— Да, она хороший человек, — согласился я.
Вечер прошёл спокойно. Мы поужинали всей семьёй, потом я поднялся к себе в кабинет, немного поработать над чертежами перед сном.
Утро следующего дня началось неожиданно. Я только успел позавтракать и собирался отправиться к Савелию Кузьмичу проверить, как продвигается работа над трубчатым котлом, когда в дверь постучали.
Дуняша впорхнула в гостиную с взволнованным лицом:
— Егор Андреевич! Там слуга от градоначальника! Говорит, что Глеб Иванович просит вас срочно к себе!
Я нахмурился. Срочно? Что-то случилось?
— Где он? — спросил я, вставая.
— В прихожей ждёт, — ответила Дуняша.
Я вышел. У дверей стоял молодой паренёк в ливрее градоначальника, явно замёрзший — щёки красные, из-под шапки выбивались влажные от пота волосы.
— Егор Андреевич Воронцов? — спросил он, кланяясь.
— Я, — подтвердил я. — Что случилось?
— Глеб Иванович Дубинин просит вас срочно приехать к нему, — выпалил паренёк. — Сказал, что дело важное, не терпящее отлагательств.
Я задумался. Градоначальник не из тех, кто зря беспокоит. Если он зовёт срочно — значит, действительно что-то серьёзное.
— Хорошо, — кивнул я. — Скажи Глебу Ивановичу, что я буду через полчаса.
Паренёк поклонился и поспешил прочь. Я вернулся в гостиную, где Машенька встревоженно смотрела на меня:
— Егорушка, что случилось?
— Не знаю, солнышко, — ответил я честно. — Градоначальник зовёт. Говорит, срочное дело. Может, что-то случилось.
— Вдруг, что-то плохое? — забеспокоилась она.
— Не думаю, — успокоил я её, обнимая. — Если бы что-то совсем плохое — он бы сам приехал или караул прислал. А так — просто просит приехать. Наверное, посоветоваться о чём-то хочет.
Я быстро оделся потеплее — на улице мороз крепчал — и вышел во двор. Захар уже ждал меня у ворот:
— Егор Андреевич, я с вами.
— Нет, Захар, — покачал я головой. — Сегодня пойду один. Градоначальник живёт недалеко, минут десять пешком. Погуляю, подышу свежим воздухом.
Он хотел возразить, но я остановил его жестом:
— Всё нормально, Захар. Это же не в лес идти и не в сомнительный район. К градоначальнику, в самый центр города. Что со мной может случиться?
Он неохотно кивнул:
— Ну хорошо, Егор Андреевич. Только будьте осторожны.
Я вышел за ворота и зашагал по улице. Погода была морозная, но ясная — солнце сверкало на снегу, воздух был чистым и бодрящим.
Я шёл не спеша, обдумывая возможные причины срочного вызова. Может, на заводе что-то случилось? Авария, поломка? И это как-то отразилось на городе? Или проблемы с производством эфира или с будущей клиникой? А может, политическое что-то — Иван Дмитриевич передал через градоначальника какое-то новое задание?
Минут через двадцать я подошёл к знакомому особняку градоначальника. Высокий забор, массивные ворота, караульные у входа. Один из них — тот самый, что был на приёме — узнал меня и козырнул:
— Егор Андреевич! Глеб Иванович уже ждёт вас!
Ворота распахнулись, и я вошёл во двор. Дворецкий уже стоял у крыльца:
— Господин Воронцов, добро пожаловать. Глеб Иванович ждёт вас в кабинете. Прошу за мной.
Я прошёл за ним через знакомые коридоры. Всё было так же, как на приёме — дорогая мебель, картины на стенах, запах воска и дорогих духов. Но сейчас особняк был тихим, безлюдным — никаких гостей, никакой суеты.
Дворецкий остановился у знакомой двери, постучал:
— Ваше превосходительство, господин Воронцов прибыл.
— Войдите! — донёсся голос градоначальника.
Дворецкий открыл дверь, пропустил меня внутрь и тихо закрыл её за мной.
Градоначальник сидел за массивным письменным столом, изучая какие-то бумаги. Увидев меня, он поднялся, и я заметил, что лицо его выглядит озабоченным, даже встревоженным.
— Егор Андреевич! — он вышел из-за стола, протянул мне руку. — Спасибо, что так быстро приехали. Садитесь, пожалуйста.
Я пожал его руку и сел в кресло напротив стола. Градоначальник вернулся на своё место, задумчиво потёр переносицу.
— Глеб Иванович, — начал я осторожно, — что случилось? Ваш слуга сказал, что дело срочное.
Он тяжело вздохнул:
— Случилось, Егор Андреевич. И весьма неприятное. Вы помните графиню Елизавету Павловну?
Я напрягся. Та самая назойливая дама с приёма, которая выспрашивала у Машеньки про лекарства и секреты красоты. Княгиня Шуйская предупреждала меня о ней — говорила, что она интриганка и сплетница.
— Помню, — осторожно ответил я. — Она на приёме подходила к моей жене, расспрашивала о разном.
— Вот именно, — кивнул градоначальник. — Так вот, Егор Андреевич, эта дама… как бы это помягче сказать… затеяла против вас интригу. Причём весьма масштабную и опасную.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок:
— Интригу? Какую?
Градоначальник встал, подошёл к окну, постоял, глядя на заснеженный двор, потом повернулся:
— Вчера вечером ко мне пришёл барон Строганов. Вы с ним знакомы, я полагаю?
— Да, мы встречались вчера случайно в городе, — подтвердил я. — Пили чай, я давал ему советы по улучшению его заводов на Урале.
— Так вот, — продолжал градоначальник, — барон пришёл взволнованный. Сказал, что к нему обращалась графиня Елизавета Павловна. И не только к нему — ещё к купцу Третьякову, к управляющему барона Орлова, к нескольким другим влиятельным людям.
Я слушал, не перебивая, но внутри всё сжалось в тревожный комок.
— Графиня рассказывала всем одну и ту же историю, — градоначальник вернулся к столу, взял несколько листов бумаги. — Она говорила, что вы, Егор Андреевич, опасный человек. Что вы якобы плетёте заговор против меня, как градоначальника. Что собираете вокруг себя влиятельных людей — промышленников, купцов, военных — с целью создать некую тайную организацию, которая будет контролировать торговлю и производство в регионе, обходя официальную власть.
Я сидел, ошарашенный. Заговор? Против градоначальника? Это же абсурд!
— Более того, — продолжал Глеб Иванович, разворачивая листы, — она утверждала, что ваши изобретения — паровые машины, пневматические системы, производство эфира — всё это лишь прикрытие. Что на самом деле вы используете эти технологии, чтобы получить контроль над ключевыми предприятиями региона, сделать их зависимыми от вас, а затем диктовать свои условия властям.
Я медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Голова шла кругом от абсурдности обвинений.
— Глеб Иванович, — начал я как можно спокойнее, — это полный бред. Я никакого заговора не плету. Я просто занимаюсь своим делом — улучшаю технологии, помогаю заводам, работаю на благо государства.
— Я знаю, Егор Андреевич, — успокаивающе поднял руку градоначальник. — Я прекрасно знаю. Но проблема в том, что графиня очень убедительна. Она не просто голословно обвиняет — она приводит «факты».
Он положил передо мной один из листов. Я взял его, начал читать. Это было что-то вроде списка с пояснениями:
«Егор Воронцов встречается с бароном Строгановым — владельцем крупнейших заводов на Урале. Обсуждает с ним „улучшения производства“. На деле — договаривается о контроле над поставками металла.»
«Егор Воронцов сотрудничает с купцом Третьяковым из Москвы по производству стекла. Планирует монополизировать эту отрасль в регионе.»
«Егор Воронцов имеет связи с тайной канцелярией через Ивана Дмитриевича. Использует это влияние для получения привилегий и обхода законов.»
«Егор Воронцов обучает мастеров новым технологиям, создавая вокруг себя круг преданных людей, которые будут ему обязаны карьерой и благосостоянием.»
Я дочитал до конца и отложил лист. Абсурд.
— Она взяла реальные факты, — сказал я глухо, — и исказила их до неузнаваемости. Да, я встречался со Строгановым. Но не для заговора, а чтобы помочь ему советами! Да, я работаю с Третьяковым, но это обычное деловое партнёрство! Да, у меня есть связи с Иваном Дмитриевичем, но я работаю на государство, а не против него!
