В той истории, что мне известна, он закончился победой Пердикки. Как будет на этот раз⁈ Я не уверен, что всё пойдёт по накатанным рельсам!
Поднимаюсь на ноги, и Гуруш, уронив мой щит обратно на землю, бросается расстёгивать ремни моего панциря.
Даю ему возможность попытаться, пока мои мысли всё ещё заняты услышанным.
«Есть ли для меня разница, кто победит, Мелеагр или Пердикка⁈» — хорошенько подумав, прихожу к выводу, что есть. Если победа достанется Пердикке, то все дальнейшие события пойдут так, как они изложены в истории. Стало быть, я буду знать их результат и хронологию. Если же победит Мелеагр, то история покатится с чистого листа!'
«Нет, такого мне точно не надо! — делаю безапелляционный вывод. — Тогда я потеряю одно из своих главных преимуществ — знание будущего!»
Гуруш всё ещё возится с ремнями. Его пухлые пальцы, как обычно, всё делают не так.
Вижу, пора вмешаться, иначе придётся стоять тут до вечера. Быстро расстегнув ремни, стаскиваю с себя панцирь и, подняв щит с мечом, укладываю всё это на подставленные руки Гурушу.
Избавившись от сковывающей тяжести, делаю глубокий вздох и не спеша направляюсь к манежу. Гуруш семенит за мной, таща на себе всю тяжесть моего снаряжения.
Еле поспевая, он всё равно успевает говорить:
— Если молодому господину интересно, то я скажу ещё… — Он дожидается моего кивка и продолжает: — На рынке прошёл слух, что посольство вернулось ни с чем и вдова Аминты, Кинана, совсем не жаждет отдать свою дочь Пердикке.
Тут он оступился и, нелепо взмахнув руками, с грохотом выронил все мои доспехи и оружие на землю. Испуганно косясь на меня, он бросился собирать их, и я терпеливо жду, тщательно скрывая своё недовольство.
Не потому, что у меня ангельский характер, а чисто из практических соображений. С Гурушем так быстрее! Весь мой предыдущий опыт общения с этим человеком подсказывает, что если сейчас начать на него орать или испепелять раздражённым взглядом, то он разнервничается настолько, что его неловкие руки вообще утратят всякую способность что-либо держать. Тогда мне придётся собирать и тащить свою амуницию самому.
Наконец, собрав всё, Гуруш поднялся, и я двинулся дальше, показывая жестом, мол, продолжай, что ты там говорил…
Надрывно сопя, тот тут же затараторил:
— Пантелеон, раб того Алкеты, что родной брат регента Пердикки, сегодня утром покупал новую сбрую для коня своего хозяина. Так вот, он сболтнул, что его хозяин с большим отрядом вчера выступил к Геллеспонту.
Перехватив воздуха, Гуруш продолжил, не сбавляя темпа:
— А молочница, чья сестра спит с одним из гипаспистов Пердикки, шептала своей подруге по секрету, что Кинана бессовестно обманула регента. Обещала отдать ему свою дочь, а сама тайно сговорилась с Мелеагром о браке своей дочери и нынешнего царя Филиппа Арридея. Теперь она тайно спешит в Вавилон, а Пердикка в бешенстве. Есть даже слух, что он послал своего брата Алкету перехватить обманувшую его Кинану.
Гуруш ещё что-то бормочет, но я уже не слушаю. Из известной мне истории я знаю, что воинственная сестра Александра Кинана решила сыграть свою партию и в обход Пердикки выдать свою дочь за царя Арридея! Такой союз сразу бы вывел её из тени и поставил в один ряд с нынешними вершителями судеб империи. К сожалению для неё, провернуть этот трюк ей не удалось. Посланный своим братом на перехват Алкета встретил её отряд сразу после переправы через Геллеспонт. На предложение сдаться на милость регента Кинана ответила отказом. Она, как настоящая амазонка, бросилась впереди своих воинов на превосходящие силы врага и погибла в жестокой схватке.
Убийство сестры Александра привело к взрыву недовольства в войске, чем не преминул воспользоваться Мелеагр. Он пошёл на открытый конфликт с Пердиккой, который закончился для него плачевно.
Всё это я знаю, и в целом меня такой вариант развития устраивает, потому что я постоянно держу в голове два краеугольных постулата. Первый: всё должно развиваться так, как записано в истории, тогда я смогу предвидеть и при необходимости контролировать дальнейшие события. Второй: я очень надеюсь, что при отсутствии каких-либо расхождений с историей разорванное временное пространство успокоится и перестанет считать меня чужеродным объектом, от которого следует избавиться любыми способами.
Это в стратегическом видении, а в тактическом мне тоже выгоднее победа Пердикки. Ведь, согласно всё той же истории, после победы над своим главным соперником Пердикка должен совсем успокоиться и отпустить Барсину вместе со мной в Пергам. Там, вдали от царского трона и происков Роксаны, в тихой спокойной обстановке провинциального городка я планирую заняться подготовкой к своему будущему вступлению в игру.
Пока я думал о своём, мы уже подошли к манежу. Отправляю Гуруша со снаряжением в оружейку, а сам открываю калитку.
Спасибо, что читаете!
Если книга вам нравится, хотел бы попросить вас поставить лайк, добавить в библиотеку, написать комментарий и, если есть такая возможность и очень понравилось, дать награду. Всё это очень важно не только для солидности книги, но и для повышения рейтинга и привлечения новых читателей. Для меня это очень важно, и я буду очень благодарен вам за поддержку!
Плюс, на «Автор Тудей» идёт постоянная борьба между жанрами «Альтернативной Истории» и «Боярь-Аниме». Поставив лайк, добавив в библиотеку и написав комментарий, вы поможете показать кузькину мать последним!))
Глава 8
Город Вавилон, середина августа 323 года до н. э
Только ступаю на песок манежа, как сразу же натыкаюсь на мрачный взгляд Пелопида и его безмолвный упрек: «Если ты сын царя, это еще не повод опаздывать!»
Даже не пытаюсь извиняться — будет еще хуже. Уже пробовал и получил жесткую, но справедливую отповедь: сын царя, хоть и незаконный, не извиняется!
Поэтому, не стремясь понять логику этого сурового грека, просто принимаю все как есть. Пелопид — желчный, ненавидящий всех и вся старик, но лучший учитель и знаток лошадей, коих он, буквально, боготворит.
«Терпи! — говорю я себе. — Терпи и учись! Вряд ли ты сможешь хоть когда-нибудь сидеть в седле так же, как этот старый упырь, но хотя бы постараться обязан!»
Да, несмотря на возраст, этот злобный фессалиец сидит «в седле» так, словно это не всадник и лошадь, а какой-то кентавр. Причем, как я уже говорил, он делает это без стремян, держа и пружиня собственный вес лишь за счет силы своих коленей.
Я слышал от Энея, что в Фессалии лучшие лошади и всадники во всей Элладе и что конница Александра наполовину состояла из фессалийцев.
Впрочем, мне от этого нисколько не легче. В жесткости обучения Пелопид ни в чем не уступает Энею: чуть замешкаешься — и его кнут мгновенно добавит тебе расторопности!
Старый фессалиец немногословен, и сейчас он тоже не сказал ни слова. Наградив меня осуждающим взглядом, он показал на «оседланную» лошадь. Это мерин с громким именем Софос, что в прямом переводе означает «мудрый».
Я учусь верховой езде только на нем, и он действительно полностью соответствует своему имени. Этот конь проявляет столько терпения и понимания, что я сам понемногу начинаю разделять убежденность Пелопида в божественном происхождении лошади.
Софос спокойно стоит рядом со специальной подставкой. Ее я использую, чтобы взобраться в седло, ибо без стремени сделать это не так уж и легко.
Помню, как я пришел сюда в первый раз. Софос стоял на этом же самом месте, и Пелопид встретил меня примерно таким же взглядом. Затем, ни слова не говоря, он подошел к своему коню и одним прыжком взлетел в седло. Посмотрев на меня с высоты конской спины, он показал мне глазами на Софоса: мол, повтори.
Сразу я не понял, в чем подвох, и осознал это, лишь подойдя к своему мерину. Нога потянулась к стремени и провалилась в пустоту. Дальше были мучительные попытки подпрыгнуть и, подтянувшись на руках, затащить-таки свое рыхлое тело на спину лошади. Естественно, закончилось все плачевно, а Пелопид все это время смотрел на мои бесплодные старания и издевательски хмыкал.
