Бокс-офис (СИ) - Прягин Владимир

— И по бокалу красного для начала, — сказала Коллинз официанту.

— Формулировка изящная, — сказал я, — но я за рулём не употребляю.

— Такси возьмёшь, если что, Свиридов. Не умничай. Или мы с тобой не отметим эпическую премьеру, которую я вам обеспечила?

— Аргумент.

Пока нам несли вино, она достала из сумки пластмассовый диктофон с гнездом для компакт-кассеты. Размерами он напоминал небольшую книжку.

— Красиво жить не запретишь, — сказал я. — Завидую.

— А в вашем медвежьем царстве такого нет?

— Уже появились, но цены дикие.

— Ну, в Нью-Пасифик тоже, знаешь ли, не задаром, но я решила себе побаловать. Я же в «Таймс» работаю, а не в школьной газете. Да и вообще, твою болтовню в блокноте стенографировать — не-не-не.

— А может, я выдам что-нибудь многоумное.

— Ты себе беспардонно льстишь.

К своему устройству она подключила провод от микрофона. Передвинула стул и села от меня слева, чтобы было удобнее. Поинтересовалась:

— Ну что, Свиридов, начнём, пока ты ещё способен связать два слова?

— Давай. Но предупреждаю заранее — не расспрашивай про саммит наследников, не трать плёнку. Сама ведь знаешь — подробности рассказать не могу.

— Стоп-стоп, так дело не пойдёт. Продюсершу я ещё пожалела, как договаривались, но с тобой — разговор особый. Унылую тягомотину мне не впаришь.

Официант поставил перед нами бокалы.

— Ладно, — сказала Коллинз, — давай сначала за удачный прокат, чтобы вы побольше захапали и слегка приподнялись. А то на ваш так называемый офис без слёз не взглянешь.

Бокалы звякнули, мы сделали по глотку.

Коллинз вновь взяла микрофон. Сказала:

— Сделаем всё красиво. Тем более что ты сам в газете работал, брал интервью. Иногда даже неплохие.

— Ты их читала?

— Времени у меня было достаточно, — усмехнулась она, — и справки я навела. Узнала о тебе кое-что неожиданное, вот и обсудим. На старт, внимание, марш!

Она надавила кнопку, включая запись.

Глава 13

— Итак, Дмитрий, — сказала Коллинз, держа передо мной микрофон, — в Нью-Пасифик-Сити ты приехал чуть больше месяца назад, но уже являешься сценаристом и постановщиком самого неожиданного и, в некотором смысле, скандального фильма этого года. Мне, как и другим наблюдателям, видится в этом некая нарочитость и неестественность. Знаешь ли ты, какие гипотезы курсируют в связи с этим?

— В последние недели мы вкалывали в авральном режиме, мне было недосуг интересоваться сплетнями. Но буду благодарен, Глория, если ты меня просветишь.

— С большим удовольствием. Утверждается, например, что ты — не более чем подставное лицо. В реальности же сценарий написал некий ghost writer, ремесленник-аноним со студии Квона-старшего. Итоговый текст — не столько попытка рассказать насыщенную историю, сколько способ продемонстрировать новую технологию, оказавшуюся в распоряжении «Сильвер Форест». Отсюда — некоторая дубоватость сценария, схематичность в угоду зрелищности.

— Обожаю конспирологию, — сказал я. — А версия мне даже импонирует своей разухабистостью. Если кому-то она кажется убедительной — на здоровье. Странные сплетни сопровождают любой проект, ломающий привычные рамки.

— Ты не дал прямого ответа. Версия верна или нет? Кто придумал и написал сценарий к фильму «Магия шита сталью»?

— Я и придумал, и написал. Изначально это была рукопись романа, я её в спешке адаптировал для кино. Этим и вызвана упомянутая тобой схематичность, которая и правда присутствует в некоторых сюжетных моментах. И я действительно работал с поправкой на экспериментальный метод трюковых съёмок. Но сразу оговорюсь — никаких подробностей об этом методе рассказать не могу. Коммерческий секрет.

— Эту отговорку мы уже слышали от мисс Квон. Чрезвычайно удобно, чтобы уйти от конкретики. Но давай подробнее разберём твой случай. Ты утверждаешь, что адаптировал свою рукопись романа. Но у себя на родине ты никому не известен в качестве беллетриста. Ни одной книжки за твоим авторством нет в продаже — ни в Российской Империи, ни за её пределами. Твои тексты — это либо статьи для «Петербургских ведомостей», либо очерки для журнала «Планета». Ты журналист, а не писатель. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, откуда-то появляется рукопись — именно в тот момент, когда Квону-старшему нужно нестандартное средство, чтобы не обанкротиться.

Я пожал плечами:

— Жизнь иногда бывает причудливее, чем сценарий для фэнтези.

— Так откуда взялся роман, который якобы послужил литературной основой?

— Я писал его в стол. Закончил недавно.

— На каком языке?

— На русском.

— Тогда было бы логичнее предложить его издателям в Петербурге. Но вместо этого ты приехал с ним прямиком в Нью-Пасифик-Сити.

— Я показывал рукопись заведующему отделом в крупном издательстве. Он сказал, что текст не подходит. Фэнтези и фантастика в Петербурге издаются нечасто, так уж повелось исторически.

— Какая досада, — хмыкнула Коллинз. — И вот, значит, с этой рукописью, которая нигде публично не засветилась, ты приехал сюда, а пару часов спустя познакомился с дочкой мистера Квона. В тот же вечер вы основали студию «Дейт Лайн Филмз». Ничего не путаю?

— Так и было, — подтвердил я.

— И как ты это объяснишь?

— Совпадение чистейшей воды.

— Да-да, очень убедительно. Вы снимаете кино про интриги в королевском дворце — будто специально с прицелом на предстоящий саммит. Причём члены королевской фамилии в этом фильме предстают в гротескно-карикатурном виде. Такое ощущение, что автор паясничает. Или, может, выплёскивает в свой текст личные обиды?

— Будь добра, поясни, — сказал я. — Не очень понимаю, что ты имеешь в виду.

Она подалась вперёд, будто собиралась куснуть меня. Я в этот момент сидел, положив предплечья на стол, поэтому мы чуть не столкнулись лбами. Впившись в меня взглядом, Коллинз заговорила:

— Минувшей осенью в Петербурге у тебя намечался карьерный рост. Тебя чуть не взяли в так называемый Царскосельский пул. То есть ты вошёл бы в команду, постоянно работающую во дворце, который ваш император предпочитает использовать как рабочую резиденцию. Но твоё назначение так и не состоялось. По некоторым данным — из-за того, что в дворцовый пул охотнее берут журналистов с дворянским происхождением. И поэтому тебе предпочли кого-то другого. Обидно ведь?

Я искренне изумился:

— Глория, что за хрень? Кто тебе скормил эту ерунду? Да, были разговоры, что меня могут туда отправить, но только предварительные. От «Ведомостей» было несколько кандидатов. И да, взяли дворянина, маститого политического обозревателя. Он там на своём месте. А я заранее отказался. Сам, по своей инициативе.

— Из-за твоих антипатий к трону?

— Да нет же, не сочиняй! Мне просто неинтересно было бы во дворце, я так и сказал главному редактору. К тому времени мне вообще поднадоело в газете, я всё чаще задумывался об увольнении. Торчать в Царском Селе — последнее, чего мне тогда хотелось.

— А вот твоя невеста Ольга, насколько я понимаю, смотрела на ситуацию по-другому. Вы расстались буквально через неделю после твоего несостоявшегося назначения, как мне удалось узнать. Или скажешь, что это вновь совпадение? Без всякой причинно-следственной связи?

Нахмурившись, я ответил:

— Там всё сложнее. У Ольги действительно был свой взгляд на мою карьеру, но у нас с ней и без того хватало противоречий. Да, мой отказ от должности во дворце ускорил разрыв, но тот состоялся бы в любом случае, он давно назревал. И тебе не кажется, Глория, что мы несколько отвлеклись? Я думал, мы тут говорим о кино, а не о моей личной жизни.

— Ну почему же? — сказала Коллинз с ласковой улыбкой пираньи. — Нашим читателям интересно узнать не только о твоих сочинениях, но и о тебе персонально. Итак, газетная работа тебе наскучила, твою книжку отказались печатать, а невеста сбежала. И ты решил податься в кинематограф?

— Две минуты назад ты меня упрекала в прямолинейности, а теперь выстраиваешь такую же прямолинейную схему.