Последний Герой. Том 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Валет на секунду помрачнел, отвёл взгляд в сторону, старательно изображая равнодушие:

— Савченко… да, он хороший специалист. Только сейчас он не в строю… приболел слегка.

Тарас едва заметно поднял бровь:

— Что-то серьёзное?

Вальков сделал паузу, стараясь выглядеть естественно, но глаза уже успели выдать его внутреннее напряжение:

— Нет, ничего такого, ерунда. Грипп какой-то тяжёлый. Температура, лежит пластом, ага… не до работы сейчас ему. А дело не терпит, понимаете? Потому и пришлось вас, кхм, заказать.

На последнем слове он поперхнулся, будто машина забуксовала. Тарас молча смотрел на него несколько долгих секунд, будто сомневался, стоит ли верить. Виктор продолжал стоять неподвижно.

Наступила тишина. Валет нетерпеливо ёрзнул в кресле, чувствуя, как начинает злиться на себя за ненужную откровенность. Тарас же продолжал смотреть спокойно, выжидающе и цепко — словно проверял его на прочность, заставляя нервничать всё больше

— Ещё раз повторю, Герман Сильвестрович, — спокойно и жёстко проговорил Тарас, не отводя взгляда, — мы с вами партнёры. Нас нельзя просто заказать, как пиццу в офис. Работаем только по взаимовыгодной договорённости.

— Конечно, конечно… — Валет поспешно поднял ладони, демонстрируя согласие. — Ха! Заказать! Как шалав в сауну… Прошу прощения, я несколько неправильно выразился.

Он вскочил и шагнул к массивному шкафу у стены. Оттуда извлёк тёмную папку и аккуратно положил на приставной стол перед гостем.

— Просто, поймите, никогда не прибегал к подобным услугам. Всегда разбирался сам, своими людьми, своей командой. А тут… случай особый.

Тарас едва заметно улыбнулся, открывая папку. Виктор молча приблизился, склонился над столом, всматриваясь в бумаги. Среди листов лежала фотография. Тарас нахмурился, внимательно её разглядел и медленно поднял на Валета тяжёлый, удивлённый взгляд:

— Вы это серьёзно, Герман Сильвестрович? Это и есть наш объект?

Валет даже слегка растерялся от такой реакции:

— Ну… да. А что не так?

Тарас коротко усмехнулся и снова ткнул пальцем в снимок:

— Вы пригласили нас… специалистов нашего уровня… ради вот этого персонажа?

Вальков напрягся, потёр шею, чувствуя себя неловко:

— Что-то не так? Это ведь ваша работа. Проблемы какие-то? Я же вам плачу…

— Нет, проблем нет. Просто удивлён слегка, — голос Тараса стал чуть мягче, но взгляд оставался острым. — Мы сделаем всё как договорились, не сомневайтесь.

Валет чуть расслабился, кивнул с облегчением:

— Отлично. Предоплату я уже перевёл, ровно половину, как и договаривались.

— Видел, поступили деньги, приятно сотрудничать с деловым человеком, — кивнул Тарас и снова внимательно посмотрел на фото, потом на Валета. — И всё-таки, Герман Сильвестрович… Никак не могу понять, почему вы готовы платить такие серьёзные средства за столь, мягко говоря, несложное дело?

— Поверьте, Тарас, — ответил Валет, помолчав секунду и глядя прямо в глаза киллеру, — иногда самое плёвое дело и становится тем самым камнем, который может потянуть на дно. Мне нужна гарантия, а гарантия стоит дорого. Сами понимаете. Я привык платить за качество.

— Тогда вы точно по адресу, — усмехнулся Тарас. — Жаль даже, что вопрос решится быстро. Не успеем, так сказать, развить наши дружеские отношения.

Виктор всё это время стоял абсолютно неподвижно, ни словом, ни жестом не выдав своего отношения к происходящему. Только глаза его продолжали холодно и равнодушно изучать фотографию — лицо того, кто должен был вскоре умереть.

— Не зарекайтесь, Тарас. Этот мальчишка, — Вальков с явным раздражением ткнул пальцем в фотографию Ярового в лейтенантских погонах, — гораздо опаснее, чем кажется. Подобраться к нему не так просто, поверьте на слово.

Тарас снова внимательно присмотрелся к снимку, чуть прищурился, изучая молодое лицо на снимке, порылся в бумажках из папки и коротко усмехнулся:

— Здесь написано, он всего-то штабной аналитик в районном ОВД. Это соответствует действительности?

— Да, официально он числится именно там, — подтвердил Валет. — Бумажный червь, вроде бы. Но не стоит делать поспешных выводов.

Тарас легко пожал плечами и недоуменно взглянул на Валькова:

— Если он просто штабной аналитик, вообще не вижу проблем, — спокойно сказал Тарас. — Такие люди редко создают сложности. Обычно решается в течение пары дней. Тем более если вы позвали именно нас, Герман Сильвестрович.

— Ваши слова — да богу в уши, — вздохнул Валет, явно не разделяя его уверенности. — Всё-таки давайте конкретно — какие гарантии можете дать?

Тарас чуть улыбнулся, снисходительно и уверенно:

— Гарантия стопроцентная, за качество отвечаем головой.

— Головой-то — оно понятно, — вдруг перебил его Валет, слегка раздражённо. — А если что-то пойдёт не так? Если, допустим, вы не выполните задачу, кто вернёт мне мои деньги? Вас к тому моменту, я так понимаю, уже не будет в живых.

Тарас не спеша поднял глаза, его улыбка стала шире, появилась еле заметная насмешка:

— Такой вариант полностью исключён, Герман Сильвестрович. Если только ваш лейтенантик не терминатор из будущего. Ну или из прошлого, хотя из прошлого они, вроде, не прилетают.

Валет едва заметно усмехнулся, явно расслабившись от его уверенности, и поднялся из-за стола:

— Ну что ж, прекрасно, господа! Тогда приступайте.

Тарас кивнул, встал следом и подошел к Валькову. Виктор без слов повторил движение, словно был его тенью. Оба молча кивнули Валету и направились к выходу.

Виктор шагал так тихо, будто и вовсе не касался пола — не человек, а просто серая тень, следующая за напарником. Когда за ними закрылась дверь, Валет ощутил странное облегчение, будто воздух в кабинете сразу стал прозрачнее и чище.

Но тревога осталась — глухая, ноющая, засевшая глубоко в груди и неприятно давящая на нервы. Валет знал это чувство. Он давно привык к страху, к риску, он с ними свыкся, еще с девяностых.

А тут было что-то другое, более тонкое и острое одновременно — старое, смутно знакомое, из тех самых лихих времён, когда каждый день мог стать последним. Будто прошлое, которое он считал давно похороненным, внезапно ожило, напомнив о забытых долгах.

И пришло за ним, чтобы забрать своё.

Глава 2

Общежитие МВД оказалось типовой девятиэтажкой советской эпохи — серые с крошкой стены, панельные балконы и окна с грязными разводами. Возле входа, у ржавой урны, курила усталая уборщица в синем халате, оценивающе глядя на нас с Шульгиным.

— Короче, слушай сюда, — предупредил он, слегка напрягшись. — Комендант общежития — зверь лютый. Ничего не говори, поддакивай и кивай. Я сам решу. Прапор в отставке. Ветеран МВД.

— Прапор? — удивился я. — Это интересно….

Мы поднялись по ступенькам, стёртым до зеркального блеска тысячами ногочасов. Потянули тяжёлую металлическую дверь и очутились в полутёмном холле с геранью на подоконнике, доской объявлений на стене, запахом хлорки и ощущением повсеместных скромных зарплат.

В углу виднелась «будка-закуток» вахтёрши: трещины в стекле были склеены скотчем.

Из окошка на нас строго уставилась крепкая бабуля.

— Вон, прапор! — прошептал Шульгин и кивнул.

— Где? — вертел я головой, спрашивая так же тихо. Но коридор пуст, а кроме вахтерши в «аквариуме» никого нет.

— Да вон же, — вытаращил глаза на будку Шульгин. — Баба Люба, хозяйка общежития.

Баба Люба была женщиной квадратной, крепкой, с короткими жёсткими волосами, выкрашенными в безжалостный ржавый цвет. Лицо суровое, морщинистое, на подбородке красовалась, привлекая все взгляды, крупная родинка. На плечах потёртый вязаный кардиган, на носу старые очки на засаленной верёвочке. Вот тебе и прапорщик в отставке.

— А-а, явился, не запылился! — ядовито скрипнула она, окидывая Шульгина взглядом и саркастически ухмыляясь. — Ну что, гуляка, где снова пропадаешь? Выселю, паразита, с вещами за дверь, если ещё раз комнату пустой увижу! Все нормальные мужики сюда девок пытаются водить, а этот, прынц датский, даже сам не появляется! Где это видано, чтобы жилплощадь в центре города пустовала?