— Теневые жуки! — подскакивает безопасник фабрики в воздушном доспехе. — Вам лучше уйти, леди. Фабрику не спасти в ближайшее время. Всё тут нужно закрывать на карантин.
— А вы кто такой? — требовательно смотрит на него Настя.
— Я начальник стражи фабрики, — отвечает воздушник. — Прорыв тварей произошёл буквально полчаса назад, и вам не успели сообщить. Мы вызвали компетентных теневиков, и они оказались бессильны. Теневые жуки плодятся с огромной скоростью. Да и вам бы поторопиться прочь, пока на вас не наползли.
— Почему их нельзя просто сжечь? — резонно уточняет жена, пока Алиса и Василиса удивлённо хлопают глазками.
— Сжечь можно, но только с оборудованием и печами, — воздушник указывает на дорогие магические печи, которые полностью скрылись под чёрным ковром. — А без них фабрика бесполезна. По этой же причине нельзя использовать Кислотный Покров. Яд же бесполезен против теневых созданий, как и менталисты.
Я переключаюсь на мыслеканал Насти.
— Передай ему: что он свободен, и наша гвардия забирает фабрику под свою охрану. Местная стража оказалась бесполезна.
— Даня, а что наши смогут сделать? Тут реально жуки повсюду…
— Вижу. Что ж, у меня как раз есть стая голодных птичек.
Пока Настя освобождает местных безопасников от их обязанностей, а те напоследок грозятся, что зону нужно срочно опечатать — иначе жуки выльются за завод на территорию местного города, а за это уже головы могут полететь, — я связываюсь со своей гвардией на московской базе. Через Ломтика передаю гвардейцам портальный камень, затем связываюсь с портальным расчётом. Портал открывается прямо в центре цеха фабрики.
И из него, как ураган из шкафа, вырывается бесконечная стая теневых гарпий. О да, эти птички работают быстро. Щёлк-щёлк-щёлк — и жуков уже щиплют, как семечки.
Управляющий тем временем уже слился со стеной, бледный, как мука на конвейере. А освобождённые от обязанностей безопасники, резко перестав спорить с Настей, поспешили ретироваться.
Закончив пир, гарпии влетают обратно в портал. Я говорю Насте:
— Сообщи: вот теперь можно начинать производство.
И пусть этот Мерц только скажет, что я не забочусь о санитарии.
* * *
Цитадель Лорда-Тени, Та сторона
Ангел стоял спиной к зеркалу и смотрел на своё отражение через плечо. На спине у него расправились два крыла. Родное — белоснежное, почти светящееся. И второе — угольно-чёрное, словно вырезанное из самой ночи.
— Это что такое?.. — глухо выдохнул херувим, не отрывая взгляда от отражения.
Позади раздался знакомый смешок. Лорд Тень шагнул ближе, не скрывая удовлетворения:
— А будто непонятно? Это твоё новое крыло.
— Теневое?.. — голос Ангела сорвался в глухой рык. — Я — наследник Дома Лунокрылых! Мне нельзя такое носить!
— Слушай, а на что ты рассчитывал, когда я сказал, что дам тебе крыло? — фыркает Лорд Тень. — Я — Высший теневик, забыл?
— И всё равно я не могу его оставить…
— Чувствуешь силу? — прерывает теневик, и Ангел подавленно кивает. — Ты уже стал сильнее. Не отказывайся от такой возможности. Ты одержишь победу, прикончишь Филинова, вернёшь своё общипанное крыло, и тогда твой отец тебе простит, что ты один раз надел Тьму.
Ангел молчал. Он всматривался в себя и прислушивался к ощущениям. Сила его, правда, выросла, и поразительно, что она не ощущалась как Тьма. Наоборот, была близка к нему, будто родственная.
— Ладно… — выдохнул он наконец, не зная — соглашается или капитулирует.
И ушёл, не оборачиваясь.
Едва он скрылся за порогом, из соседней комнаты вышла Габриэла.
Лёгкая поступь. Тонкий аромат цветущих деревьев. Золотые волосы лежали идеальными волнами, а золочёные крылья за спиной шевелились, как потоки света.
Она взглянула в зеркало, не глядя на Лорда Тень. Поправила прядь. Улыбнулась себе, как актриса перед выходом.
— Крыло брата берёт мою силу, — произнесла она весело. — Он даже не понимает, насколько теперь зависит от меня.
Лорд Тень не моргнул.
— Так задумано, — отозвался он. — Ангел должен убить Филинова. Помнишь?
Габриэла хмыкнула, уголок губ чуть дрогнул:
— Но после победы и братец умрёт? Так ведь?
Лорд Тень кивнул.
— Конечно. Сразу как умрёт Филинов, за ним следом отправится и Ангел.
* * *
В Арктику переношусь вместе со Змейкой. Белая пустота вокруг, горизонт скрючило от мороза, и я, как был в блейзере и джинсах, так и стою. Весь такой городской. Змейка же опять ногая, но она теперь обвивает интимные места своим большим хвостом, и в целом сошло бы, если бы она иногда не забывала держать и не опускала его.
Идём со Змейкой вперёд, я порывами ветра сдуваю снег с ледника — чуть усилия, и перед нами будто ковёр стелется. Подходим к кромке ледника и морю. Ничего, кроме водной глади, усыпанной ледяными глыбами.
Здесь нас встречает Франсуа. Пуховик до колен, меховой капюшон, усы в инее, лицо — как у человека, который уже неделю разговаривает только с белыми медведями. Неподалёку у него припаркован буран.
— Ваше Сиятельство, вы откуда такой взялись? — поражается француз нашему виду.
Я деловито стряхиваю снег с плеч.
— С ледокола, мсье, — отвечаю невозмутимо и указываю на горизонт. — Тут неподалёку. На нём и прибыли.
Франсуа смотрит недоверчиво. Но вообще алиби есть. Корабль реальный, плыл сюда четырнадцать дней и стоит на якоре неподалёку. А сейчас позади, за пригорком, Ломтик суетится — носится по снегу, как бешеная норка, гоняя местных белых медведей, чтобы они затоптали наши несуществующие следы от корабля. Универсальный помощник. Лучший в своей категории и даже медведи уго уважают.
Я киваю Франсуа:
— Сейчас здесь должен появиться портал?
Франсуа хмыкает:
— Всё вы знаете…
И тут — вжух.
Воздух над снегом дрожит, пространство скручивается, и портал резко раскрывается. Из него с рёвом вылетает здоровенный краснокрылый херувим.
Глаза горят, лицо перекошено гневом. Крылья хлопают, как лопасти в турбине.
— Это ты не даёшь нам Колыбель⁈ — орёт он.
И, не тормозя, летит прямо на меня, размахивая пудовыми кулаками.
Я вздыхаю.
— Вот только этого сейчас не хватало…
* * *
Гвардейская база Вещих-Филиновых, Москва
Ломтик был не просто пушистым комком, а отважной правой лапой вожака. Ауф! Он должен был делать всё, чтобы теневая стая росла, расширялась и процветала.
Так как он уже поболтал с Магнитиком и пообщался с Гидрой (та шипела, но, в целом, шла на контакт), настала очередь за следующими претендентами в теневую стаю. А именно за гарпиями.
Их Ломтик собирался завербовать привычным способом — жареной уткой.
Нюанс былав том, что ни одна из жён Данилы не носила этих гарпий в своей тени. А Ломтик, как известно, имел доступ ко многим теням. Поэтому он с важным видом направился на гвардейскую базу в Москве, выскочил в ангар, где гарпии сидели на ожидании — и, тявкая уверенно и громко, загнал их всех в свою тень. Просто затоптал авторитетом. Они — теневые, он — тоже. Всё по уставу.
Но мало заставить, надо замотивировать и желательно едой. Потому Ломтик телепортировался, выбрав точкно назначения продовольственное место. А именно банкетный зал Семибоярщины — шик, блеск и жареная пекинская утка.
Ломтик высунулся из тени под длинным столом, осмотрелся. На столах дымилась мраморные блюда, сверкали столовые приборы, высились башни закусок.
Празднество еще только готовилось, и присутствовали в зале только семеро бояр.
Годунов явно нервничал:
— Всё почти готово к приёму гостей. Надеюсь, этот вечер пройдёт хорошо.
Трубецкой вставил с гордостью:
— Мы покажем, что Семибоярщина ещё богата! Что мы готовы бросаться роскошью и устраивать царские банкеты!
А Хлестаков нервно пробормотал, вертя бокал:
— Надеюсь, сработает, и нам дадут кредит, потому что больше таких банкетов мы себе позволить не сможем. Мне нужно заключать контракты, а иначе скоро пойду по миру.
