— Всё в порядке, Сергей Михайлович, — ответил я. — Удачи вам с заводами.
Мы попрощались. Барон направился к своему номеру, а мы с Захаром вышли на улицу.
— Ну что, Захар, теперь на завод? — спросил я.
— Как скажете, Егор Андреевич, — кивнул он.
Мы направились к заводу. Город оживал после обеденного перерыва — лавки открывались, на улицах появлялось больше народу. Мы шли не спеша, я обдумывал разговор со Строгановым. Надеюсь, мои советы ему действительно помогут.
Когда мы подошли к заводу, караульный уже узнал меня и просто кивнул, пропуская внутрь. Мы пересекли заводской двор и направились прямиком к реке. Издалека был слышен стук молотков, скрип досок, голоса рабочих.
Картина, открывшаяся мне, была впечатляющей. За время, что я не был здесь, работа продвинулась значительно. Площадка на реке уже практически готова — сваи забиты, укреплены камнями, настил из толстых досок уложен. Вокруг каждой сваи торчали ледорезы — острые конструкции из брёвен, которые должны были разбивать льдины весной. Над площадкой уже начали возводить крышу — деревянный каркас был готов, рабочие крепили доски.
Я не стал отвлекать людей от работы, просто постоял, наблюдая. Григорий был здесь — он стоял на площадке, что-то показывал Василию Кузьмичу, тот кивал, отдавал распоряжения мужикам. Всё шло чётко, организованно.
Удовлетворённо кивнув, я повернулся и направился к токарному цеху. Хотел посмотреть, как там дела с прокладкой труб.
В цехе было шумно — станки работали, мастера что-то обтачивали, шлифовали. По стенам уже была сделана разметка мелом — линии показывали, где будут проложены трубы для пневматической системы. Несколько рабочих измеряли расстояния, отмечали места крепления кронштейнов.
Я прошёлся вдоль разметки, проверяя. Всё было сделано правильно — две основные магистрали вдоль рядов станков, ответвления к каждому станку, места для запорных кранов. Я одобрительно кивнул.
— Егор Андреевич! — услышал я знакомый голос.
Обернулся — ко мне торопливо шёл Семён Кравцов. Лицо его было возбуждённым, глаза горели.
— Семён, — поздоровался я. — Как дела?
— Всё отлично, Егор Андреевич! — он остановился передо мной, тяжело дыша. — Мы тут делаем то, что вы сказали. Григорий нам дал схемы, показал, рассказал.
— Вот и молодцы, — похвалил я. — А скажи-ка, Семён, помнишь, как вы с Митяем и Петькой токарный станок по дереву переделывали под обработку металла?
— Конечно помню, Егор Андреевич! — живо ответил он. — Как забыть такое? Вы нам объясняли, показывали, мы три дня возились, пока не получилось.
— Вот и отлично, — сказал я. — Так вот, Семён, у меня к тебе задание. Ты возьми у Савелия Кузьмича два пневмодвигателя — он их уже сделал, готовые лежат — и начинай делать точно такие же станки, как тот, что мы переделывали. Только не один, а несколько. Два-три штуки для начала.
Семён моргнул, переваривая информацию:
— Делать станки? Самостоятельно?
— Именно, — подтвердил я. — Ты же помнишь конструкцию, помнишь, как всё устроено. Возьми хороших плотников, механиков в помощь, закажи у Савелия все металлические детали — оси, крепления. Сделай станины из дерева, установи всё как надо, подключи пневмодвигатели.
— Но это же… — он замялся, — это же большая ответственность, Егор Андреевич.
— Ты справишься, — твёрдо сказал я. — Ты же видел, как это делается. Плюс, у тебя голова на плечах, руки из правильного места растут. Главное — точность соблюдай, размеры выдерживай. И металл на резцы хороший бери, не экономь. Крепление продумай надёжное, чтоб резец не болтался.
Семён выпрямился, в его глазах загорелся азарт:
— Сделаю, Егор Андреевич! Обязательно сделаю! Когда начинать?
— Прямо сейчас и начинай, — ответил я. — Как раз, пока там, — я махнул рукой в сторону реки, — площадку закончат, и тут, — указал на разметку для трубопровода, — трубы проложат, ты со станками как раз закончишь. Хотя бы один успеешь и всё сойдётся.
— Понял, Егор Андреевич! — воодушевлённо сказал Семён. — Пошёл сразу к Савелию Кузьмичу, заберу двигатели, начну планировать!
Он поспешил прочь, и я улыбнулся, глядя ему вслед. Хорошие мастера из этих ребят вышли — инициативные, толковые, готовые браться за сложные задачи.
— Ну что, Захар, — повернулся я к своему охраннику, — пойдём домой. Тут всё в порядке, не будем мешать.
— Слушаюсь, Егор Андреевич, — кивнул он.
Мы вышли с территории завода и направились домой. День выдался продуктивным — и со Строгановым поговорил, и на заводе всё проверил, и Семёну задание дал. Оставалось только вернуться к Машке, узнать, как у неё дела.
Когда мы подошли к дому, я сразу заметил у крыльца роскошную карету с гербом на дверце. Лакей в ливрее стоял рядом, охраняя экипаж. Я нахмурился — кто бы это мог быть?
— Гости, — констатировал Захар.
— Вижу, — ответил я, проходя по двору.
Глава 10
Мы вошли в дом. В прихожей меня встретила Дуняша, её глаза округлились:
— Егор Андреевич! Наконец-то! У нас гостья — сама княгиня Елизавета Петровна Шуйская! Она к Марии Фоминичне пришла, узнать, как дела. А тут и с Прасковьей Никитичной познакомилась, они весь день беседуют!
Я усмехнулся. Ну конечно — бабушка и княгиня. Две сильные личности за одним столом. Интересно, кто кого переговорит?
Я прошёл в гостиную. Картина, открывшаяся мне, была забавной. За столом сидели три дамы — Маша, бабушка и княгиня Шуйская. Перед ними стояли фарфоровые чашки с чаем, тарелки с пирогами. Все трое оживлённо беседовали, смеялись. Няня Агафья Петровна суетилась рядом, подливая чай, подкладывая угощения.
— А, внучок пришёл! — первой заметила меня бабушка. — Иди сюда, познакомься! Это княгиня Елизавета Петровна Шуйская. Княгиня, это мой внук, Егор Андреевич.
Я поклонился:
— Мы уже знакомы, бабушка. Встречались на приёме у градоначальника.
Княгиня улыбнулась мне:
— Да, Егор Андреевич, помню нашу встречу. Решила навестить вашу супругу, узнать, как она себя чувствует. А заодно и с вашей бабушкой познакомилась — замечательная женщина, скажу я вам!
— Ещё бы не замечательная! — фыркнула бабушка. — Это я Егорку в люди вывела, если б не моё решение, так бы и не набрался ума!
Княгиня рассмеялась:
— Прасковья Никитична мне уже рассказала эту историю. Очень поучительно!
Я сел рядом с Машей, взял её за руку:
— Ну и как вы тут? Весело провели день?
— Очень весело, — улыбнулась Машка. — Княгиня столько интересного рассказала про светскую жизнь, про балы, про разные интриги. А бабушка — про семью, про старые времена.
— И про тебя, Егорушка, тоже говорили, — добавила няня Агафья, подливая мне чай. — Как ты в детстве озорничал, как я тебя воспитывала!
Я застонал:
— Агафья Петровна, ну зачем же всё это рассказывать?
— А что такого? — невинно спросила она. — Княгиня интересовалась, вот я и рассказала!
Княгиня Шуйская смотрела на меня с добрым юмором:
— Не переживайте, Егор Андреевич. Все мы были детьми, все шалили. Главное, что вы выросли достойным человеком.
Мы ещё немного посидели, поговорили. Княгиня была приятной собеседницей — умной, тактичной, с хорошим чувством юмора. Она действительно искренне интересовалась Машей, давала ей советы про роды, про первые месяцы с ребёнком. Бабушка с няней тоже вставляли свои комментарии, и получалась живая, тёплая беседа.
Наконец княгиня поднялась:
— Ну что ж, милые мои, мне пора. Спасибо за гостеприимство, за чудесный вечер.
— Заходите ещё, княгиня, — пригласила бабушка. — Нам с вами было очень приятно беседовать!
— Обязательно зайду, — пообещала та, надевая шубу. — А вы, Машенька, берегите себя. И если что понадобится — обращайтесь, я всегда рада помочь.
Мы проводили княгиню до кареты. Она уехала, помахав нам рукой из окна.
Вернувшись в дом, я обнял Машеньку:
— Ну что, устала от светских бесед?
— Немного, — призналась она. — Но было интересно. Княгиня очень добрая.
