Чащоба - Лорен Нина

Теперь, когда стало немножко легче, можно повнимательнее рассмотреть свое отражение в мутном стекле. Изучив подведенные стрелками глаза и толстый слой туши на ресницах, Лора приходит к выводу, что с макияжем все в порядке, и оставляет все как есть.

Она выходит на залитую солнцем улицу. Солнце греет почти так же щедро, как светит. От ярких лучей отступившее было похмелье возвращается. Кислый привкус на языке заставляет с отвращением морщиться. Лора решает спуститься вниз по дороге к небольшому магазинчику, где можно купить в автомате банку слабоалкогольного пива.

Солнце палит нещадно, обжигая голову даже сквозь копну спутанных черных волос на макушке. Накинутая на плечи куртка вдруг делается невероятно тяжелой. Лору бросает в жар, кожа покрывается липкой испариной, и прохладный сумрак магазина кажется настоящей отрадой. Колокольчик над дверью звякает, когда Лора переступает порог. Дверь захлопывается у нее за спиной. Продавщица за прилавком – одна из старшеклассниц, подрабатывающая тут по выходным, – отрывается от сэндвича, который неряшливо откусывает, держа в одной руке, и смотрит на Лору. В воздухе висит острый запах маринованного тунца и майонеза, отчего Лора чувствует одновременно голод и рвотный позыв. Взгляд девицы задерживается на покупательнице чуть дольше обычного. Та торопливо проскальзывает мимо прилавка и уходит в заставленные стеллажами глубины супермаркета. Площадь магазина слишком мала, чтобы вместить на полках все имеющиеся здесь товары, поэтому приходится буквально протискиваться по узким проходам между коробками. Неплохо бы прихватить чего-нибудь съестного, соображает Лора. Надо утихомирить урчащий желудок.

Но как раз в тот момент, когда она размышляет, как бы половчее затолкать под куртку пакет с чипсами, дверной колокольчик снова звякает. А еще через мгновение раздаются торопливые шаги и на Лору падает длинная тень: в конце прохода возникает Диана, хозяйка магазина, которая останавливается с грозным видом, уперев руки в бока.

– Привет, Диана! – беззаботным тоном произносит Лора.

Могучим сложением женщина напоминает игрока в американский футбол. Магазин она унаследовала от матери, которая, в свою очередь, получила его от родителей. Настраивать против себя такого человека, как Диана, крайне неразумно.

– Убирайся! – рычит она. Обычно владелица магазина относится к Лоре как к надоедливому, но, в общем, безобидному насекомому. Но сейчас ее глаза злобно поблескивают на рыхлом тестообразном лице, губы сложены в узкую сердитую полоску. Или это просто игра света?

– Я только хотела купить содовую в автомате, – бормочет Лора, бросая чипсы и пакетик конфет на первую попавшуюся полку.

– Вон отсюда! Купишь где-нибудь в другом месте.

Лора тащится вдоль прохода к выходу. Тревожные подозрения закрадываются в душу.

– Эй, Диана, неужели дела идут так успешно, что вы теперь готовы вышвыривать покупателей из вашей лавочки?! – выкрикивает девушка напоследок.

– Ой, умоляю! Да ты крадешь больше, чем покупаешь! Убирайся, пока я не вызвала полицию.

Лора презрительно фыркает. Она никого и ничего не боится, особенно полиции. И ей безумно хочется как следует отчихвостить грубиянку.

– Пошла, пошла отсюда, – подгоняет Диана.

Тут Лору озаряет догадка: ох, черт, неужели опять?!

«Но при чем тут я? – в ярости думает она. – Почему они считают, будто это я виновата?»

– Больше не желаю видеть тебя в моем магазине, – продолжает наступать хозяйка. – Думаешь, я не знаю, что у тебя на уме, О’Мэлли? – Диана говорит тихо, но голос у нее дрожит от гнева. Лучше бы она визжала во всю глотку, как обычно вопит, застукав между стеллажами подростков, ворующих пиво. Сейчас же угрожающий тон Дианы говорит, что настроена она серьезно. – Я не слепая и все прекрасно вижу: всякий раз ты уходишь отсюда с таким количеством чипсов, запрятанных под рубашку, что тебя можно принять за беременную на сносях. Но я закрывала на это глаза. А все потому, что жалела тебя. Родители у тебя никчемные, а я не настолько бесчувственная, чтобы позволить ребенку умереть от голода. Но такого дерьма я не потерплю. Пошла вон. И чтобы ноги твоей здесь больше не было.

Лора уже готова поинтересоваться, что изменилось на этот раз. Вопрос так и просится наружу, но она прикусывает язык, поскольку свирепая физиономия Дианы не предвещает ничего хорошего. Несолоно хлебавши Лора направляется к выходу.

За последние несколько недель к ней уже третий раз докапываются. Но неужели люди действительно считают, будто Лора замешана в происходящем? Нет, просто смешно! Она всего лишь подросток. Да, подросток, который слушает рок-музыку, но все же не сатанистка какая или еще чего похуже.

Она выходит на улицу. Хотелось бы верить, что холодный пот, от которого рубашка липнет к телу, – результат похмелья. Однако неплохо бы выяснить, что случилось на этот раз. И как можно скорее.

Глава 6

– Я ведь говорил, нынешние подростки ведут себя как настоящие бандиты, за ними нужен глаз да глаз. Но я разберусь, Стефани, не переживай. Ты же помнишь, я знаю всех шалопаев в городе. К тому же им все равно некуда податься с твоим имуществом. Отыщем в два счета.

Заверения Фрэнка я воспринимаю с большой долей скепсиса. Я тоже неплохо знаю современных подростков – скорее всего, мой ноутбук уже находится в каком-нибудь зачуханном ломбарде Монреаля и я могу распрощаться с ним навсегда. К счастью, кредитку и телефон я прихватила с собой, сунув в карман куртки, и теперь могу радоваться, что хотя бы они все еще при мне.

Вновь покинув полицейский участок, я размышляю, что делать дальше. Один вариант хуже другого. Но чего я точно не хочу, так это возвращаться к Лоре. Она умрет со смеху, когда услышит, что дочурка, крутая столичная штучка, лишилась своего претенциозного макбука в первые же часы пребывания в городе. Конечно, рано или поздно она все равно узнает: от людей, которым, вроде нее самой, нечем больше заняться, кроме как сидеть целыми днями на заднем крыльце, дымить дешевыми сигаретами, пить дрянное пиво и злословить о соседях. Вероятно, история дойдет до Лоры уже к вечеру. Но пока я не доставлю ей такого удовольствия.

Залезаю в машину и завожу двигатель, гадая, куда теперь податься. Пока что мне не удалось выяснить о деле Мишель ничего нового. Конечно, можно попытаться сунуться в квебекскую Службу безопасности, но я еще не набралась мужества для такого шага.

В голове всплывают кое-какие детали рассказа Фрэнка. Шеф полиции упомянул, что мадам Фортье живет в том же доме престарелых, что и дед Люка. Я мельком видела из окна автобуса это заведение – единственное во всей округе учреждение подобного рода, куда можно устроить своего пожилого родственника, если, конечно, не отправить его в столичный приют. У нас в провинции предпочитают держать старичков подальше от дома, чтобы не маячили перед глазами, но все же не настолько далеко, чтобы тащиться два часа на машине всякий раз, когда нужно навестить родителя. Поэтому нетрудно догадаться, куда следует отправиться мне, если я хочу повидаться с мадам Фортье, – в «Просторы полей». На фотографиях в интернете дом престарелых выглядит почти красивым: длинное трехэтажное здание с высокими арочными окнами и множеством нарядных клумб, усыпанных бархатцами. Ко входу ведет широкая подъездная аллея, которой позавидовал бы любой курортный отель. Поездка займет чуть больше получаса. Бросаю взгляд на приборную панель «хонды»: стрелка, показывающая расход топлива, клонится влево. Я тяжело вздыхаю. Удивительно, что мне вообще удалось дотянуть до полицейского участка. Если Лора не врала и действительно намеревалась встретить меня на автовокзале, ей явно не пришло в голову заранее залить бак.

Я отправляюсь на ближайшую заправку. Благо в Марли их всегда было предостаточно. Та, куда приезжаю я, сумела превратить свои недостатки в достоинства: создать из разрухи винтаж. Стены внутри увешаны фотографиями в деревянных рамочках, на которых заправка предстает в былом величии и блеске. На выцветшем черно-белом снимке 1950-х годов изображен трактор на фоне старинной бензоколонки. На нескольких других, таких же выгоревших серовато-желтых сепиях, можно разглядеть мощные легковые автомобили 1970-х. В углу зала установлен древний автомат для продажи газированной воды. Как ни странно, он еще работает. Заплатив за бензин, я беру из вазочки для посетителей шоколадный батончик и задерживаюсь, чтобы съесть его, а заодно рассмотреть экспозицию поближе. Вот знаменитая «импала» Пьера Бергмана. Сам Пьер стоит возле своего красавца-автомобиля. Усы водителя горделиво топорщатся в стороны, а на носу плотно сидят темные очки-авиаторы. Водитель заправляет машину, на заднем сиденье видны двое мальчуганов. Скорее всего, сыновья мистера Бергмана, решаю я. Интересно, в каком году было сделано фото? Дата на снимке не указана, но, судя по возрасту детей, незадолго до печальных событий. Бедные ребятишки!