Директор (СИ) - Семин Никита

— Да ты издеваешься! — возмутился он. — Говори, что решили-то?

— Мы выставили линейку морозильников, и вот те, что объемом побольше, очень заинтересовали комиссию. Мне намекнули, что будет разработано постановление о введение в эксплуатацию морозильных шкафов объемом один и два куба для торговли. Также нам поручили разработать грузовик с морозильной камерой вместо обычного кузова. И подумать над вагонами такого типа.

— Хмм, — задумался друг, — ну в принципе логично. Тогда слова про белену беру обратно, — рассмеялся он.

— Мы тут еще один аппарат готовим, — добавил я и замолчал.

— Эти твои интригующие паузы… — раздраженно прошипел Борис.

— Да ладно тебе, уж и пошутить над тобой нельзя. Пылесос мы делаем. Для уборки. Но есть подозрения, что его постигнет та же участь, что и морозильный шкаф, так что чешем голову, как бы его максимально удешевить.

— Есть успехи?

— Пока не очень, — признался я. — Сам аппарат мы собрали, ничего чересчур сложного там нет, но вот стоимость… Мда. Ну и такой факт, что для его работы нужно электричество тоже немаловажен.

— Ну да, только для больших городов техника, — согласно вздохнул Борис.

Тут его лицо вытянулось, а рука смачно приложилось ко лбу.

— Блин, и как я мог забыть! — воскликнул он.

— О чем?

— Да мне же звонили из комсомола! Приглашали на первый всесоюзный турнир по «героям». Еще и сокрушались, что создатель игр, то есть ты, умер и не сможешь присутствовать. Так может… — Боря хитро посмотрел на меня. — Сделать всем сюрприз? Ты же вроде уже «воскрес»? А? Вот лица у всех будут!

Глава 15

Апрель — май 1933 года

На несколько минут я всерьез задумался над предложением друга. Когда-то пересозданная на основе «Днд» игра в «героев» здорово добавила мне репутации еще в школе. Вон, до сих пор обо мне помнят! И естественно мне было любопытно, во что развилась игра сейчас, когда по ней аж турнир решили провести! Но прибыть туда — означает «громко заявить о себе», чего как раз меня просили не делать и Берия и товарищ Сталин. Если пойду — однозначно будет конфликт с ними, чего очень хотелось бы избежать. Сейчас я уже не тот наивный максималист, что был еще год назад. То почти удавшееся покушение и мне мозги изрядно прочистило. «Греться в лучах славы» как-то больше не хочется, зная, что эти лучи могут очень быстро смениться перекрестием прицела врага. Но и самому хочется сыграть с теми, для кого эта игра стала профессиональным спортом. Блин!

— Знаешь, — медленно протянул я, — я подумаю, но обещать пока ничего не могу.

— Подумай, — не стал на меня давить Борис.

Я же обратил внимание на Люду. Та все же решилась подойти к семейной паре для знакомства, и сейчас Леша с подозрением смотрел на руки незнакомой ему женщины, которая хотела его погладить по голове. А наш разговор как-то сам собой увял. Боря вообще вскоре задремал прямо на пледе, да так и проспал, пока мы не засобирались обратно домой.

— Здравствуйте, товарищ Огнев, давно вы не радовали меня своим визитом, — усмехнулся в усы Иосиф Виссарионович.

— Так не было повода, товарищ Сталин, — бодро ответил я, положив на его стол принесенную папку.

Тот сразу ее раскрыл и углубился в чтение, попутно махнув мне рукой, чтобы я продолжал. Ну я и начал кратко рассказывать, каких успехов достиг новый НИИ. Собственно это и было основной причиной моего появления здесь. Про турнир «героев» я не забыл, но напрашиваться к генеральном секретарю только чтобы обговорить свое желание его посетить? Я уже не ребенок, чтобы так глупо поступать. А вот спросить в конце, вроде как вскользь, еще и если Сталину понравится мой доклад — совсем иное дело.

Вообще не замечал раньше за собой, но похоже вселение в детское тело сильно ударило по моим мозгам и думал я не как взрослый человек, а именно как ребенок, каким меня видели все окружающие.

— Очень хорошо, — подвел вердикт Иосиф Виссарионович, когда я замолчал. — Особенно эти новые морозильные шкафы — они сильно помогут в сохранении и доставке мясной и рыбной продукции, — тут он пожевал губами, слегка нахмурился и спросил. — Хм, вы тут написали, что задание комиссии госплана на разработку и сборку грузового передвижного морозильного шкафа будет выполнено к середине года, но не указали точной даты, почему? Есть какие-то проблемы?

— Нет, товарищ Сталин, — покачал я головой. — Ничего принципиально невыполнимого там нет. Более того, чертеж будущего грузовика нового типа уже сделан и сейчас мы ждем поставки деталей для сборки прототипа. Просто дело новое, мало ли какой неучтенный элемент вылезет? Вот и не указал точной даты. Но к лету инженеры института твердо обещали прототип собрать. Его характеристики — по количеству необходимо топлива для поддержания установки охлаждения, дальность на одной заправке и вместимость — можно будет дать уже после испытаний прототипа.

— Это хорошая новость, товарищ Огнев, — довольно прищурился генсек.

По поводу других проектов института он никаких уточняющих вопросов задавать не стал. Да и смысл? Те же теплицы полностью вывели из-под моей «опеки», передав на контроль в Наркомат земледелия. Сколько и где их построят теперь не моя забота. Только осенью ожидаю отчет об их применении, чтобы получить отзывы и замечания, по которым можно будет либо улучшить что-то, либо подвести итог, что улучшать там нечего. Но последнее все же вряд ли, Иван Трофимович — мужик въедливый и под его руководством наши «аграрии» уже накидали кучу рацпредложений по оснащению теплиц более продуманной системой отопления, полива и даже обсчитали углы оптимального наклона стеклянных крыш — чтобы зимой снег сам сходил, не задерживаясь и не грозя обрушить конструкцию.

По универсальному трактору тоже вопросов мне не задали. Вроде там и результаты какие-никакие есть, но я сам в отчете подчеркнул, что они не дотягивают до тех параметров, что изначально заложены в проект.

Так что на этой позитивной ноте меня бы и выпроводили, но я все же решился задать мучавший меня вопрос.

— Товарищ Сталин… — начал я официально и тут же «сократил дистанцию», перейдя на более неформальное обращение. — Иосиф Виссарионович, у меня вопрос есть… личного характера.

— Да? Говори, Сергей, не стесняйся, — поддержал мой тон генсек.

— На первое мая, в честь праздника, ожидается всесоюзный турнир по игре «Герои». Когда-то именно я написал правила для этой игры и «пустил в народ». Организаторы хотели меня пригласить, но по понятным причинам не смогли. Но сейчас же нет уже той необходимости меня скрывать?

— Хочешь поучаствовать в нем? — хмыкнул в усы Сталин.

— Да. Надоело жить «в подполье», когда в этом нет необходимости. Думаю, вы меня понимаете, — добавил я, намекая на его революционное прошлое.

— Я надеюсь, ты помнишь, что восстановление твоего имени не должно было быть «громким».

— Так ведь можно в газетах ничего не афишировать, или вообще строчкой упомянуть мое участие. Ну и поговорить с организаторами, кто уже в курсе моей «смерти», что произошла ошибка в документах, — тут же нашелся я с ответом. — А для остальных ничего и объяснять не надо. Как я помню, для широкой публики моя смерть не освещалась.

— Хорошо, — немного подумав, кивнул Иосиф Виссарионович. — Я поговорю с Лаврентием, чтобы он со своей стороны был готов.

Неужели получилось? До конца не верил! Судя по ответу Сталина, наши отношения с англичанами достаточно прочные на текущий момент, чтобы они не опасались подлости с их стороны. Или Лаврентий Павлович смог все же создать систему, при которой отбилось всякое желание у вражеских спецслужб решать вопросы с «мозгами» в нашей стране кардинально?

Демонстрация на первое мая уже не первый год была общим для страны праздником. И проходила она с размахом, как и все, за что брался Советский Союз. Толпы народа шли по улицам города, стекаясь к Красной площади, чтобы пройти парадом перед стенами Кремля. Не обошло стороной это событие и наш НИИ. И пусть меня еще ждал сегодня турнир по «героям», но организаторы мудро постановили провести его во второй половине дня, понимая, что в первую все участники будут находиться на главной площади страны.