кафедре истории. Больше тебе, сынок, ничем помочь не могу.

— Спасибо, адрес подскажете?

Поблагодарив старика, я отправился на улицу Ватутина, где располагался СОГУ — Северо-Осетинский государственный университет.

Правда, перед этим я заехал в местное кафе, расположенное в одной из гостиниц. В довольно чистой туалетной комнате я умылся после долгой дороги, побрился, сменил одежду на свежую, надушился импортным одеколоном, купленным в Риге, а после позавтракал.

Затем, уточнив маршрут у таксиста, отправился в вуз.

Кафедру истории я нашёл быстро. Но секретарь, так же как и сторож, мне ничем не могла помочь и направила к преподавателю в аудиторию.

— Если вам кто-то и сможет помочь, то это Заурбек Константинович, у него начинается лекция в аудитории номер двадцать девять через пятнадцать минут. Думаю, вы успеете его перехватить, если поторопитесь.

По большому зданию университета на перемене шныряла молодёжь, студентки прогуливались под ручку по коридорам, то и дело бросая исподтишка взгляды на парней. Они тут же с улыбками опускали глаза или отворачивались, как только замечали внимание в обратную сторону.

Парни раздували грудь, выпрямляли спины, немного расставляя в стороны руки, чтобы казаться мужественнее и крупнее в глазах сокурсниц.

Любопытные девичьи взгляды скользили и по мне. Видимо, мой необычный, не местный внешний вид привлекал любопытные взгляды. Но стоило мне только попробовать отыскать одушевлённый источник внимания к моей скромной персоне, я сразу же утыкался в множество «безразличных» мордашек противоположного пола.

Я чувствовал интерес к себе по тому, как парни синхронно меняли угол зрения с девчонок в мою сторону. Некоторые хмурились и провожали меня недобрыми взглядами, другие просто отворачивались после секундного изучения моей физической кондиции.

Наконец я дошёл до нужной аудитории, где собирался подловить нужного преподавателя. Двери помещения были открыты, и я решил заглянуть внутрь.

Мне пришлось проскочить в аудиторию, которая пустела. Студенты уже шумно толпились у выхода. Я окинул глазами присутствующих в поисках нужного преподавателя и тут же обомлел.

Я увидел Её.

Можно сказать, что я на несколько минут забыл, как дышать. В огромном Советском Союзе хватало красивых девушек. Даже в этом университете их было более чем достаточно. Но эта…

Эта девушка была совершенно неземной. Она была ослепительна. Складывалось впечатление, что она просто сияла, как луч солнца, пробивающийся сквозь тучи Северного Кавказа.

Она выделялась среди всех своей поразительной, броской, яркой красотой. Густые блестящие чёрные волосы цвета воронова крыла ниспадали на плечи, словно шёлк. Глаза — тёмные, как горный каштановый мёд с золотистыми искорками-звёздочками у зрачков, смотри в них — век не насмотришься.