Наследник 4 (СИ) - Шимохин Дмитрий

Мы без происшествий добрались до нашего подворья в Китай-городе, что от казны мне досталось. Я немедленно распорядился выставить охрану. Пушку, привезенную тайно в телеге, вместе с бочонками пороха и свинцом велел осторожно перенести в амбар и укрыть под мешками с овсом и старой соломой — пусть лежит, ждет своего часа. Василия я отпустил проведать родичей, давненько он их уже не видел.

Мое подворье превращалось в маленькую крепость посреди бурлящей Москвы.

Переодевшись в подобающий моему статусу богатый кафтан, в сопровождении Елисея и Дяди Олега отправился засвидетельствовать свое почтение союзникам и родичам — князьям Одоевским и Хованским. Нужно было узнать последние новости из первых уст.

Первым делом мы направились к Хованским. Их подворье, обширное и богатое, располагалось неподалеку. Узнав, кто прибыл, меня тут же встретил сам князь, а рядом стоял и его младший брат Никита.

— Андрей Владимирович! Князь! С возвращением в Москву! — Иван Андреевич радушно раскинул руки для объятий.

— Уж заждались тебя! Вести дошли, что царь тебя срочно вызвал.

— Здрав будь, Иван Андреевич, здрав будь, Никита Андреевич, — ответил я, обнимаясь с князем. — Да, царь-батюшка повелел быть, да еще и тысяцким на свадьбе назначил. Вот и поспешил из Старицы.

— Тысяцким? Вот так честь! — усмехнулся Хованский, но без веселья.

Мы прошли в просторную горницу, убранную дорогими коврами и лавками под сукном. Слуги тут же внесли мед и закуски.

— Ну, сказывай, князь, что на Москве творится? — спросил я, усаживаясь. — По дороге слухи разные ходят, да хочется правду из верных уст услышать.

— Правда такова, Андрей Володимирович, что — Поляков этих понаехало — тьма, и еще понаедут! А невеста-то даже еще и не прибыла! Ведут себя нагло, людей обижают, церкви наши не чтут. Народ ропщет, еле сдерживается. Сам Димитрий… — князь понизил голос, — чудит. То пиры до утра с ляхами, то в немецком платье щеголяет, то посты не блюдет. А тут еще свадьба эта с католичкой… Поговаривают, что многие бояре зело недовольны. Так еще царь разрешил инородцам свои обряды открыто справлять… Ох, не к добру все это.

— А народ московский? — поинтересовался я.

— А что мы? Свадьбу цареву ждем, да смотрим и терпим, — усмехнулся Хованский.

— А как торговля наша? — решил я сменить тему.

Лицо Хованского тут же посветлело.

— Ох, княже, вот уж чем порадовал, так это стеклом своим! — воскликнул он. — Идет нарасхват. Вот уж зря тебе тогда не верил.

— И славно, главное, что без обману, — едва улыбнулся я.

— За то не беспокойся! — заверил Хованский. — Мы сами за купцами своими присмотрим, чтобы все честно было!

Мы поговорили еще немного о торговых делах, и я, поблагодарив за беседу и советы, откланялся. Посещение Одоевских принесло те же вести: тревога из-за политики царя и поведения поляков, удовлетворение от торговли стеклом и советы держаться осторожно.

Вернувшись на свое подворье, я помылся в истопленной баньке и завалился спать. Как только наступило утро, я направился в Кремль.

Путь от нашего подворья в Китай-городе до Кремля был недолог, но показателен. Улицы уже кипели жизнью.

У Спасских ворот моя не большая, но ладно одетая и вооруженная свита привлекла внимание. Стража — московские стрельцы — пропустила нас без вопросов, узнав меня, но наемники, что стояли рядом, проводили долгими, оценивающими взглядами.

Внутри Кремля царила суета. Слуги сновали туда-сюда, бояре в сопровождении челяди спешили по своим делам, иностранные наемники, я заметил даже знакомую фигуру капитана Маржерета, несли караул у палат.

Я направился к царским палатам, намереваясь доложить о своем прибытии, а может, и, как всегда, сопроводить царя на заутреннюю. Не успел я дойти до крыльца, как мне навстречу быстрым шагом двинулся боярин, которого я смутно припоминал по заседаниям Думы.

— Князь Андрей Владимирович! Какая встреча! — Боярин расплылся в подобострастной улыбке, кивнув мне, как равный равному. — С прибытием вас на Москву! Слыхали мы, государь на вас великую честь возложил, тысяцким изволил назначить!

— Бог милостив, и государь тоже, — сдержанно ответил я, внимательно глядя на боярина.

— Воистину! — поддакнул тот. — Времена нынче, княже, непростые… Забот у государя много. А тут еще свадьба, гости иноземные… Нам бы, Рюриковичам, да людям православным, держаться вместе надобно, друг другу помогать… Князь Василий Иванович вам, княже, поклон свой передать просил и о здоровье справиться. Весьма он ценит ваше родство и радение об отечестве…

«Быстро он однако!» — промелькнуло у меня в мыслях.

Глава 2

Глава 2

— Благодарю за теплые слова князя Василия Ивановича, — ответил я ровным тоном. — Передай и ему мой поклон. Здоровьем Бог не обидел, слава Ему. А что до дел… дел много, только прибыл, надобно сперва осмотреться, да и к чину тысяцкого, что на меня возложен, готовиться.

— Разумеется, разумеется, княже! — закивал боярин. — Коли будет время да желание, князь Василий Иванович был бы рад с вами по душам потолковать, дела обсудить… Как-никак, забота общая.

— Непременно, как только дела позволят, — уклончиво ответил я, давая понять, что разговор окончен.

Боярин, еще раз поклонившись, поспешил прочь. Я проводил его взглядом. Первый зонд от Шуйского. Князь Василий не терял времени. Нужно было быть еще осторожнее.

«Интересно, он вчера еще узнал о моем прибытии или это домашняя заготовка, а боярин просто слышал об интересе Шуйского ко мне вот и вылез? — мелькало в голове. — Ну встретиться с ним теперь уж точно не помешает, посмотреть да прощупать. Вот только идти мне к нему первым невместно, да, он старше по возрасту, а я старше по статусу, ладно, потом решу».

Пока я обдумывал произошедшую встречу, из дверей царских палат выскользнул молодой стольник. Увидев меня, он поспешил навстречу, низко кланяясь.

— Князь Андрей Владимирович! Государь Дмитрий Иоаннович вас к себе требует! Немедля! — Ну, тут наверняка кто меня углядел, въезжающим в кремль, а там и доложили, я сильно не торопился.

— Иду, — бросил я стольнику и махнул головой дяде Олегу, чтобы он меня ждал, и сам последовал за стольником в глубь дворца.

Меня провели по запутанным коридорам, мимо богато украшенных покоев, где суетились слуги и толпились придворные. Наконец стольник остановился перед резными дверями, охраняемыми двумя рослыми иноземцами.

Я ожидал увидеть царя за делами или в окружении советников, но попал в совершенно иную обстановку. Покои были завалены ворохами дорогих тканей: парчи, бархата, шелков. Посреди комнаты на небольшом возвышении стоял сам Дмитрий Иоаннович, примеряя роскошный свадебный кафтан жемчужного цвета. Вокруг суетились портные, судя по всему, иноземцы, ибо одежды были не наши. В воздухе пахло благовониями и дорогим вином. У окна за столиком с бумагами сидел секретарь царя Ян Бучинский. Рядом с возвышением стоял Мацей и что-то говорил Дмитрию по-польски.

Увидев его, я едва удержался, чтобы не скривиться, второй день в Москве, и уже встретил заказчика своего несостоявшегося убийства.

— А-а, Андрюша! Родич! Брат мой! — воскликнул Дмитрий, заметив меня, и его лицо расплылось в широкой, почти детской улыбке. — Наконец-то! Я уж думал, не успеешь! А ты как раз вовремя!

Он легко спрыгнул с возвышения и, подойдя, по-свойски хлопнул меня по плечу, совершенно игнорируя чины и этикет. Бучинский и Мацей молча наблюдали.

— Ну, как тебе? А? — Он горделиво повернулся, демонстрируя кафтан. — К свадьбе шьем! Сам Ежи Мнишек ткань прислал! Хорошо ли сидит? Тебе нравится?

Кафтан был действительно прекрасен.

— Великолепно, государь! — поспешил заверить я, склоняя голову. — Достойно величия царского! Такого и у цесарцев, поди, не видывали.

— То-то же! — рассмеялся Дмитрий, явно довольный похвалой. — Эх, Андрюша, скорее бы! Жду не дождусь! Невеста моя, красавица Марина, уже под Смоленском! Дня через два, не позже, здесь будет! Представляешь? Свадьба! Пиры! Вся Москва гулять будет! А ты у меня тысяцким станешь, первым человеком после меня! Как я рад, что ты успел, родич! Ты ж у меня самый близкий по крови, Рюрикович, первый сенатор! Вместе мы с тобой горы свернем!