Конструктор живых систем: С тобой и навсегда! (СИ) - Птица Алексей

Внезапно к Первых подошёл присланный за нами унтер-офицер и сказал.

— Пожалуйте к полковнику, сударь.

— Идём! — бросил мне барон, и мы двинулись следом за унтером.

Руководитель штурма оказался не робкого десятка и уже находился внутри крепости, правда, в самых первых комнатах, устроив в одной из них что-то вроде временного штаба. Раньше здесь располагалась какая-то канцелярия, судя по обилию разбросанных везде и всюду бумаг и простреленных насквозь деревянных шкафов.

— Пришли⁈ — констатировал полковник, как только мы вошли в комнату.

— Так точно, ваше превосходительство, — отозвался Первых.

— Это хорошо. Вижу, вас двое всего осталось?

— Да, ещё доктор с нами, но он нужнее раненым, чем нам, а химика с даром электричества я отправил в Павлоград. Его дар иссяк, да и сам он слишком много переживал, такого оставить дальше в бою, значит обречь на гибель, как его самого, так и окружающих, из-за него же самого.

— Вы командир, это ваше решение, но я с ним согласен, тем более, сейчас идёт зачистка и поиск укрывшихся в цитадели бандитов, часть из которых закрылась на верхних этажах, и их выкурят оттуда и без вашей помощи, а вот наиболее опасные скрылись в подземельях. Они здесь хоть и не такие обширные, и все входы-выходы мы знаем, но всё равно неизвестно, что там ожидает. Могли и новый отнорок сделать, чтобы спастись. Надо найти их, среди них есть и главари, они-то нам и нужны, справитесь?

Первых посмотрел на меня, я на него. Я уже устал от крови и грязи, весь пыл из меня вышел, и хотелось только одного, чтобы всё это поскорее закончилось.

— Вдвоём по подвалам? Я не профессиональный солдат и не пластун из казаков, какой от меня толк в перестрелке по подвалам? — спросил я.

— Толк будет, господин барон. Я видел, как вы прикрыли щитом своего малохольного, но ужасно боевого товарища. С таким боевым даром и так вяло себя вести… но природе не прикажешь. Так вот, я видел, как вы держали щит под градом пуль и выдержали удар носителя дара, схожего с вашим товарищем. Меня впечатлило, защитный дар ещё большая редкость, чем настоящий боевой дар. Ваша помощь необходима, юноша. Барон Первых — тёртый калач и сможет найти и достать хоть кого и хоть откуда. Сеть подвалов цитадели всё же весьма обширна и весьма запутана. Если туда зайдут неподготовленные люди, то многие погибнут, так и не достигнув поставленной цели. Поэтому я прошу вас, барон Дегтярёв, помочь нам.

— Я понял, ваше превосходительство, я готов.

— Спасибо. Вы пойдёте не одни, с вами займутся поиском ещё десять отборных солдат. Их тоже нужно прикрывать, по мере возможности, конечно, и они смогут сделать то, что не можете вы. Лучшие специалисты по стрельбе и рукопашному бою. Ваша задача — найти главарей, господин барон Первых. Барону Дегтярёву — прикрыть щитом от пуль из-за угла, а задача солдат — схватить и доставить в тюрьму тех, кого вы найдёте. Прапорщик Евстигнеев, прошу вас привести командира отряда.

Прапорщик, молодой симпатичный юноша лет двадцати трёх, тут же сорвался с места и отправился искать командира отряда. Отсутствовал он от силы минуты три, и явился в сопровождении поручика небольшого роста, коренастого, со слегка раскосыми глазами, больше похожего на сына степей, чем на горожанина.

— Поручик Улагай прибыл по вашему приказу, Ваше высокопревосходительство.

— Отлично. Господин поручик, вы входите в непосредственное подчинение капитану Первых, он на данный момент ваш начальник и командир. Барон Дегтярёв осуществляет прикрытие первых идущих на поиск своим щитом, более трёх человек зараз он защитить не сможет, и то, если они станут идти все вместе. Дар у него редкий, но ограниченный, поэтому имейте это в виду, дабы напрасно не надеяться на него.

— Слушаюсь, Ваше высокопревосходительство! Когда выступаем?

— Да вот сейчас и можете идти, чего тянуть. Люди ждут, а враги стараются сбежать. Вы главное, поручик, силы не распыляйте и осторожнее будьте, люди у вас подобраны самые лучшие, потеря каждого бойца больно отзовётся у меня в сердце, и скажется на вашей карьере.

— Слушаюсь! Приложу все силы к сбережению!

— Выполняйте, и с Богом!

Улагай размашисто перекрестился и повернулся к Первых за указаниями.

— Ведите, поручик, я крепость не знаю, да и стреляю не то, чтобы хорошо. За вами право первого прохода, а затем пойдёт Дегтярёв. А я после путь буду указывать, когда искать уже станем.

— Есть! — и поручик, козырнув, отправился на выход, а мы вслед за ним.

Выйдя, мы прошли коридор, попали в другую комнату, где и узрели всю команду подготовленных к особой миссии гвардейцев. На нас внимательно смотрели девять человек, особенно рассматривали меня. Оно и понятно, слишком молод я, да ещё и шрам этот навязчивый на пол лица.

— Приказывайте, господин капитан, — сказал поручик и перевёл взгляд на меня, — видел вас в окно. Ещё чуть-чуть, и вас бы снесло ответным ударом, а вы успели увидеть и понять, и дружка своего спасти.

— Он мне не дружок, а товарищ по группе. Меня назначили его прикрывать, что я и выполнял.

— Мы видели тебя в деле — обузой не будешь, — резюмировал поручик, глядя на мои погоны старшего унтер-офицера.

— Не буду, — подтвердил я, и не стал дальше развивать эту тему, как и переход на ты, не время сейчас. Наш большой отряд разбился на тройки, и мы стали спускаться на нижние этажи, оканчивающиеся подвалами.

Глава 6

Катакомбы

Густав Седерблом и Казимир Блазовский, сами того не желая, оказались в числе защитников крепости, таков оказался приказ, полученный ими из студенческой ложи. Правда, теперь о самой учёбе в академии можно забыть, если они туда явятся, то их сразу же арестуют, но ничего, главное — это продержаться в крепости до вечера и уйти вместе со всеми через подземелья.

У них есть дар, поэтому их не бросят на растерзание правительственным войскам, такие люди всегда нужны. Крещение огнём они прошли и могут рассчитывать на что-то большее в той судьбе, которую выбрали сами. Сначала ими владела эйфория вседозволенности, но после неудачи в академии они были вынуждены бежать в крепость, где и собирали все отряды, участвующие в мятеже.

Блазовский хотел вообще уехать из столицы, но Густав, который являлся их старшим, приказал идти в крепость. Не убедил, а приказал, время уговоров и убеждений прошло, что неприятно поразило Блазовского. И вот теперь они сидели в крепости, наблюдая в бойницы за тем, что происходило в округе, изредка постреливая в солдат правительственных войск.

Внезапно на площадь перед крепостью вышли двое, одного из которых они хоть и с трудом, и не сразу, но узнали. Эти двое остановились, и по ним сразу стали стрелять, а потом последовал мощный удар в ответ по воротам крепости. Плазменный шар, точнее, шаровая молния величаво приплыла к ним и, коснувшись ворот, разнесла их в щепы. Дальше началась вакханалия стрельбы, стороны стреляли друг в друга из всех стволов, а из крепости целились в основном в этих двоих.

— Дегтярёв, сука, пся крев! — выдохнул Блазовский, когда очнулся от шока увиденного.

— Он самый, — отреагировал Густав, — сейчас я его уничтожу, где-то тут Витас бродил, попросим его поджарить этих двоих вместе.

Витасом они звали руководителя своей команды, который обладал боевым даром стихии огня. Обычно он держался в тени, вот и сейчас находился на одном из верхних этажей цитадели, но такой случай отомстить они упустить, конечно же, не могли. Густав, не тратя времени на слова, что всегда являлось его отличительной чертой, бросился наверх.

Не прошло и двух десятков секунд, как по убегавшему Дегтярёву и его соратнику нанесли потрясающей силы удар огненной стихии, усиленный даром воздуха Густава. Он снес щит Дегтярёва, бросив обоих на мостовую, но больше ничего сделать не смог.

Блазовский с нетерпением ожидал, что огненный удар буквально испепелит дароносцев, но этого не случилось, к его большому сожалению. Он жутко ненавидел Дегтярёва, причем за всё: что тот не дал над ним безнаказанно поглумиться, смог нанести ответный удар, лишил возможности убить его; за то, что этот безвестный юнец уже барон, да и что он просто Дегтярёв, а не Блазовский, и всегда может выбраться из, казалось бы, безвыходных ситуаций.