Представитель (СИ) - Семин Никита

Казалось, даже эту ситуацию можно обратить себе на пользу. Убит не кто-то, а глава страны, да еще человеком из толпы протестующих. Вот только чтобы получить нужный результат, Джонатану не хватило ресурсов. Уж больно резво этот молокосос понял, какие будут последствия, и активно начал их купировать. Да и команда у него подобралась не глупая. Особенно этот их глава безопасности. И Найджел тупо не успел сделать второй шаг, ожидая возвращения своего агента с докладом. Того слишком быстро засекли и согласно инструкции он ушел в бега. Где он сейчас, не знает и сам Джонатан, молясь лишь об одном — чтобы его не поймали, или при поимке тот успел покончить с собой. След убийцы ни в коем случае не должен вести на Альбион!

Потому и сидел он сейчас в этой комнате, а не паковал экстренно вещи. Иначе сам его быстрый отъезд будет лучше любого иного доказательства. И связаться с кем-то из своих людей тоже не получится. Дворец оцеплен толпой, подконтрольной комми. Да и с полицией они сейчас работают в связке, что еще хуже. Вот и оставалось мужчине лишь раздраженно ходить по комнате, да надеяться, что «пронесет».

— Вы убили нашего президента и еще смеете отрицать это? — возмущался Эдвард Рыдз-Смиглы.

— Убийца целился в меня, — парировал я, — это была провокация. И чтобы узнать, чья именно, необходимо найти исполнителя.

— Вы так уверенно заявляете о провокации, не потому ли, что все сами подстроили? Пытаетесь увести следствие в сторону! — продолжал спорить главком Польши. — И как быстро вы среагировали там, на площади! Да еще и шагнули за спину Игнацию. Неужели вы думаете, что я поверю в вашу байку⁈

Наш спор мог продолжаться еще долго. К тому же по взгляду мужчины я понимал, что он вот-вот сорвется и прикажет подтянуть польские войска к зданию. Прервал нас шеф Варшавской полиции Панчерц.

— Панове, мы его нашли, — коротко доложил он.

— Кто «мы»? — тут же с подозрением покосился на меня Рыдз-Смиглы.

— Полиция Варшавы, — отрапортовал Людвик.

Помедлив, пан Рыдз-Смиглы все же кивнул.

— Ведите его сюда, — после чего обратился уже ко мне, — полагаю, кроме вас его никто опознать не сможет?

Яда и ехидства в его голосе хватило бы на роту людей, но я проигнорировал его тон, посмотрев на шефа полиции, который отдал приказ и остался с нами ожидать его выполнения.

— Мы смогли найти еще семь человек, которые во время убийства стояли рядом. Они уже опознали стрелявшего.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять в зал, где мы находились, завели закованного в наручники избитого человека. Один глаз у него уже заплыл, челюсть изрядно пострадала, но все же, пусть и с трудом, я узнал моего несостоявшегося убийцу. Были и другие увечья на теле задержанного — обе руки сломаны, ухо вообще оторвано, да и ноги волочились по полу, словно и их поломали.

— Поймали, когда он в окно прыгал. А там он сначала трех сотрудников покалечил, да в конце застрелиться пытался. Вот парни и оприходовали его, чтобы ничего сделать больше не смог, — объяснил состояние пойманного стрелка Панчерц.

— И как узнать, работает он на кого-то, или сам дурак? — раздраженно спросил Рыдз-Смиглы. — Он и говорить-то толком не может.

— Ведется обыск квартиры, из которой он прыгал, — невозмутимо ответил Панчерц. — Опрашиваем соседей — видели ли они его раньше, что могут о нем сказать.

Пан Рыдз-Смиглы с сомнением посмотрел на покалеченного стрелка и махнул рукой, очевидно поняв, что прямо сейчас его приказ о допросе ничего не даст.

— Уведите отсюда эту падаль. Как будут первые результаты, сразу докладывать мне!

После этого задержанного увели, и Панчерц тоже покинул наше общество.

— Продолжим разговор, когда будут первые результаты допроса, — буркнул мужчина. — Сейчас я не вижу в этом смысла.

Спорить я не стал. А вот Аронова попросил держать это дело на контроле, чтобы поляки не смогли утаить или подтасовать результаты. На что тот лишь усмехнулся и сказал, что все приказы уже отданы и отчет о ходе расследования мы будем получать не позже, чем пан Рыдз-Смиглы, а может и раньше.

Людям сообщили о поимке преступника, совершившего убийство президента Мосцицкого. В Москву мы конечно тоже телеграфировали о происшествии, но уже более развернуто. На два дня наступило затишье. Которое прервалось двумя событиями.

Сначала Валерий Сергеевич сказал, что квартира, у которой взяли стрелка, была съемной и никаких улик там не нашлось. Что по его словам уже само по себе «почерк».

— Такие очень любит резидентура разных разведок, да и мы пользуемся подобным приемом для наших агентов из Коминтерна. Вон, Аркадий Палыч не даст соврать, — кивнул он на члена нашей делегации от Коминтерна.

Тот лишь согласно кивнул.

— Значит, кто-то из иностранцев отчаянно хочет сорвать переговоры или и вовсе устроить между Польшей и СССР горячий конфликт, — сделал я вывод.

— Это самый очевидный вариант, — согласился Аронов.

— Но кто именно, понять невозможно. Желающих — масса, а вот кто решился отдать приказ…

— Зная, куда смотреть, мы найдем заказчика, — заверил меня НКВДшник.

Это было первое, даже не событие, а так — новость, проливающая некий свет на причины стрельбы. А вот вторым событием оказался внезапный отъезд посла Великобритании, и тут же следом — смерть задержанного убийцы от пыток. Церемониться с ним польская полиция не собиралась. Раскрыть такое громкое преступление, о котором судачили уже по всему миру, было для них делом чести. От нас присутствовал лишь наблюдатель. Кто бы что ни говорил, а под пытками расколоться может любой. Вот и стрелок рассказал все, что знал. Сдал еще две квартиры, а также пароль, по которому с ним велась связь. Сам он был поляком, и на какую конкретно разведку работал, не знал, а лишь предполагал. Заказ к нему поступил от иностранца. Все квартиры были оборудованы телефонной связью. Поступил звонок и после озвучивания пароля незнакомый голос с британским акцентом приказал ему убить главу советской делегации. Сделать это нужно было в толпе, собравшейся перед президентским дворцом. «Объект» по словам незнакомца точно будет там, но действовать нужно срочно.

Подвела стрелка как раз толпа и мой резкий уход в сторону с линии огня. Доставать пистолет среди толчеи стрелок опасался до самого последнего момента. Уж слишком много было полиции. Он собирался быстро его вытащить, совершить выстрел, после чего бросить и в затеряться в начавшейся суматохе. Вот только в толпе люди толкались, прицелиться было сложно, пришлось подходить как можно ближе. Когда я вылез на трибуну, убийца даже обрадовался — целиться стало проще. Достаточно выхватить пистолет, навести его на меня и нажать на спуск. Действовал тот быстро, полностью сосредоточившись на задаче, но когда выхватывал пистолет, его толкнули, и он не смог навестись сразу. А тут и я его заметил, что он тоже понял. Дальше — или стрелять, или бежать. Убийца решил рискнуть, но пока целился, я уже делал шаг в сторону. Вот он и выстрелил «на упреждение», заметив мой маневр. Увы, из-за толпы и толчеи по словам стрелка мир для него в тот момент сузился лишь до одной точки — меня, вот и не обратил внимания, куда я двигаюсь. А потом стало поздно.

Новая встреча после таких новостей с паном Рыдз-Смиглы состоялась в тот же день. Когда я его увидел, мне показалось, что он был чуточку растерян и раздосадован.

— Полагаю, — начал я после приветствий, — все подозрения с нашей стороны сняты?

— Да, — процедил он.

— Но вы понимаете, что люди, которые стоят за покушением на меня, хотели подставить и вас и покойного пана Мосцицкого и буквально кинуть вас под каток нашей армии?

— К чему вы ведете? — дернул он раздраженно щекой.

— Нашего союза очень боятся. Так может не зря? И полноценное сотрудничество, на всех уровнях, включая военный, пойдет на пользу нашим сторонам?

Глава 13

Февраль — март 1938 года