– У меня свои источники, – уклончиво ответил следователь.
– А вас не удивляет, что ваш источник в курсе, где и когда маньяк совершает очередное убийство? Причем он точно знает, как именно этот человек предпочитает убивать – ведь вы бы не приехали в Пудость, если бы не хирургический скальпель, верно? Как ваш осведомитель узнал о деталях преступления?
– На что вы намекаете, Алла Гурьевна? – насупился Никифоров.
– Я вовсе не намекаю, Петр Иванович, я лишь хочу, чтобы вы задумались над моими словами!
– А вы лучше задумайтесь над тем, с кем водите дружбу! – парировал он.
– Ладно, Петр Иванович, скажите, нашли ли при жертве сотовый телефон?
– А как же, нашли! Более того, мы сделали билинг и выяснили, что за несколько минут до гибели Носова звонила – кому бы вы думали? – нашему доктору Князеву!
– Вы хотите сказать, что в то самое время, когда Князев убивал Галину, она звонила ему по телефону?
– Не надо передергивать, Алла Гурьевна! Вы же в курсе, что установить время смерти до минуты не представляется возможным, так? Носова могла позвонить Князеву и назначить встречу, ведь живут они недалеко друг от друга. По меньшей мере, звонок доказывает их связь, которую он начисто отрицает!
– Значит, убийца телефон не взял?
– Ну, очевидно, он ему не нужен.
– А мобильный Ольги Далмановой, выходит, нужен? При ней ведь сотового не нашли, верно?
– Вы не о том думаете, – покачал головой Никифоров. – Жаль, мне не дали довести дело до суда, но помяните мое слово: вы еще не раз пожалеете, что приняли сторону Князева. Он виновен, как смертный грех, и, если вы так хороши, как о вас говорят, то сами в этом убедитесь!
Так что после беседы со следователем у Аллы настроение было хуже некуда. С одной стороны, она понимала, что следователь трактует факты так, как ему нужно, а те, что не вяжутся с версией о Мономахе-маньяке, просто отбрасывает в сторону. Но Аллу не оставляла мысль, что кто-то планомерно и упорно пытается сделать так, чтобы под подозрение попадал Мономах. И этот «кто-то» весьма влиятелен: у него имеются связи и в больнице, где работает Мономах, и в полиции, раз он сумел заинтересовать Никифорова. Есть ли возможность выяснить имя таинственного недоброжелателя и предел его возможностей? По пути на маршрутку она позвонила Негойде.
– Димка, можешь кое-что для меня сделать?
– Для тебя – все что угодно! Надо кого-то убить, начать войну или…
– Пока ничего радикального. Нужно выяснить связи следователя Петра Никифорова – я скину тебе его данные, не перепутаешь.
– Какие связи тебя интересуют?
– Все, какие сможешь нарыть, включая жен и любовниц, если таковые имеются. Но я даю наводку на следующих товарищей – Тимура Муратова и Игоря Тактарова.
– Это кто, бандиты какие-то?
– Они оба врачи.
– О!
– И работают они в той же больнице, что и Владимир Князев.
Как Алла ни пыталась избежать привлечения любовника к этому делу, она пришла к выводу, что ей это не удастся. Она не имеет права отвлекать оперативников от их непосредственной работы, чтобы выяснить, кто пытается навредить Мономаху – в конце концов, это не первоочередная задача. Зато Дмитрий может этим заниматься без помех. У него нет официальных полномочий, зато есть опыт, связи в полиции и куча знакомых, которые могут оказаться полезны.
– Что, Мономах снова оказался связан с твоим расследованием? – после паузы задал вопрос сыщик. – Да у него настоящий дар влипать в криминальные истории!
– И не говори! – предпочла согласиться Алла. – И я предполагаю, что те двое, имена которых я назвала, могут иметь к этому отношение… Да, попробуй «пробить» еще Азата Кайсарова, он работает в Комитете по здравоохранению.
– Не высоковато для Мономаха?
– Они знакомы и, хоть у меня и нет причин считать, что Кайсаров желает ему зла, однако чем черт не шутит?
– Ладно, сделаю, что смогу. Планы на ужин в силе?
Черт, Алла совсем забыла, что обещала Негойде праздничный ужин, чтобы отметить получение гонорара!
– Разумеется, в силе! – жизнерадостно ответила она, прикидывая в уме, какие продукты купить по дороге домой.
– Тогда не буду наедаться фастфудом и поберегу желудок для твоей стряпни!
– Пока!
Алла не успела повесить трубку, как телефон зазвонил. Номер был незнакомый, и Алла с раздражением подумала, что ее снова преследуют рекламщики в надежде втюхать что-то абсолютно ненужное: «бесплатно» посетить косметическую процедуру, пройти обследование в частной клинике, сделать КТ позвоночника или отправить своего несуществующего ребенка в кружок робототехники. Тем не менее она ответила: профессия обязывает, она не имеет права игнорировать анонимные звонки, ведь они могут оказаться важными.
– Алла Гурьевна? – раздался голос в трубке. – Это Анна Нелидова, мы виделись в больнице.
– Да-да, конечно, я помню, – пробормотала растерянная Алла: что, черт подери, может быть нужно любовнице Мономаха от следователя СК? – Слушаю!
– Я звоню по двум причинам. Во-первых, хочу узнать, что там с моим врачом и когда он сможет выйти на работу? Если вы не забыли, то Князев – завотделением ТОН, и он нужен своим подчиненным!
– Анна… простите, не помню вашего отчества…
– Можно просто Анна, – смягчив тон, сказала главврач. – Алла Гурьевна, я понимаю, что не вы арестовали Князева, но…
– Анна, я понимаю ваше беспокойство, – перебила Алла. – Дело в том, что Владимир Всеволодович не арестован, а всего лишь задержан – это раз. Во-вторых, его выпустят в самом скором времени – я вам это обещаю, – и он сможет вернуться к своими обязанностям.
– Ну слава богу! – В голосе Нелидовой звучало такое явное облегчение, что его нельзя было объяснить лишь беспокойством начальника о подчиненном: что ж, похоже, Марина права насчет нее и Мономаха!
– Кроме того, – продолжила она, не позволяя себе слишком над этим задумываться, – дело теперь веду я, и вы можете не сомневаться, что оно будет расследовано справедливо и непредвзято!
– Ох, Алла Гурьевна, вы меня порадовали! Простите, что была груба поначалу – просто я не знала, что делать, чем помочь…
– Я все понимаю, не переживайте. Так вы только об этом хотели спросить?
– На самом деле, нет, – тон Нелидовой внезапно изменился. – Вы помните медсестер, которые пожаловались на Князева и тем самым инициировали служебное расследование?
– Разумеется, разве такое забудешь!
– Так вот, я обещала ему, что обязательно выцарапаю этих девиц, как бы они ни скрывались, и устрою им очную ставку. Я выполнила обещание, но, боюсь, новости плохие.
– Что за новости? – напряглась Алла.
– Медсестра Мутко мертва.
– Как это?
– Я не знаю подробностей. Видите ли, мне удалось дозвониться на ее домашний телефон. Трубку сняла ее тетка и сообщила, что племянница мертва. Она не захотела со мной разговаривать, а заставить ее я не могу. Вот вы – другое дело!
– Спасибо за информацию, Анна, – проговорила Алла, мысленно ругая себя на чем свет стоит: ну как, как она могла упустить из виду Капустину и Мутко?! Ну да, на первый взгляд они не имеют отношения к уголовному преступлению, в котором обвиняют Князева, но нельзя было оставлять их без внимания!
– Что вы намерены делать? – встревоженно спросила главврач.
– Первым делом навещу тетку Мутко, – ответила Алла. – Нужно же выяснить, что с ней случилось: разве не подозрительно, что молодая, здоровая женщина вдруг ни с того ни с сего умерла?
– Я могу вас попросить сообщить мне о результатах вашего визита?
– Боюсь, я не имею права рассказывать вам о ходе расследования…
– Но вы сможете хотя бы сказать, была ли смерть Мутко естественной или насильственной?
– Да, это я могу.
– Ну, и на том спасибо!
Распрощавшись с Нелидовой, Алла набрала Ахметова.
– Дамир, нужно, чтобы вы поехали по адресу медсестры Мутко… он ведь у вас есть?
– Найду, Алла Гурьевна. А что случилось?
– Она умерла.
– Да ну?
