Людмила Вовченко
Наследство для Сюзанны
Глава 1.
Книги и сны
Сюзанна пахла книгами.
Не духами, не кофе, не жареными булочками из соседнего кафе, а именно книгами — старой бумагой, чернилами, временем. Она работала в маленьком книжном магазине в центре, где скрип половиц был такой же обязательной частью звукового фона, как дыхание. Её жизнь давно не нуждалась в ярких красках: всё, что нужно, было на полках.
Рядом с кассой стоял её любимый стеллаж — «История техники и ремёсел». Клиенты редко туда заглядывали, а она наоборот — пряталась у него, когда хотела тишины. Она знала, как устроен кузнечный горн, когда появилось первое стекло, и сколько соли надо добавить в известковый раствор, чтобы штукатурка легла ровно.
В тридцать шесть лет она не стремилась никому что-либо доказать. Её больше не ждали дома. Родителей давно не было, детей она не родила, а любовь, как выяснилось, случается не с каждой. Но Сюзанна не жаловалась. Ей хватало книг и тишины.
---
В тот день за окном моросил дождь, и магазин почти опустел. Сюзанна сидела у окна, с чашкой чая, в руках — старая, без обложки, книга с выцветшими страницами. Ни автора, ни названия. Просто — старая история. Пахнущая странно: немного пеплом, немного сосной.
Она читала медленно, почти шёпотом.
«И когда душа исчерпывает своё время в одном мире, она ищет то, что откликнется. Там, где зовут — но не словами…»
Сюзанна зевнула. Улыбнулась. И подумала, что если и есть загробная жизнь, то она пахнет вот так — пыльной полкой, запертой ночью лавкой и книгой без имени.
---
Она уснула, не закрыв книгу. Не заметила, как чай остыл.
Когда последний звук реального мира затих, пришла тишина, мягкая, как мех. Затем — ощущение холода, будто кто-то коснулся шеи.
А потом — темнота. Без страха. Просто — провал.
---
Резкий удар. Скрип.
Тело летит. Сюзанна чувствует: воздух бьёт в лицо. А потом — глухой стук, боль в затылке, в груди. И…
тишина.
Но это не сон. Под веками свет. Не электрический — солнечный. Воздух пахнет деревом и… мёдом?
Она резко открыла глаза.
Над ней — деревянный потолок. Шершавый, некрашеный, неровный. Где-то далеко голос:
— Госпожа… вы… вы очнулись?..
Сюзанна попыталась сесть — и тут же зашлась в кашле.
Она чувствовала, что тело не её. Слишком лёгкое. Кости тонкие. Голос другой. Руки молодые, чужие.
«Где я?..» — спросила она. Вслух.
Слуга, пожилой мужчина с густыми бровями, ахнул и схватился за сердце.
— Слава всем звёздам… вы говорите… Значит, не потеряна. Значит, ещё можно… простите, я… — он дрожал, и в его глазах была надежда. И страх.
Сюзанна закрыла глаза.
Её тело было молодым. Очень. Сердце билось быстро, но ровно. И в этом теле, кажется, только что умер кто-то. Совсем недавно.
«Не сон», — подумала она.
И в этот момент — где-то в доме — кто-то тихо прошёл мимо, и с лестницы донеслось:
— Надо было сильнее толкнуть…
Сюзанна открыла глаза. И впервые за долгое время — улыбнулась. Не потому, что было весело. А потому, что знала, что делать дальше.
Глава 2.
Глава 2
Она проснулась второй раз — уже по-настоящему. Без боли, без резкой вспышки, но с тяжестью в груди, как будто всё внутри было чужим. Даже воздух казался другим. Не городским — влажным, зелёным, с запахом дерева, мыла и... сирени?
Осторожно пошевелив пальцами, Сюзанна ощутила шероховатую текстуру простыни. Натуральная ткань. Льняная, вероятно.
Она открыла глаза.
Комната была не похожа ни на одну, в которой ей приходилось бывать. Высокий потолок с деревянными балками. На стенах — тканые панно, у окна — шторы цвета сливок, немного выгоревшие. Всё выглядело... уютно. Скромно, но со вкусом.
На стуле рядом с кроватью спала девушка. Совсем молоденькая. Русые волосы, собранные в небрежный пучок, упали на щёку. На ней был простой, но аккуратный синий сарафан с длинными рукавами, подпоясанный тканевым ремешком.
Сюзанна тихо кашлянула.
Девушка вздрогнула, вскинулась — и, увидев её открытые глаза, мгновенно оказалась на ногах.
— Госпожа! Вы… вы очнулись! Благодарю небо… — её голос дрожал, но в нём звучала неподдельная радость. — Я сейчас… я только… я ни на шаг не отходила, правда!
— Кто ты? — Сюзанна удивилась собственному голосу: молодой, немного хрипловатый, но мягкий.
— Аннет, госпожа. Я служу вам... с тех пор как господин велел. — Она поклонилась. — Он сказал: «Эта девочка будет с моей Сюзанной до самой свадьбы», и я… я осталась.
Сюзанна закрыла глаза. Внутри всё вихрилось. Голова болела, как после затяжной простуды. Но она понемногу собиралась.
Имя совпадает. Её зовут так же.
Отец умер недавно. И это — точно не её тело.
Мир не похож. Ткань, мебель, речь — слишком старинно. Но чисто. И не бедно.
Слуга в прошлой главе… И вот Аннет. Значит, здесь у неё есть место.
— Где я? — наконец спросила она.
Аннет замерла.
— Дома, госпожа. В вашем доме. В поместье Ривенрок. Уже второй день вы лежите без сознания… после падения с лестницы. — Девушка побледнела. — Лили столкнула вас… но, госпожа, я поклясться могу, она… она просто толкнула, а вы… вы не удержались. Она сказала, что вы «перепутали ступеньки», но я была рядом! Я слышала, как они спорили… — её голос срывался. — Простите, я не должна была…
— Стой, — тихо сказала Сюзанна. — Просто скажи, кто эти «они»?
— Ваши… сводные сёстры, госпожа. Лили и Мирт. А госпожа мачеха… она была в гостиной. Она приказала никого к вам не пускать. Но я осталась. И всё это время вас поили, меняли компрессы, я… я никого к вам не подпускала. Даже кухарку. Даже Жанна приходил с письмом — я не отдала!
Сюзанна чуть приподнялась на локтях. Тело протестовало, но слушалось.
Отражения в зеркале не было видно, но по рукам она уже понимала: кожа моложе, упругая. Волосы — рыжеватые пряди упали на плечи. Всё было не так.
Она не просто в другом месте. Она в другой жизни.
И она не хочет возвращаться.
Покой от прошлой жизни был полный. Та, старая, как будто растворилась. Она не чувствовала пустоты. Ни тоски, ни страха. Только странную, тёплую ясность.
И... азарт?
— Аннет, — сказала она медленно. — Расскажи всё. Как умер мой отец. Что здесь происходит. Всё, что знаешь.
Голос Сюзанны прозвучал иначе. Строже. Чётче. И в глазах Аннет что-то дрогнуло — будто она почувствовала: госпожа изменилась.
— Это случилось два дня назад, госпожа… Он вернулся с визита к мастеру стеклодела. Говорил, что будет новое соглашение… что на этом производстве можно подняться… — голос её дрогнул. — А ночью почувствовал себя плохо. Умер к утру. Лекарь сказал: сердце. А госпожа мачеха…
— Да?
— Она сразу вызвала новых слуг. Половину прежних уволила. Сказала, что вы… что вы не в себе. Что вам надо покой. — Она опустила глаза. — Но дом… дом скучает. Все вас любили. Особенно старые люди. И кухня, и прачка. Они говорили, что вы не такая, как ваши сёстры. Тише. Добрей.
Сюзанна смотрела в потолок.
Стекло. Производство. Значит, было. Значит, осталось. А ей двадцать. И формально — она наследница.
Если мачеха не признает её сумасшедшей.
Если она не сломается.
Она не собиралась.
— Я голодна, Аннет. Принеси мне хлеб и воды. Только своей рукой. Никакой кухни.
Аннет кивнула и выбежала.
Сюзанна осталась в комнате. Тело болело, но сознание прояснялось.
Это была не сказка.
И не наказание.
Это был шанс. И она не собиралась его упустить.
Глава 3.
Глава 3
В комнате пахло тёплым хлебом.
Аннет принесла корзинку и кувшин с водой, поставила их на край стола и внимательно наблюдала, как госпожа делает первый глоток.
