Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

Дома ждёт холодная постель,

Пьяная соседка, а в глазах – похоть.

Здравствуй, старый друг, метрдотель,

Мадемуазель, привет, Рашель!

Я даже не сдержался и пропел:

– Возьмём конфеты, ананас и две бутылочки для нас , да?

– Вот, молодец, в верном направлении мыслишь, – подхватила она и снова захохотала – Только инструмент свой…

Она вдруг осеклась и стала серьёзной, будто что‑то увидела.

– Краснов! – раздался за моей спиной знакомый голос с нотками стали и явного недовольства. – А что это мы здесь делаем?

– Обедаем, Жанна Константиновна, – ответил я и обернулся.

Глаза Жанны пылали, как у разъярённой тигрицы, лицо было красным и страшным.

– А ну‑ка, – жёстко, даже жёстче, чем Сашко, рубанула она, – отойдём на минутку. На пару слов…

– Действительно неплохое место, – улыбнулся я своим удивлённым «коллегам», – да, девочки? Обалдеть, сколько народу. Похоже, со всего города сюда обедать едут. Сейчас вернусь.

Я встал, обернулся. Жанны рядом уже не было. Она обнаружилась в другом конце зала. Стояла у стола и надевала куртку. Напротив неё надевал куртку невысокий мужичок лет сорока. Странно, когда мы зашли, мужичок сидел здесь, а вот Жанны не было. Наверное в туалет выходила…

– Игорь Тарасович, я сейчас, одну минуточку, – кивнула мужичку Жанна, когда я подошёл. – Идите, а я вас догоню.

– Хорошо‑хорошо, я тебя в машине подожду, – ответил он, бросив на меня немного удивлённый взгляд, и пошёл к выходу.

– Как тесен мир, – усмехнулся я и кивнул Жанне. – Ты мусаку пробовала? Обалденная, да?

– А ты, – прищурившись, пронзила она меня острым взглядом, – ходок, да? Ни одной юбки, похоже, не пропускаешь.

– Во как! – поднял я брови. – Серьёзно? И как ты узнала?

– Видно птицу по полёту, – ответила она и сжала губы в узкую полоску.

Не так давно эти губы были мягкими, подвижными и даже ласковыми. А сейчас стали твёрдыми и грубыми.

– Это твой коллега по работе? – спросил я, кивнув вслед уходящему.

– Не твоё дело.

– Понятно, – улыбнулся я. – А это мои коллеги по работе.

– Ну‑ну, – усмехнулась Жанна. – Ты, походу, в бордель устроился, да? Надеюсь, хотя бы на техническую должность?

Я засмеялся.

– Жанна, что с тобой? Конечно, на руководящую.

– То‑то я и вижу, – всё ещё злилась она. – Персонал у вас, кстати, так себе, скажу честно. С такими девочками прогорите.

– Как у тебя дела? – попытался я закрыть тему.

– Очень хорошо, восхитительно! – выпалила она и достав из сумки телефон, полистала, а потом сунула мне под нос.

Это была статья Сергеева на канале Петрушки.

– Я, кстати, читал, – кивнул я. – Прекрасная статья. Тебе понравилась? Заголовок, конечно, дерзкий, но в целом очень даже здорово. Ты как думаешь?

– Как я думаю⁈ – чуть не взорвалась она. – А ты как думаешь? Ты вообще никак не думаешь? Тебе плевать на всё и на всех? Ты знаешь, что у меня из‑за этой статьи полна жопа огурцов⁈

– Ничего себе, – засмеялся я. – А так и не скажешь. Слушай, Жанна, нам надо поговорить. Но здесь обстановка не самая лучшая, да и на ходу не хотелось бы. Опять же, ты, кажется, не наелась, злая какая‑то.

– Я тебе сейчас… Я… Сейчас ты у меня такого наешься! – грозно прошептала она.

– Ладно, ладно, успокойся. Давай так, я к тебе вечерком подъеду, сядем, всё обсудим спокойно, без эмоций. Поговорим, да?

– Нехер заразу разносить! – отрезала она. – Не надо мне в дом всякую гадость тащить, так что не надейся.

– Жанна, ну заканчивай уже, – нахмурился я. – Выходи из образа. Ты чё закусила‑то? Короче, в семь буду у тебя.

– Приезжай, – кивнула она. – Только меня дома не окажется.

– Ну ты уж постарайся, окажись.

– Я всё сказала, – отчеканила она и в качестве жирной точки громко вжикнула молнией на куртке.

– Смотри, подбородок не прищеми, – подмигнул я.

На это она ничего не ответила. Гордо подняла голову и прошагала к выходу, стуча шпильками так, что большинство джентльменов‑любителей греко‑армянской кухни обернулось и проводило её удивлёнными, а то и восхищёнными взглядами.

Осанку держать она умела. Шла от бедра, плавно покачивая упругими, обтянутыми тканью округлостями. Стройная, целеустремлённая, злая как сука. И, кажется, им это нравилось.

Я вернулся к столику.

– Это кто, мама твоя? – спросила Стася и снова закатилась от смеха.

– Стаська, ну хватит уже! – легонько толкнула её локтем Вера.

– Нет, не мама, это моя подруга, – улыбнулся я.

– Ух ты, какие у нас подруги! А она‑то, походу, с другом была?

– Ну… дружба ведь не ставит количественных ограничений, верно?

– Верно, – согласилась Стася. – А чё она злая‑то такая? Приревновала, что ли? Ко мне или к Верке? Или, может, подумала, что мы на тройничок договариваемся?

– Ой, Стася, ты прям такая наблюдательная, атас просто! – усмехнулся я. – И догадливая. Похоже, межполовое общение почти все твои мысли занимает.

– Ага, – заржала она. – Я и не скрываю.

Вера тоже засмеялась, но не над моими словами, а над Стасей.

– Стася у нас озабоченная, – пояснила она. – Как говорится, кто про что, а вшивый про баню.

– Злая ты, Верка, уйду я от тебя, – легонько толкнула её Стася.

– Да ты постоянно ищешь приключений! Смотри, не накличь неприятности на свою голову, – вздохнула Вера и поплевала через левое плечо. – Тьфу‑тьфу‑тьфу…

– Какие ещё неприятности?

– А вот придёт какой‑нибудь агрессор и покажет тебе кузькину мать.

– Ага, – ухмыльнулась Стася. – Мечты, мечты, в чём ваша гадость… Куда он придёт‑то? В бухгалтерию, что ли? Я ведь нигде не бываю. Только дома и на работе. Сижу допоздна каждую ночь.

– Почему? – удивился я.

– Да дура, потому что.

– Как это? Не успеваешь в течение дня работу сделать? Или не сходится дебет с кредитом?

– Не такая дура, в цифрах у меня, как раз, всё сходится. Просто выполняю ещё особые поручения. Дура, потому что безотказная. Уловил намёк? Безотказная ключевое слово.

– Особые поручения? – с уважением протянул я.

– Да! – махнула рукой Стася. – Ерунда. Ничего интересного. Мутота и скукота. Просто сидеть долго приходится.

– Хотя бы тебе доплачивают за это?

– Ну, доплачивают, конечно. Но… жить ведь тоже надо. Не всё же время деньгу зашибать. Правильно?

– Наверное. С тобой не поспоришь.

– Вот и не надо со мной спорить, со мной надо соглашаться, – подмигнула она. – Так что, когда ты ко мне в ванную придёшь? Только смотри, без подружки приходи. Нам, как говорится, кузнец не нужен.

– Я так понимаю, ты можешь принимать гостей только по ночам, раз допоздна сидишь в бухгалтерии?

– Для хорошего человека могу сделать исключение. Принять утром. В воскресенье.

Она снова засмеялась.

– Ой, что‑то объелась, уже не лезет, – простонала Вера. – Стась, доешь кусочек?

– Не, я сама уже объелась. Вон, с Сергеем договаривайся.

– Нет, девочки, мне уже хватит, – покачал я головой. – На мне выехать не получится.

Мы заказали кофе. И у Стаси ещё нашлось место на пахлаву. А вот времени уже не было.

– Палимся, палимся, палимся, ребята, – запричитала она, запихивая кусок десерта в рот. – Надо ехать. А то мне дадут по башке.

– Ну, так доедай, да поедем.

– Доедай! Давайте, помогайте. Надо сказать Ариэлю, что эта официантка как корова, не шевелится. Люди на обед приходят, им каждая секунда дорога, а она…

– Ешь, ешь, не разговаривай. Если б ты не хохотала, давно бы всё съела, – возразила ей Вера.

– Так зачем вы меня смешили? Не смешили бы, я бы и не хохотала.

– Ой, ты сама себя смешила.

– Ну ладно уже, Вера, заканчивай хоть ты мне нервы делать.

В конце концов мы всё‑таки вышли из кафе и загрузились в машину и Стася начала причитать и поторапливать.