Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

В голосе японца мелькнула самая настоящая обида, что, впрочем, не помешало ему дальше четко по-военному доложить о скорости продвижения. Несмотря на неприятности, запланированный темп Иноуэ держал, а значит, к вечеру Санта-Круз будет взят, а передовые отряды начнут захватывать дороги на подступах к Сан-Франциско.

Меня тоже кольнули лишние жертвы и потери. Можно же было учесть фактор местного расизма. Добавили бы «белые» отряды к каждой из группировок, и чего тут сложного? Однако… Стоит быть честным с самим собой: везде соломки не подстелешь, а местным так или иначе придется иметь дела с японцами, которые надолго пришли на эти земли.

Или взять Санта-Розу. Да, мы захватили ее без боя, но у меня в то же время нет ни капли сомнений, что пройдет день-два, и найдутся первые недовольные новым порядком. Три-четыре, и кто-то обязательно решит проверить нас на зуб. Так что взятие города — это только половина дела, предстоит еще огромная работа, и мне очень хотелось верить, что люди Огинского с ней справятся.

Александр Павлович Кутепов за время Японской войны успел получить всего лишь поручика. Увы, звания для разведки летели не так быстро, и поэтому, когда Огинский начал искать лихих людей для похода на тот конец света, он сразу согласился. Новая земля — где как не там можно добиться того, что раньше казалось невозможным. И вот сейчас он оказался старшим резидентуры в новом только что захваченном городе. Вернее, пока только городе. Дальше, Кутепов был уверен, его влияние расширится на весь северный район Сан-Франциско, а то и…

Впрочем, мысли о счастливом будущем не мешали молодому офицеру заниматься делами. Он вслед за генералом встретился с главами каждой из городских общин, только если Макаров общался с первыми лицами, то Кутепову были нужны те, кто попроще. Пара китайцев, Ши и Шуи, были теми, кто в свое время помог составить карты всего этого района. Мало того, что они разбирались в грамоте, умели считать, замерять высоты, так они еще и записывали все это красивейшим каллиграфическим почерком. За весьма скромное вознаграждение.

— Вот это нужно распространить по всем лавкам, — Кутепов передал китайцам стопку газет, отпечатанных еще в Инкоу.

— Что там? — осторожно спросил более старший Ши.

— Про конфедерацию, про новые права и обязанности. Что нового ни с кого брать не станут, но и возможностей появится больше.

— Тут про набор в войска самообороны из Сан-Франциско, — Ши скользнул взглядом по первым страницам.

— Мы скоро возьмем город, и не только его. Пусть люди, которые любят большие пушки, знают, что их ждут.

Похожий разговор прошел у итальянцев, тем в принципе было все равно, если их не трогают, и они закончили быстро. Потом был младший секретарь из мэрии, которого Кутепов подловил прямо в кабаке, и, наконец, парочка ирландцев. На последних у Александра Павловича были особые надежды. Ведь каждому же известно: задумал устроить бучу — зови рыжих.

Заодно у каждого разведчик поспрашивал контакты надежных людей в соседних городах, и вот у него появились задачи и для подчиненных. Если раньше по приказу Макарова они делали все, чтобы о них даже не подумали, то теперь… Можно и нужно было начинать работу по подготовке населения. И если еще хоть один город встретит русских солдат как Санта-Роза, то это будет его, Кутепова, успех.

В этот момент вдалеке громыхнуло, и разведчик подумал, что основные силы как раз должны были добраться до границы самого Сан-Франциско.

Тихий захват Санта-Розы и обрезанный телеграф сработали как нельзя лучше. На дамбе острова Маре нас никто не ждал. У меня была мысль все же сначала обработать позиции из пушек, но Буденный настоял, что они и так справятся. И сдержал слово. Двенадцать «Громобоев» влетели на дамбу, тут же прямой наводкой подавив все попытки сопротивления. Следом рванули броневики с солдатами и пушками, а передовая рота неслась уже дальше.

День клонился к концу, а нам нужно было успеть завершить свои дела на острове Маре. Сердце острова — это верфи, но главного сопротивления мы ожидали на Кэптанс-Роу — улице, где стояли семейные офицерские дома и солдатские бараки. Уж кому было сопротивляться вторжению, как не им. Потому-то данный этап операции прорабатывался отдельно, и каждый взвод знал свой собственный маневр. Танки прокладывали путь, а пехота прибирала за ними. В доме оказались только гражданские — всех в плен, потом разберемся. Военные и сопротивляются — огонь. Казармы обстреливали издалека и сразу, пока солдаты не успели рассредоточиться.

— Сдавайтесь или будете уничтожены! — это предложение мы озвучивали только один раз.

Скорость была важнее всего, а нам еще нужно было довести броневики до верфей. Разведчики Огинского с самого начала предупреждали, что на острове Маре есть довольная крупная группа патриотов среди рабочих, которые в случае внешней угрозы могут решиться на какие-то глупости.

— И не надейтесь… — кто-то из офицеров решил высунуться и тут же подставился под пулю снайпера.

Мы двигались довольно оперативно, но внутри все равно зрело предчувствие чего-то нехорошего. Что мы куда-то катастрофически не успеваем.

— Отправьте дополнительные силы на верфи, — я решил довериться чутью и бросил в бой почти все свои резервы.

И тут, будто отвечая на мою решимость, судьба вдруг сделала нам подарок. Внутри одного из первых давно заблокированных домов раздалась стрельба, а потом наружу выскочил всклокоченный мужчина, с трудом удерживая у груди окровавленное тело в адмиральском мундире.

— Не стреляйте! Не стреляйте! — кричал он. — Я Патрик Боумен! Я застрелил эту шотландскую сволочь Мак-Каллу. Он был готов всех тут положить, а у меня семья!

— Патрик, опустите оружие, и с вами поговорят, — офицер, контролировавший периметр в этом районе, проследил, чтобы находящийся в состоянии аффекта мужчина не представлял опасности.

Я хотел было подойти, но пока поручик Семенов справлялся и сам. Я не сразу, но узнал его: офицер из свиты Кондратенко. Прошел осаду Порт-Артура, показал себя при доработке и запуске новых минометов. Большой потенциал, и я решил не спешить.

— Кого вы убили? — Семенов, увидев, что его никто не сменяет, сам продолжил допрос.

— Это начальник верфей, Мак-Калла. Посадил всюду своих родственников, а теперь решил, что мы ради его шотландских ублюдков будем умирать. Если вы пообещаете сохранить порядок на верфях, то я успокою рабочих! — Боумен опять начал заводиться, но новый вопрос Семенова вернул его на землю.

— А у вас какая должность?

— Старший инженер. Если вы слышали о «ЮСС Огайо», то это именно я и моя команда спускали его на воду.

— А вы слышали о «Микасе»?

— Верфи «Виккерс», Британия, всегда хотелось посмотреть, что они могут натворить со своими кривыми пальцами, — рабочие вопросы помогли Боумену взять себя в руки.

— Вот и посмотрите. Нам нужно будет обслуживать его и другие корабли. В том числе «Изумруд» — этот уже русской постройки, с Балтийского завода.

— Да что эти ландлубберы могут… — начал было Боумен, но тут же оборвал себя. Это правильно, называть своих будущих нанимателей сухопутными крысами — лишнее.

Пользуясь моментом, я прикрепил Семенова с Боуменом к тому последнему отряду, что отправил в сторону доков. И это оказалось очень хорошим решением. Броневики блокировали один цех за другим, Боумен кричал своим, что Мак-Калла мертв и чтобы они спасали свои жизни и сдавалась. Обычно этого хватало, чтобы люди потеряли веру в то, что смогут отбиться. Вместо организованного сопротивления, которое мы встретили в самом начале, попытки остановить наступающие отряды свелись к небольшим очагам, на которые мы даже броневики не стали тратить.

Просто подтянули артиллерию и расстреляли с закрытых позиций. Четыре с половиной километра сплошной застройки острова Маре были взяты к восьми вечера, и теперь пришло время саперов и артиллеристов. Первые минировали все подступы к нам со стороны суши, оставляя проход только возле залива, откуда, замыкая охват города, к нам подбирались части Врангеля. А артиллерия готовила позиции, чтобы, как только снова взойдет солнце, дать бой запертым в бухте Сан-Франциско последним американским крейсерам. Те ведь тоже понимали, что выбора у них немного.