Гормоны буквально бурлили в моей крови, насыщая тело энергией и куражом. В голову ударило, как будто я хлебнул хмельной напиток богов и теперь оказался готов к подвигам, как греческий Геракл. Всё, что я мог, умел и хотел, трансформировалось под влиянием моих эмоций в квинтэссенцию решительности и отваги. Всё, что я умею, я сделаю, выложусь полностью, но докажу.
Заняв опять свою позицию у окна, я стал высматривать подходящие цели, в первую очередь, пулемётчиков. Я долго целился, потом плавно нажал на спуск, винтовка вздрогнула от выстрела, передёрнув затвор, я загнал очередной патрон в патронник и стал вновь целиться. Не всегда я знал, попал или нет, но, не давая расслабиться противнику, отгонял его от бойниц. Двадцать пять патронов — это очень мало, но двадцать пять патронов снайперской винтовки достаточно для того, чтобы совершить невозможное и отогнать противника от бойниц. Да, ненадолго, но отогнать, а надолго мне и не нужно.
Пока я стрелял, все кто мог, дробили и швыряли на мостовую перед крепостью камешки и всякий мусор. Двадцать пять патронов — это двадцать пять минут или около того по времени, винтовка клацнула последней гильзой, и я со вздохом оставил её. Что же, я сделал всё, что мог, теперь предстоит сделать невозможное.
— Держи, командир, — сунул я винтовку барону Первых, — нам с химиком пора идти.
Я посмотрел на Вемина, что сидел на стуле и с совершенно безучастным видом листал найденную здесь книжку. Не знаю, что он за человек, но я бы так не смог, зная, что нас ожидает, а он спокойно сидел и листал книженцию, какую-то военную брошюру. Удивительное хладнокровие!
— Нам пора! — сказал я ему и, распаковав один энергетический батончик, мигом его сжевал, то же самое сделал и с целым флаконом чистого концентрата эфира, выпив его зараз, и сразу же почувствовав в себе прилив сил. Уровень ощущения дара у меня буквально зашкалил, дальше тянуть нельзя, и я шагнул в сторону выхода.
— Я готов! — отложил в сторону книгу Вемин и, на ходу заглатывая эфирный концентрат, пошёл вслед за мной.
Из оружия у нас с собой имелись только револьверы, да уже пред самым выходом по приказу своего командира мне вручил в руки какой-то солдат железную пластину бронированного и облегчённого щита. Неведомую заготовку неизвестного мастера с даром, наподобие того, что имелся у Женевьевы. Да, он пригодится, да ещё как пригодится.
Осталось выполнить свою миссию и выжить при этом. Вемин стоял с решительным и в тоже время безучастным видом, и я в очередной раз позавидовал его хладнокровию. Громко вздохнув, я поднял щит и, толкнув дверь, вышел наружу.
Глава 5
Атака крепости
За спиной хлопнула дверь, мы сделали несколько шагов и остановились на краткое мгновение, чтобы осмотреться. Вернее, остановился Вемин, а я всего лишь выполнил свою задачу прикрывать его. Не знаю, правильно ли он сделал, что остановился, ведь у нас каждая секунда на счету.
Какое-то мгновение Вемин размышлял, где ему удобнее встать, наконец, он решился и направился вправо и вперёд, я за ним. Как только он сделал шаг, тишину разрубил первый хлёсткий выстрел, пуля пролетела немного выше нас, стрелок разнервничался, не ожидая от нас такой наглости, да и вообще, то, что мы вышли только вдвоём, настораживало противника. Как понять, кто мы такие и зачем это предприняли?
Может, мы вышли на переговоры или ещё зачем-то. Два револьвера у нас в руках серьёзным оружием не являлись, значит, мы неизвестно кто. А с другой стороны, это могло оказаться страшно, ведь анархисты уже почувствовали на себе удары людей с даром, а мы и есть дароносцы. Бойтесь!
Эти мысли промелькнули за мгновение, я резко поднял защиту, схватив не все ещё подобранные вблизи камешки и прочий мусор, и создал грязевой щит. Сквозь него даже стало плохо видно, но Вемину хватило обзора, он успел сделать ещё два шага, когда на нас обрушился град пуль. Сухо и гулко затрещал пулемёт, часто захлопали винтовочные выстрелы, в ответ раздалась ответная стрельба с нашей стороны.
Звонко застрекотали ручные и басовито станковые пулемёты, два раза бахнула пушка небольшого калибра, остальное закрыл шум от винтовочных выстрелов.
Вемин продолжал идти под градом пуль, что впивались в выставленный мною щит, и то вязли в нём, то рикошетировали, если попадали в крупные камни. Долго мне щит не удержать, но Вемин продолжал идти дальше к крепости, словно не понимая, что я не смогу нас прикрывать уже через пару минут. Наконец, он счёл, что пришёл на нужную точку и, сделав ещё один шаг, остановился, вскинул руки и нанёс удар, вложив в него все силы.
В его руках сформировался плазменный шар и, отделившись от ладоней, быстро полетел вперёд, с каждым мгновением увеличиваясь в размерах и словно напухая от наполнявшей его энергии.
Поняв, что мы своё дело сделали, вектор огня обороняющихся переместился на плазму, но тщетно, пули не причиняли ей никакого вреда, и она спокойно плыла дальше, направляясь прямо к воротам. Лишь только на её огненной поверхности вспыхивали маленькие протуберанцы, поглощая в себя пули. Поняв, что это бесполезно, кто-то внутри крепости отдал новый приказ, и вражеский огонь вновь перешёл на нас.
Пули так и защёлкали о мой щит, грозя его пробить. Вемин опустил руки и, спокойно повернувшись ко мне, как ни в чём не бывало, пошёл назад, я только диву давался его поступкам и меланхоличности. Вокруг свистели пули, а он шёл, не торопясь, как по обычной дороге. Энергии дара мне ещё хватит на минуту, может, две, но успеем ли мы добежать обратно? Вемин вон бежать не собирался, а мне каково с таким?
Между тем плазма царственно доплыла до ворот, грянул мощнейший взрыв, и ворота разлетелись на куски, забрав с собой ещё часть стены. Вместо них в крепости зияла рваная дыра, скалившаяся наружу рваными осколками кирпичей, а пыль и дым от загоревшейся древесины перекрытий дополняли картину разрушения. Казалось, что это дымит поверженная голова дракона, чьё тело укрылось в крепости. Может, так дело и обстояло, если думать аллегориями, но мне резко стало не до того.
На несколько мгновений стрельба по нам замолкла, и мы смогли преодолеть половину расстояния до спасительного здания, ведь благодаря Вемину нам пришлось отойти от него довольно далеко.
— Вемин, бежим, бежим! — подталкивал я его криком, торопясь укрыться в здании.
Под шквалом пуль, что, несмотря на взрыв, не уменьшались, мой щит стремительно терял силу, ещё чуть-чуть, и всё. И тут неожиданно басовито прогудел невесть как сохранившийся пулемёт из крепости, сыпанув нам вслед длинной очередью.
Я словно получил толчок в спину, чуть не упал, щит выдержал, с него посыпались камешки, а Вемин лишь немного ускорил шаг.
— Бегом, твою мать! — сорвался я на грубость.
Вемин удивлённо оглянулся, но увидев моё перекошенное лицо и сжатый до боли револьвер в руке, не стал рисковать и ускорился, перейдя с быстрого шага на бег. Оставались буквально считаные метры до спасительного здания, когда по нам ударили с помощью боевого дара.
Наверное, нанесли сдвоенный удар воздушного и огненного дара, потому как в щит ударила огненная волна, усиленная потоком кислорода, и щит буквально сгорел под огненным шквалом. На нас дыхнуло огнём и бросило вниз, и всё же, щит нас спас, если бы не он, то сгорели мы заживо. Я успел это понять, просто времени на раздумья не оказалось. Мысли все крутились только об одном, как выжить?
Мой китель дымился на спине, а у Вемина, что лежал впереди меня, вообще горел. Последним усилием я удержал щит, но шквал смёл почти всю его энергию, разом опустошив меня, и теперь мы вдвоём беспомощно лежали напротив дверей и окон первого этажа здания, не в силах до них добежать, рискуя в любую минуту получить пулю от анархистов.
Любой прицельный выстрел в нашу сторону и, привет, Вемин, привет, Дегтярёв! Благо мы не стояли или бежали, а лежали на мостовой, но это небольшая фора, совсем небольшая. Не знаю, что стукнуло мне в голову, может инстинкт или наитие, но я, задействовав остатки энергии, сотворил наших двойников, заставил их подняться и броситься в сторону.
