Оракул с Уолл-стрит (СИ) - Тыналин Алим

Перед выходом я просмотрел утренний выпуск The New York Times.

«ПРОМЫШЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО БЬЕТ РЕКОРДЫ»

«АВТОМОБИЛЬ В КАЖДОМ ГАРАЖЕ! FORD СООБЩАЕТ О РЕКОРДНЫХ ПРОДАЖАХ»

«БАНКИРЫ УВЕРЕНЫ: ЭРА ПРОЦВЕТАНИЯ ПРОДЛИТСЯ ДЕСЯТИЛЕТИЯ»

Заголовки кричали об оптимизме и бесконечном росте. Если бы они только знали…

С газетой под мышкой я вышел на улицу, окунувшись в утреннюю суету Манхэттена.

Молочник с бренчащими бутылками обслуживал соседний дом. Продавец газет на углу выкрикивал заголовки. Школьники в форме группами спешили на уроки, подталкивая друг друга и смеясь.

Я решил прогуляться до метро. Утро выдалось удивительно свежим для июня, с легким ветерком, доносящим запахи кофе, свежей выпечки и слегка — речной воды с Ист-Ривер.

Проходя мимо газетного киоска, я заметил свежий выпуск «Wall Street Journal» и не удержался от покупки. Финансовые новости были моим хлебом, особенно сейчас, когда каждая информационная крупица могла превратиться в золото.

Спустившись в подземку, я влился в поток «белых воротничков», движущихся к финансовому району. У всех одинаковые темные костюмы, белые рубашки, шляпы. Единообразие, разбавляемое лишь деталями. Узором галстука, запонками, часовой цепочкой.

Станция Wall Street встретила меня привычным шумом. Я поднялся по ступеням, вдыхая смесь запахов типичную для финансового района — типографская краска от свежих газет, полироль для обуви, табак, кофе из десятков киосков.

Здание «Харрисон Партнеры» выглядело внушительно в утреннем солнце. Серый камень фасада, массивные бронзовые двери, мраморные колонны у входа. Олицетворение стабильности и надежности. То, что в 1928-м называли «солидным бизнесом».

— Доброе утро, Джеймс, — я кивнул швейцару.

— Доброе, мистер Стерлинг! — его лицо расплылось в улыбке. — Прекрасно выглядите сегодня. И поздравляю с повышением! Новости быстро разлетаются.

Я поблагодарил его и прошел внутрь. В вестибюле царило оживление. Клерки спешили к лифтам, курьеры доставляли утреннюю почту, где-то трезвонил телефон. Я поднялся на свой этаж и направился к новому рабочему месту.

Торговый зал уже гудел как растревоженный улей. Телефоны звонили, телеграфные аппараты стучали, брокеры выкрикивали распоряжения помощникам. Молоденькая стенографистка, балансируя чашкой кофе, лавировала между столами с блокнотом наперевес.

Мой новый стол располагался ближе к центру зала. Отдельный, с новенькой табличкой «Уильям Стерлинг, младший аналитик». Деревянная поверхность из полированного темного дуба, настольная лампа с зеленым абажуром, подставка для бумаг, два телефонных аппарата, внутренний и внешний.

— Ну вот и наша восходящая звезда! — Бейкер бесцеремонно плюхнулся на стул для посетителей у моего стола. На удивление, он выглядел свежим, несмотря на количество выпитого накануне. — Как ощущения на новом месте?

— Пока непривычно, — признался я. — Но, думаю, я быстро адаптируюсь.

— Не сомневаюсь, — он понизил голос. — Кстати, ты слышал новости про Ван Дорена?

— Какие именно? — я сделал вид, что занят раскладыванием бумаг.

— Харрисон отстранил его на неделю! — торжествующе прошептал Бейкер. — «Недостойное поведение, порочащее репутацию фирмы». Так, кажется, было в меморандуме. Старик-то у нас старомодных взглядов, да и клиентам пьяные выходки не показывают.

Значит, моя маленькая интрига имела даже больший успех, чем я предполагал. Ван Дорен отстранен, а я получил еще неделю, чтобы укрепить свои позиции без его вмешательства.

— Да, неразумно с его стороны, — нейтрально заметил я.

Бейкер собирался что-то добавить, но тут зазвонил мой телефон.

— Стерлинг слушает.

— Мистер Стерлинг, это мисс Петерсон. Мистер Харрисон хотел бы видеть вас в своем кабинете через десять минут.

Я поблагодарил ее и положил трубку.

— Босс вызывает? — понимающе кивнул Бейкер. — Ну, не буду мешать тебе готовиться. Удачи!

Когда он ушел, я быстро просмотрел подготовленные вчера материалы для клиентов и привел в порядок рабочее место. Ровно через десять минут я стоял у двери кабинета Харрисона.

— Войдите, — раздался его голос в ответ на мой стук.

Глава 11

Быть наготове

Харрисон сидел за массивным столом, заваленным бумагами, телеграммами и отчетами. Потолочный вентилятор медленно вращался над его головой, создавая легкое движение воздуха в жарком июньском утре.

— А, Стерлинг. Присаживайтесь, — он указал на кресло напротив. — Как вам новая должность?

— Благодарю, сэр. Стараюсь оправдать ваше доверие.

— Хорошо, — он кивнул. — Я хотел обсудить с вами два вопроса. Во-первых, вчерашний инцидент с Ван Дореном…

Я напрягся, но Харрисон продолжил:

— Меня удивило, что он был в таком компрометирующем положении, когда мы прибыли. Особенно учитывая, что Фуллертон упомянул, будто ожидал увидеть там вас.

— Действительно странно, сэр, — осторожно ответил я. — Возможно, мистер Фуллертон что-то перепутал.

Харрисон внимательно посмотрел на меня, затем медленно кивнул.

— Возможно… Что ж, я отстранил Ван Дорена на неделю. Такое поведение неприемлемо для нашей фирмы, особенно в присутствии важных клиентов.

— Я полностью согласен, сэр.

— Теперь ко второму вопросу, — Харрисон достал телеграмму из стопки бумаг. — Помните группу инвесторов из Среднего Запада, с которыми вы работали?

— Конечно, сэр.

— Один из них, мистер Томпсон, рекомендовал нас своему шурину, Говарду Милнеру. Производитель резины из Акрона. Управляет капиталом около трех миллионов долларов. Он прибудет послезавтра, и я хочу, чтобы вы подготовили для него индивидуальные рекомендации.

— Буду рад помочь, сэр, — я почувствовал прилив энтузиазма. Еще один крупный клиент.

— Вот его файл, — Харрисон протянул мне папку. — Изучите его инвестиционные предпочтения и подготовьте стратегию к среде.

Я взял папку, и Харрисон жестом показал, что разговор окончен. Вернувшись к своему столу, я погрузился в изучение материалов.

Говард Милнер оказался интересным инвестором. Еще достаточно молодой, сорок пять лет.

Сделал состояние на производстве автомобильных покрышек, поставляя их Форду и другим автопроизводителям. Обладал неплохим чутьем на новые технологии.

Я как раз делал заметки об инвестиционном подходе Милнера, когда услышал разговор за соседним столом. Два старших брокера, Эндрю Паркер и Генри Коллинз, негромко обсуждали какие-то новости.

— Говорю тебе, Генри, это точная информация, — настаивал Паркер. — Мой двоюродный брат работает в Western Electric. Они только что заключили секретный контракт с Paramount на оснащение всей их сети кинотеатров звуковым оборудованием.

— И что в этом такого особенного? — скептически поинтересовался Коллинз. — Все знают, что после «Певца джаза» киностудии переходят на звук.

— Дело не в самом контракте, а в его масштабе, — Паркер понизил голос. — Речь идет о переоборудовании более тысячи кинотеатров в течение следующих шести месяцев. Крупнейший заказ в истории компании. Это изменит все прогнозы по доходам!

Я мгновенно напрягся, навострив уши. Western Electric было подразделением American Telephone and Telegraph (ATT), специализирующимся на производстве оборудования. В 1928 году компания действительно доминировала в новой отрасли звукового кино благодаря системе «Vitaphone».

— И когда это станет публичной информацией? — спросил Коллинз, всё еще недоверчивый.

— Официальное объявление планируется через две недели, после завершения всех формальностей. Никто за пределами руководства Western Electric и Paramount об этом не знает.

Я быстро записал информацию в блокнот. Это великолепная возможность.

Я достаточно хорошо знал историю кинематографа. Переход на звук вызвал революцию в отрасли и принес огромные прибыли производителям соответствующего оборудования.

Когда брокеры удалились, я достал биржевой справочник. ATT торговалась по цене сто семьдесят девять долларов за акцию. Недешево, но компания была одной из самых стабильных на рынке. Если сведения верны, акции неминуемо вырастут после объявления о контракте.