Ирландия. Тёмные века 1 (СИ) - Сокол Артем

— Бран? — Коналл ввалился в комнату, смахивая с бороды капли дождя. Его кожаный фартук был покрыти свежими ожогами — видимо, прервал работу у горна. — Что случилось?

Я молча протянул письмо. Видя, как его пальцы оставляют сажные отпечатки на пергаменте, я внезапно осознал, что кузнец — единственный человек, способный воспроизвести весь цикл от плавки до закалки. Его правая рука непроизвольно дернулась к молоту на поясе, когда он дочитал до угрозы аббату.

— Это... невозможно. — Он уставился на слова, будто надеясь, что они исчезнут. — Печи в Дублине дымят травой и кизяком. Даже если они украдут руду...

— Они знают про уголь. — Я ткнул пальцем в строку. — «Стальной зуб» — так викинги прозвали арбалетные болты. Значит, у них есть образец эйрита.

Коналл побледнел. Его глаза метнулись к железному сундуку у стены, где хранились эталонные слитки. Замок был цел, но на крышке я заметил едва различимую царапину — тонкую, как волосок, идущую от замочной скважины к краю.

Сердце забилось чаще. Предатель не просто передал секрет — он рискнул проникнуть сюда.

Совет собрался в подземной крипте — круглой комнате с низкими сводами, где когда-то монахи хранили реликвии. Теперь на каменном алтаре лежала карта Эйре, придавленная четырьмя бронзовыми подсвечниками.

— Обвинения без доказательств — дорога к распаду, — Киран нервно теребил край своего расшитого звездами плаща. Его пальцы, привыкшие к перьям и циркулям, сейчас напоминали когти испуганной птицы. — Мы все здесь верные...

— Верные? — Эрн ударил кулаком по столу, опрокинув кубок с медом. Липкая лужица поползла к краю пергамента. — В прошлом месяце двое твоих писцов исчезли с отчетами о запасах зерна!

Я наблюдал за ними, отмечая детали:

Киран — слишком часто моргает.

Эрн — левая рука постоянно тянется к кинжалу, хотя угрозы нет.

Финтан — единственный, кто методично проверяет каждую складку на карте, будто ищет секретные отметки.

Коналл — стоит у двери, массивные плечи перекрывают выход. Намеренно?

— До рассвета семь часов, — прервал я спор. — Предлагайте решения.

— Убить Хальфдана, — выдохнул Эрн. Его глаза блестели фанатичным огнем. — Я возьму пятьдесят человек...

— И оставишь Глендалох без защиты? — Финтан ткнул пальцем в точку у реки Лиффи. — Здесь уже замечены разведчики Айлиля.

— Отправить ложный караван, — пробормотал Киран. — С пустыми бочками...

Голоса слились в гул, но я уже не слушал. Внимание привлекла едва заметная деталь: на локте Кирана красовалась новая застежка — серебряный ворон с гранатовыми глазами. Такие делали только в Дублине.

— Откуда пряжка? — резко спросил я.

Все замолчали. Киран инстинктивно прикрыл рукавом украшение.

— Подарок... от торговца из Уэксфорда.

— Который умер от лихорадки три недели назад, — парировал Финтан. — Я проверял его грузы.

Напряжение в комнате достигло предела. Коналл неосознанно сжал рукоять молота. Эрн отодвинулся от стола, освобождая пространство для удара. Даже воздух словно загустел, пропитанный потом и страхом.

Внезапно снаружи донесся протяжный вой. Не человеческий — металлический, словно резали железо.

— Кузница! — первым сообразил Коналл.

Мы высыпали во двор, где дождь превратился в ледяную крупу. Из-за каменной арки мастерской валил черный дым с едким запахом горелой кожи. Охранник лежал лицом в луже, его шея вывернута под неестественным углом.

Внутри царил хаос. Горн был опрокинут, угли тлели на соломенном полу. На наковальне, священном сердце кузни, лежал слиток эйрита с выцарапанными рунами: «Дар Одина». Но самое страшное ждало у стены — разбитый сундук с эталонами, а рядом...

— Нет, — прошептал Коналл, падая на колени.

На полу лежал десятилетний Гилле — его подмастерье. Мальчик сжимал в окоченевшей руке кузнечный молоток, а в груди торчал узкий скандинавский клинок. Рядом валялась отрубленная кисть незнакомца со знаком ворона на запястье — татуировка хирдманов Хальфдана.

— Они пытались украсть слитки, — пробормотал я, ощущая, как гнев смешивается с отчаянием. — Мальчик застал их...

Финтан осторожно разжал пальцы Гилле. В ладони сверкнул обрывок кольчуги — не эйрит, обычное железо. Но на внутренней стороне колец явно виднелись царапины от плоскогубцев их делали только в монастыре.

— Это из партии для Уи Энехглайсс, — сказал он. — Такие делали...

— На прошлой неделе, — закончил я, вспоминая отчет. — Под наблюдением Эрна.

Все повернулись к воину. Он отступил к стене, вытаскивая кинжал.

— Ложь! Это подстава! — его голос сорвался на визгливую ноту. — Я...

Свист тетивы разрезал воздух. Болт пробил горло Эрна, вырвав клок плоти с позвоночником. Он рухнул, захлебываясь кровью, а за спинами у нас раздался знакомый скрипучий голос:

— Извините, что опоздал.

Келлах стоял в дверях с арбалетом в руках. Дождь стекал по его латам, смешиваясь с красными потеками на лезвии меча.

— Нашел этого ублюдка у восточной стены, — он пнул ногой второй труп — переодетого викинга с мешком угля за спиной. — Пытался поджечь амбар с зерном.

Я подошел к телу Эрна. В его поясном мешке блеснуло серебро — дублинские монеты с профилем Хальфдана. Но что-то не сходилось...

— Он не мог знать про уголь, — пробормотал я, вытирая окровавленные руки о плащ. — Эрн отвечал только за распределение железа.

Келлах мрачно рассмеялся:

— Тогда спроси у того, кто настоящий предатель.

Он указал арбалетом в темный угол, где на цепи сидел переодетый монахом викинг. Пленник поднял голову, и моё дыхание перехватило.

Под сбритыми волосами и фальшивыми шрамами узнавалось лицо — Брендан, мой первый ученик в черчении, пропавший полгода назад во время нападения на караван.

— Он жив? — шагнул я вперед, но Келлах преградил путь.

— Осторожно. Язык вырван. Но пальцы целы.

Брендан поднял дрожащую руку. На грязной ладони кровью было выведено:

«Не он»

И тут грянул гром. Небеса разверзлись синим светом, осветив фигуру в дверях. Аббат Колум, бледный как смерть, держал в руках дымящийся свиток.

— Викинги... у Слив-Галлион... — он задыхался. — Они... копают...

Холодный пот стекал по спине. Слив-Галлион — единственное месторождение каменного угля в округе.

Келлах первым выбежал наружу, крича команды. Финтан потянул меня за рукав, но я замер, глядя на цепь событий как на идеально отлаженный механизм. Утечка секретов, убийство мальчика, поджоги — всё вело к одному: отвлечь нас от главной цели.

Кто-то внутри провел викингов прямо к угольному сердцу Эйре. И этот человек всё ещё дышал среди нас.

В темноте завыл рог Хальфдана.

Глава 15. Затишье перед бурей

Дождь хлестал по кольчугам, превращая землю Слив-Галлиона в чёрную жижу. Я стоял на краю карьера, сжимая рукоять арбалета, и наблюдал, как внизу, среди дымящихся ям, копошились тени с факелами. Викинги. Они рыли землю словно одержимые, бросая куски угля в повозки, запряжённые тощими лошадьми. Даже сквозь шум ливня доносился их хриплый смех — они не ждали нападения. Не знали, что эйритские болты уже нацелены им в спины.

— Готовы? — обернулся я к Келлаху. Он кивнул, пряча лицо под стальным забралом. Его легионеры, рассыпавшиеся по склону, замерли в ожидании. В их руках — «Вороны», арбалеты с дугами темнее ночи.

— По моей команде, — прошептал я, ощущая, как сердце бьётся в такт отсчёту. Три. Два...

Громовой хлопок порвал тишину — сигнальная стрела, выпущенная Финтаном, вонзилась в бочку со смолой у викингского лагеря. Огонь вспыхнул яростно, осветив перекошенные от ужаса лица.

— Огонь! — заорал я, и склон ожил.

Первая волна болтов прошила воздух со свистом цикад. Викинги, не успевшие схватиться за щиты, падали в грязь, хрипя. Один из них, здоровяк с рыжей бородой, попытался поднять топор — болт пробил ладонь, пригвоздил к деревянному ободу колеса. Его вопль слился с рёвом остальных.