Воронцов. Перезагрузка. Книга 8 (СИ) - Тарасов Ник

— Хорошая идея, — оживился градоначальник. — Барон честный человек, он не побоится сказать правду. А ещё можно поговорить с Третьяковым. Он приличный купец, вряд ли станет участвовать в сомнительных схемах.

— А что насчёт управляющего барона Орлова? — спросил я. — Он ведь тоже был в списке?

Глеб Иванович нахмурился:

— С ним сложнее. Барон Орлов — человек влиятельный, но не всегда чистый на руку. Его управляющий, Николай Петрович Румянцев, известен как ловкий делец, готовый на всё ради выгоды. Если графиня предложила ему хорошие условия — он мог согласиться.

— Значит, с ним нужно быть осторожнее, — заключил я.

Мы ещё некоторое время обсуждали план действий. Решили, что первым делом нужно встретиться с бароном Строгановым и записать его версию событий — что именно говорила графиня, какие условия предлагала, как вела себя. Потом — поговорить с Третьяковым, выяснить, обращалась ли к нему графиня, и если да — то с чем. И наконец — аккуратно прозондировать позицию управляющего барона Орлова.

— Когда можем встретиться со Строгановым? — спросил я.

Градоначальник посмотрел на часы:

— Он остановился на том же постоялом дворе, где вы с ним вчера беседовали. Думаю, если отправить за ним сейчас — через час он будет здесь.

— Отлично, — кивнул я. — Давайте пригласим его.

Глеб Иванович позвал слугу, велел ему съездить за бароном Строгановым и передать, что градоначальник просит его приехать по важному делу. Слуга поклонился и поспешил прочь.

— Ну что ж, — сказал градоначальник, когда мы остались одни, — осталось подождать. Хотите чаю? Или чего покрепче?

— Чаю, пожалуй, — ответил я.

Он позвал другого слугу, велел принести чай и закуски. Пока ждали, мы говорили о разном — о заводе, о производстве эфира, о клинике, которую планировалось открыть. Градоначальник интересовался деталями, задавал вопросы. Я рассказывал, объяснял. Это помогло мне немного отвлечься и успокоиться.

Примерно через час слуга доложил, что барон Строганов прибыл. Градоначальник велел проводить его в кабинет.

Дверь открылась и Строганов вошёл в кабинет. Увидев меня, он слегка удивился:

— Егор Андреевич! Вы тоже здесь?

— Здравствуйте, Сергей Михайлович, — поздоровался я, вставая. — Да, я здесь. Глеб Иванович пригласил нас обоих, чтобы обсудить ситуацию с графиней.

Строганов сел в кресло, которое ему предложил градоначальник:

— Понимаю. Рад, что вы взялись за это дело всерьёз, Глеб Иванович. Эта женщина зашла слишком далеко.

— Именно поэтому я и пригласил вас, Сергей Михайлович, — сказал градоначальник. — Мне нужно, чтобы вы рассказали в подробностях, что именно говорила вам графиня. Каждое слово, каждую деталь. Это поможет нам понять масштаб её интриги и найти способ её остановить.

Строганов кивнул и начал вспоминать:

— Это было вчера. Я обедал после встречи с Егором Андреевичем. Ко мне подошёл слуга и сказал, что меня ждёт знатная дама в отдельной комнате. Я удивился, но пошёл. И там обнаружил графиню Елизавету Павловну.

— Вы были знакомы раньше? — уточнил я.

— Нет, — покачал головой барон. — Видел её пару раз на балах и приёмах, но не общался. Она представилась, сказала, что хочет поговорить со мной по важному делу, касающемуся моих заводов.

— И что она сказала? — подался вперёд градоначальник.

Строганов нахмурился, вспоминая:

— Она начала издалека. Спросила, знаком ли я с Егором Андреевичем Воронцовым. Я ответил, что да, мы встречались, я приглашал его на Урал для консультации по заводам. Тогда она сделала серьёзное лицо и сказала: «Барон, я должна вас предупредить. Этот человек опасен.»

— Опасен? — переспросил я.

— Да, — кивнул Строганов. — Она сказала, что вы, Егор Андреевич, плетёте некий заговор. Что вы собираете вокруг себя промышленников и купцов, чтобы создать тайную организацию, которая будет контролировать производство и торговлю в регионе, обходя официальную власть.

— Бред, — не выдержал я.

— Я тоже так подумал, — согласился барон. — Но она продолжала. Говорила, что вы используете свои связи с тайной канцелярией, чтобы получать привилегии и давить на конкурентов. Что ваши технологии — это способ сделать людей зависимыми от вас. Что в конечном итоге вы хотите взять под контроль все ключевые предприятия и диктовать свои условия властям.

Градоначальник записывал, не отрываясь.

— Дальше что? — спросил я.

Строганов помолчал, потом продолжил:

— Я спросил её: «А откуда вы всё это знаете?» Она ответила уклончиво: «У меня есть свои источники. Поверьте, я не стала бы вас беспокоить, если бы не была уверена.» Потом она сказала, что понимает — мне нужны консультации для заводов, мои дела идут плохо, и помощь квалифицированного специалиста была бы очень кстати. «Но, — сказала она, — работать напрямую с Воронцовым опасно. Он человек непредсказуемый, может вас использовать и бросить. Или, что хуже, впутать в свои тёмные дела.»

— И что она предложила? — напряжённо спросил градоначальник.

— Она предложила себя в качестве посредника, — ответил Строганов. — Сказала, что у неё есть влияние и связи, что она может безопасно организовать передачу знаний и технологий от вас ко мне. Я получу всё, что нужно, но без риска. За это она хотела десять процентов от любой прибыли, которую я получу благодаря улучшениям на заводах.

Я присвистнул. Десять процентов — это немало. При масштабах заводов Строганова это могли быть десятки, сотни тысяч рублей в год.

— И что вы ответили? — спросил я.

Барон усмехнулся:

— Я сказал, что подумаю. А сам сразу понял, что здесь что-то не так. Во-первых, если бы вы действительно были опасным заговорщиком, зачем бы вы так открыто встречались со мной вчера? Мы сидели в общем зале постоялого двора, где полно народу! Во-вторых, ваши советы были абсолютно дельными, практичными, без всяких намёков на какие-то тёмные схемы. И в-третьих, — он посмотрел на меня, — вы отказались ехать ко мне на Урал, сославшись на семейные обстоятельства и занятость. Если бы вы хотели меня «контролировать», вы бы ухватились за эту возможность обеими руками.

— Логично мыслите, Сергей Михайлович, — одобрил градоначальник.

— Спасибо, — кивнул тот. — Поэтому я и пришёл к вам вчера вечером, Глеб Иванович. Рассказал обо всём, что сказала графиня. Мне показалось, что здесь кроется какая-то грязная интрига, и вы, как градоначальник, должны об этом знать.

Мы ещё некоторое время обсуждали детали. Строганов рассказал, что графиня была очень убедительна — говорила уверенно, приводила «факты», ссылалась на некие «источники». Но при этом ни разу не назвала конкретных имён, не показала никаких документов. Всё держалось на словах и намёках.

— Сергей Михайлович, — сказал я, — а вы не знаете, обращалась ли графиня к кому-то ещё?

— Знаю, — кивнул он. — Она упомянула, что говорила с Третьяковым и с управляющим барона Орлова. Говорила это как бы между прочим, намекая, что они уже согласились работать через неё.

— Но это могла быть ложь, — заметил градоначальник. — Чтобы подтолкнуть вас к согласию.

— Вполне возможно, — согласился Строганов. — Я и сам так подумал.

Мы поблагодарили барона за информацию. Он откланялся, пообещав, что если узнает что-то ещё — сразу сообщит.

Когда он ушёл, я повернулся к градоначальнику:

— Ну что, картина проясняется. Графиня действует по чёткой схеме: очерняет меня, создаёт атмосферу страха и подозрительности, а потом предлагает себя как «безопасного посредника» за процент от прибыли.

— Да, — кивнул Глеб Иванович. — Хорошо закрутила. Теперь нужно поговорить с Третьяковым. Узнать, что она ему говорила и согласился ли он.

— А где его найти? — спросил я.

— Он остановился на постоялом дворе на Московской улице, — ответил градоначальник. — Могу отправить за ним слугу.

— Давайте, — согласился я.

Глеб Иванович снова позвал слугу, дал поручение. Мы остались вдвоём, допивая остывший чай.