— Теперь домой, Захар, — согласился я, садясь в сани.
Дома уже накрывали на стол. Бабушка сидела в кресле с вязанием, няня Агафья хлопотала на кухне.
— Ну что, внучок, — спросила бабушка, — как дела на заводе?
— Отлично, бабушка, — я опустился в кресло, потягиваясь. — Паровая машина заработала. Теперь можно серьёзно расширять производство.
— Молодец, — одобрила она.
После обеда я поднялся в кабинет. Нужно было записать всё, что произошло сегодня — и операцию, и запуск машины. Я вёл подробный журнал всех своих проектов, это помогало систематизировать знания и передавать их другим.
Я записывал, когда в дверь постучали. Вошёл Ричард:
— Егор Андреевич, извините, что беспокою. Хотел сообщить — пациент после операции чувствует себя хорошо. Жар спал, боль терпимая. Он даже поел немного.
— Отлично, — обрадовался я. — Капельницу продолжаете?
— Да, ещё два дня буду ставить. Для восстановления сил.
— Правильно, — одобрил я. — А швы?
— Проверял. Чистые, без признаков воспаления. Похоже, заживает хорошо.
— Тогда через неделю можно будет снимать, — сказал я. — Только следи за ним внимательно. Любые признаки инфекции — сразу сообщай.
— Обязательно, — пообещал Ричард. — Кстати, Иван и Пётр — те военные лекари — в восторге. Весь день ко мне пристают с вопросами. Хотят всё знать — и про наркоз, и про технику операции, и про капельницы.
— Это хорошо, — улыбнулся я. — Значит, заинтересовались. Начинай их обучать. Пусть наблюдают за пациентом, помогают с перевязками. А когда будет следующая операция — пусть ассистируют.
Ричард согласно кивнул и ушёл. Я вернулся к своим записям.
Вечером, когда все уже разошлись спать, я сидел у окна в спальне, глядя на звёздное небо. Машка спала рядом, её дыхание было ровным и спокойным. Я осторожно погладил её по голове. Она сонно улыбнулась и прижалась ко мне ближе.
