Солдаты Солнца. Книга 1 - Хэриссон Джеймс

– Инкейна, – ненахраписто возмутился Зулу.

– Ты опять за своё, Миша?!

– Пока не буду знать наверняка, все разговоры – только разговоры!

– Джон, может, тебе не стоит так сильно наседать на полковника? Всё-таки она – леди, хоть при этом ещё и отличный солдат.

– Оставьте своё заступничество при себе, полковник Харрис! Оно вам ещё пригодится самому.

– Вернулись с чего начали!.. пинг-понг, пинг-понг…

Миша сжала пальцами угол стола:

– Мэлвин, тебе не кажется, что ты сегодня чересчур подсел на свой наночиповый мячик?

– Мячик я уже погонял сегодня с утра, отлично поразмял клыки и поразмялся сам! Сейчас меня вдохновило на глубокие философские прозрения: после сытного обеда – по закону Архимеда…

– Мама дорогая, – схватился за голову Зулу.

– Уж лучше «глубокомысленная» философия Мэлвина, чем драка между двумя мастодонтами, – Красавчик закрыл рот кулаком и умоляюще посмотрел на профессора. – Док, вам не кажется, надо срочно менять тарелки, а?

– Чай! Давайте пить чай и кофе! – Танго даже поменяла позу под новое начинание: пожёвывая губами сигаретку, опёрлась обеими ладонями на колени.

– Секунду! – профессор сердился. – Да! Команда «Альфа», полковник Миша Васильева, имеет не такое силовое мышление, как у вас: чёрный скептицизм – не их конёк. И вы в этом в скором времени будете иметь возможность убедиться совершенно самостоятельно – без подсказок и пиханий в спину вашего друга, старого дурака-учёного… Неординарность глубокого человеческого мышления! Вот та формула успеха и та нелёгкая стезя, что поведут вас всех через трудности и ужасы отравленных джунглей и мёртвых пустошей открытого и смертельно-губительного пространства Великой Пустыни, Пустыни Смерти! И вы, несговорчивая команда солдафонских забияк и диктаторов с женским интеллектом, должны, вынуждены будете научиться быть и выживать вместе, друг за друга – одной командой как Команда «Альфа»! Вы, разложенный до трупного окоченения, растерянный, погибающий интеллект и ваши вояки, Миша, если вы, солдаты и женщины в одном сущем, сможете сложить по осколкам свой общий интеллект друг для друга, как грани в кристалле алмаза, – получится единая непобедимая формула силы падающего графина глицерина с высоты Церкви Христа Спасителя: формула всей жизни любого философа-алхимика – формула эликсира бессмертия! Ибо нельзя победить, что сложено одно в другое, как дитя – в мать, а женщина – в Бога.

– Угу… Проповеди отца Климентия здорово сказались на твоей психике, Джон. Короче говоря, твоими научными выводами: порознь мы грубая нестабильная среда, а вместе – саморегулирующаяся взрывная субстанция.

– Раструб обычного веника! Подметёт так, что полетит всякая нечисть вон из-за кухонной плиты! Нечего прятаться под кухонной мойкой и портить воздух благочинным хозяевам, которые хотят жить в цветнике из белых гардений и китайских роз, – капитан поднёс спину морской свинки к своему носу и, глубокомысленно вдохнув от жирной лоснящейся спинищи, прижался щекой к мягкой шелковистой шкурке. – Да прибудет мир среди мира животных и мира людей!

Миша подняла глаза на профессора – и в этих глазах было лишь каменное насмешливое отчуждение:

– Если бы я сразу знала, что вы… профессор Румаркер… хотите нас так принизить…

– Миша, Христа ради! Умоляю тебя! Что ты такое говоришь? Я имею только одно желание: спасти вас всех и дать шанс на будущее – и вам, и этой планете… И эта команда «древних» – команда настоящих мужчин! – вам просто необходима. И прежде всего, как общий психотропный нейтрализатор нестабильной реверсивной среды внутри вашей же команды.

– Джон, я в экстазе от твоих выводов! Чисто ненаучная мужицко-пещерная прообезьянья демагогия с вершины опасно раскачивающейся пальмы, под которой расположился муравейник рыжих амазонских муравьёв-убийц.

– Согласен – полностью! И всё же, Миша, есть значимый плюс и на ваш мелочный каннибальский муравейник: это реальная физическая сила…

– Вот удивил, Джон!

– …и ещё – неординарное мышление!

– Не кричи об этом так громко, Джон: кто-то может под плохое настроение оторвать своему соседу по стулу ухо или любой другой подвернувшийся под тяжёлую руку орган.

На этот раз до Красавчика дошло мгновенно! И он тут же, даже не пытаясь перенастроиться на долгосрочное обдумывание своих дальнейших действий, закрыл своё правое ухо всей пятернёй, а левой ладонью прикрылся пониже и с неподдельным испугом скосился на скучающе жующую дымящуюся сигаретку Танго.

– Секунду, Миша… Есть ещё одно, третье и главное, как с моей точки зрения: Команда «Альфа» – это всегда беспроигрышный вариант!

– Да это ты с чего взял, Джон? С потолка своего криобункера?

– Знаю!! – ударил кулаком по столу всегда достаточно терпеливый и добросердечный старик. – Знаю, Миша! Проверено! На собственной шкуре. И этот всепоглощающий фактор всегда стопроцентный. Всегда беспроигрышный вариант: команда, тайна и скандал… три составляющих, если хочешь, тысячапроцентного успеха! И разве вам этих трёх составляющих занимать?! Вам – всем?!

Наступила совершенно нетипичная для этой комнаты тишина – кажется, даже Федя на плече Мэлвина затаил дыхание, внимательно всматриваясь в профессора своими красно-чёрными глазами-бусинками.

Переведя взгляд на графин с вишнёвой наливкой, Миша задумчиво почесала тыковку, скривила губы, поскребла под подбородком, провела указательным пальцем под носом и неспешно налила себе полную стопку водки. Также невозмутимо в один глоток перекинула всю жидкость в себя и громко ударила дном пустой стопки по столу.

– Ну… если ты ставишь вопрос таким ребром: беспроигрышный вариант! То это самое безумное из всего того маразма, что мне до сих пор приходилось выслушивать из твоих профессорских уст, Джон. Пожалуй, тут есть над чем поразмыслить – на досуге.

– Гэбриэл!

– Думаю, Джон, заржавевшие колёса «троянского коня» наконец-то сдвинулись с мёртвых песков.

– Вы очень интересно разговариваете, полковник Харрис, даже для эсперанто.

– Учусь у вас, Миша! Настоящая сила неординарного мышления в беспроигрышном варианте командной кампании.

– Мужицкое самомнение!

– Женская логика!

– Похоже, нам, как игрокам на поле битвы, нужен свой арбитр.

Чукки поднялась так же спокойно, как спокойно она умела наблюдать со стороны, когда другие галдели и щипались, как гуси у полной кормушки. Она странно нетвёрдо пошла вокруг стола – как казалось, втупившись впереди себя куда-то в одну точку.

– Ну нет! Только не сейчас, – Танго бросила зажигалку на стол и нервно зажала в пальцах ещё нераскуренную сигарету. – Её эсперанто абсолютно не имеет ничего общего с языком разума… Док, вы же обещали!

– Поиск новых точек относительного равновесия не всегда идёт стабильным путём конверсии тяжело застарелых проблем.

– Хренотень…

А Чукки остановилась прямо за спиной Миши и спокойно возложила на её голову обе свои ладони – её глаза по-прежнему смотрели куда-то впереди себя:

– Время – простить и время – проститься… времени больше не будет, но не для Лилии Мира – цвет неба спасает покров… но времени больше не будет – для воина сей приговор как последний – одна среди целой пустыни, одна в последнем походе за правдой… пора уходить за крестовым походом, пора уходить за мечом и щитом… пора…

– Это что, Мэлвин в юбке? Ай!!

Танго тут же треснула расчирикавшегося говоруна ложкой по голове и показала ему кулак. Красавчик почесал тыковку точным жестом Миши и обидчиво замолк.

Чукки возложила руки на соломенную голову Красавчика – тот втянул голову в плечи и замер.

– Время – разбрасывать камни, время – их собирать… время делать поступки – Златокудрый Сосуд Сердец – время делать свой выбор… один только шанс – в тонущем иле и в смерти, в уходящей за небо печали, в ускользающей сквозь пальцы надежде… времени больше нет – времени больше не будет…

Чукки повернула обратно, Гэбриэл не стал отстраняться от узелковых костяшек длинных тупых пальцев невидящей пророчицы.