Стародум. Книга 2 (СИ) - Дроздовский Алексей

Вскоре одно из растений хватает Веду за рукоять. Она мгновенно останавливается, не в силах пошевелиться.

— Исчезни! — кричу. — И появись снова в другом месте.

— Пытаюсь!

Раньше я мог превратить Веду в копьё и запустить во врага: оно пробьёт ему грудь насквозь, а затем развоплотится и снова появится в руке. Раньше она могла делать это довольно быстро: несколько ударов сердца, и она снова со мной. Сейчас же у неё уходит гораздо больше времени, чтобы перестать быть мечом и снова принять облик духа.

Это плата за то, что она теперь может сражаться самостоятельно.

Сварог чуть больше приблизил её к миру людей, поэтому ей тяжелее возвращаться в духовный.

Пока Веда сражается сама с собой, пытаясь исчезнуть, болотник крутит ей из стороны в сторону, того и гляди разрубит меня напополам. К счастью, она так сильно его изрубила, что у меня появилось совсем чуть-чуть свободы.

Освободившейся рукой отрываю от себя одну водоросль за другой. Растения хоть и мягкие, но каждый раз, отдирая их от кожи, они оставляют после себя множество красных точек, из которых тут же начинает сочиться кровь.

«Эх, как же здесь не хватает Светозары!» — мелькает мысль в голове.

Моя подруга сожгла бы эту тварь в два счёта. Да и вообще мне её не хватает.

Мало-помалу болотник слабеет. С каждым оторванным растением он теряет силу, уменьшается в размерах, даже красные глаза тускнеют. Совсем скоро можно будет убежать, но это отнюдь не спасение: со всех сторон нас уже обступают кошмарные чудища. Болотник сделал самое главное: задержал нас достаточно, чтобы весь окружающий лес собрался в этом месте.

— Я тут! — раздаётся голос сбоку.

Неждан наконец-то нас нашёл.

Брат тут же бросается освобождать меня. Болотник пытается ударить его Ведой, но духовный клинок лишь со звонким звуком чиркает по его коже. Остатки водорослей Неждан добивает быстрыми ударами рук и ног. Растения лопаются на глазах с громкими хлопками.

Я падаю в грязь, вымазавшись на этот раз окончательно.

— Капец! — произносит Неждан, глядя на целую армию тварей. — Что теперь будет?

— Я тебе скажу, что будет, — говорю. — Меня они убьют, я же смертный. А тебя пленят и ты будешь много-много лет сидеть в этом болоте. Под водой. Не в силах всплыть, бесконечно задыхаясь. В темноте, под нескончаемый рёв адских глоток.

Примерно такая же мысль пришла на ум и Неждану. Он может победить любого соперника, но когда их вокруг тебя нескончаемое количество, никаких ударов не хватит.

— Если только ты не захочешь сбежать, — говорю. — Подпрыгнешь до облаков и унесёшься прочь отсюда.

— Ага, разогнался…

Брат закрывает глаза, глубоко вдыхает. Он знает, что не сможет победить всю эту ораву вокруг нас, но всё равно становится в боевую позу. Только мы втроём против тварей, подходящих всё ближе. Искривлённые в вечной агонии пасти, кривые гниющие лапы, человеческие и нечеловеческие лица, прямоходящие, ползающие, летающие, переваливающиеся с бока на бок, источающие слизь и гной…

«Вам конец! Ха-ха! Вам конец!», — продолжает говорить в голове голос, звучащий в точности как мой.

Я тоже становлюсь в боевую позу, готовый давать отпор по мере своих возможностей. Веда принимает облик короткого красного меча, летающего между нами. Битва ещё не начала, а вокруг нас уже кружат духи сражения.

Первая из тварей прыгает на Неждана, но тот наносит такой быстрый удар кулаком, что ошмётки чудища разносит по всем ближайшим деревьям. Моего собственного противника я разрываю на две части.

Последняя битва началась.

Но это не конец. Далеко, далеко не конец.

Мы ломаем, душим, крошим, топчем тварей. Веда кружится неподалёку, прорезая полчища чудищ, прущих в нашу сторону. Во мне нет такого азарта битвы, как во время сражения с погоней, посланной безумцем. Здесь нет никакого вызова, желания испытать себя, противостояния умений. Только одно, отчаянное желание выжить. Но выжить нельзя. Сражаться — бессмысленно, убежать — невозможно. Чтобы унести меня, Неждану придётся прыгнуть так высоко, что это переломает мой хребет.

В итоге мы дерёмся.

Сражаемся, ожидая мой конец.

И в этот момент ко мне приходит сила! Её становится всё больше. Чувствую, как мышцы наливаются сталью, как мои удары набирают вес. Рвать тварей теперь намного легче, и это так приятно! Будто я запрыгнул в бочку с горячей водой посреди холодной зимы. Сила в каждой частичке тела. Она не только помогает мне выживать дольше, но и сама по себе доставляет уйму удовольствия.

Но тварям всё ещё нет числа.

Как и силе.

Она всё приходит, и приходит, и приходит.

Моё тело становится настоящим оружием. И это шанс на спасение! Теперь мне не нужно просить Неждана вынести меня. Теперь я сам могу попробовать выбраться из оцепления.

— За мной! — кричу.

Подпрыгиваю в воздух, взлетая выше деревьев. Невероятные ощущения! Аж дух захватывает! Приземляюсь плашмя на чудище в виде получеловека-полуястреба. Тварей вокруг так много, что их отвратительные рожи дышат на меня со всех сторон. Кручусь вокруг своей оси, размахивая кулаками, ломая кости тварей.

Силы приходит всё больше.

Она чувствует, как отчаянно я хочу убежать, поэтому помогает.

Мы с Нежданом прыгаем всё дальше на запад. С каждым прыжком я преодолеваю всё большее расстояние. Так продолжается до тех пор, пока на нашем пути не появляется Нечто. То самое Нечто, что грохнулось в восточных лесах и началась эпоха безумия. Выглядит оно как вытянутый разрез прямо в воздухе: щель между мирами высотой до небес. В этой щели виден тот, другой, отвратительный мир, откуда к нам приходят не только твари, но и сила. Чёрная земля, жёлтое небо. В этом месте страшилищ больше, чем муравьев в муравейнике: повсюду, даже земли не видно из-за их уродливых тел.

Мы двигаемся всё дальше.

Мимо этого Нечто.

Мимо тварей.

Прыгаем как можно выше, чтобы как можно меньше сражаться. Я не могу точно измерить свою силу, но во мне сейчас как минимум синяя ступень, так что я сам могу перемещаться быстрее любой лошади.

Мы с Нежданом покидаем лес. Живые. Целые. Почти невредимые. Едим пойманных птиц, спим по очереди. Две недели спустя мы оказываемся в восточной части Владимиро-Суздальского княжества. Это ещё не наш дом, но мы уже близко.

Глава 17

Перемещение из Новгорода произошло быстро и неожиданно.

Мгновение назад они были далеко на севере, а теперь очутились перед огромным городом. Никодиму хватило всего одного взгляда, чтобы понять, где они находятся. Он столько раз читал об этом месте в книгах, рассматривал рисунки так много раз, что они отпечатались у него в голове.

— Офигеть, — произносит парень. — Это же Киев!

— Киев? — удивлённо переспрашивает Светозара. — Какой ещё Киев?

— Что значит какой? Ты много Киевов знаешь?

— Ну… нет.

— Перед нами тот самый Киев, — продолжает Никодим, делая несколько шагов вперёд. — Столица всей Руси. Город, который основал Кий с двумя братьями и сестрой. Появление которого предсказал сам Андрей Первозванный, один из апостолов Христа. Вот, где мы находимся.

— Ничего не понимаю. Разве мы не должны быть в Новгороде?

— Я тоже ничего не понимаю. Но то, что мы внезапно очутились очень далеко на юге — ясно как день. Киев… я так давно хотел сюда попасть. Это же святое место для тысяч паломников! Именно здесь князь Владимир крестил Русь двести пятьдесят лет назад. Здесь стоят все главные святыни. Соборы, монастыри… Ему уже восемь веков, согласно повести временных лет. Здесь правил Вещий Олег, здесь умер Мстислав Великий. Последний из Великих Князей, а не все эти пустышки, что захватили власть в эпоху безумия.

Столица всей Руси потеряла власть с приходом феодальной раздробленности. Киев даже разграбил Андрей Боголюбский, князь Владимиро-Суздальский, что стало первым случаем разорения «матери городов» князьями как вражеского города. Тем не менее Киев остаётся самым большим и святым городом. Иерусалимом на Руси. Это душа всей земли между варягами и греками.