— Хорошие лыжи. Спортсмен?
Я повернул голову, заметив худощавого мужчину с впалыми щеками, одетого также, как и я, в сине-красный лыжный костюм. На ногах белые гетры, на чёрной лакированной поверхности лыж надпись: «VisuForward»
— Да нет, любитель. Просто решил покататься.
— Покататься? — мужчина усмехнулся. — А лыжи-то у тебя беговые, финские. Больших денег стоят. Где достал?
Я понятия не имел, что у меня за лыжи, и как Людка их смогла достать, но в голосе мужика слышалась нескрываемая зависть и даже какая-то злость, что какой-то хлыщ имеет то, чего он достать не может.
— По случаю, друг привёз, из Финляндии, — соврал я.
— Ясно. Ну ладно, посмотрим, как ты на них бегаешь, — хмуро пробурчал он.
Прозвучал сигнал старта, и разноцветная лавина стремительно понеслась вниз. И я ощутил невероятный прилив сил, ощущение полной свободы, азарт, из меня фонтаном била нескончаемая энергия, заставляя лететь по трассе, скользить в лыжне. Я взлетал на пригорки, как птица, и нёсся вниз, рассекая со свистом воздух так резво, что перехватывало дыхание. Но стоило вновь оказаться на прямом участке, дыхание становилось ровным, а морозный воздух животворящей энергией вливался в лёгкие.
Я не успел устать, как вдалеке начала вырастать арка с растяжкой финиш. Перешёл на коньковый ход, легко обогнал жилистого плотного лыжника в бело-голубом костюме и пересёк финиш. Я не надеялся прийти первым, поэтому увидев, что часть лыжников уже финишировала, не огорчился. Я смог оценить возможности моего молодого тела.
Когда сердце успокоилось, азарт прошёл, возникло невероятное чувство голода, и я вспомнил про целую кучу бутербродов, которые положил в рюкзак. Рядом с трассой увидел несколько поваленных деревьев, отошёл туда, вытащил термос с чаем, и с удовольствием откусил двойной бутерброд — с колбасой и сыром.
И тут увидел, что финишируют женщины, вспомнил про свой фотоаппарат. Сделал несколько снимков. Женщины одевались гораздо лучше, чем мужики. Некоторые в разноцветных лыжных костюмах, кто-то в ярких комбинезонах, все в вязанных шапочках, или со смешными помпончиками, или с кисточками. Стройные, сильные. Я залюбовался этим шоу.
Волна женских прелестниц схлынула, и я вновь принялся за бутерброды. И тут заметил невдалеке двух подружек, одна пышечка, шатенка с короткой стрижкой, а в другой я узнал Марину, ярко-красный комбинезон на молнии подчёркивал её точенную фигуру, высокую грудь, иссиня-черные волосы. Она заметила меня, что-то сказала подружке, и направилась ко мне.
Присела рядом, покачалась на стволе и, мило улыбнувшись, спросила:
— Вы тоже здесь участвовали? И каким пришли? Небось первым?
— Да нет. Всего-навсего в десятку попал. А вы как?
— В десятку — это хорошо. Здесь ведь почти полторы сотни участников. А я лишь в двадцатку. Олег, а как вы себя чувствуете? Говорили, что вы на больничном.
— Отлично. Рвусь в школу. Вот сейчас решил пройти по маршруту, который наметил для лыжного похода своих гавриков. Хотя, может они уже забыли обо мне.
— Да вы что? Они только и делают, что спрашивают, когда вернётся Олег Николаевич. Некоторые вообще на уроки физики ходить перестали.
— Серьёзно? — меня огорчили эти слова. — Не хотелось бы.
— Ничего, они нагонят. А что у вас с глазом, Олег? Такой синяк.
— С хулиганами подрался, — честно ответил я. — Они хотели мой мотоцикл отнять, пришлось защищать своё имущество.
Конечно, здесь я соврал, не рассказывать же Марине, что моя жена наняла киллеров.
— А сколько их было?
— Двое всего. Я справился.
Она неодобрительно покачала головой, сняла с плеча маленький симпатичный рюкзачок, вытащила термос и пару бутербродов.
— Проголодалась, — смущённо объяснила она.
— А колбасу не любите? — поинтересовался я, увидев, что у Марины на кусочке хлеба только тонкий кусочек сыра.
— Люблю! Очень! Знаете, три часа в «Ленинграде» отстояла очередь за финским сервелатом. Три часа! И он закончился прямо перед моим носом. Я у прилавка была готова расплакаться. Пришла домой, а муж спрашивает, что я такая грустная. А когда узнал, так важно сказал: «Вот стану генералом, мне эту колбасу домой будут приносить».
Она рассмеялась звонко, счастливо, как маленькая девочка, болтая ногами.
— А сейчас он в каком звании?
— Капитан.
— Долго ждать придётся.
— Да, а может и не дождусь.
От слов Марины о муже больно кольнула ревность. Но я постарался не показать виду, вытащил из своего рюкзака пару завёрнутых в салфетки бутербродов с колбасой и предложил Марине. Поначалу она смущённо отказалась, но я настаивал. Взяла один и начала с удовольствием уплетать. Перед глазами вспыхнули картинки из моего сна. Если бы мы действительно пошли в «Яръ», то угощались бы мясным ассорти из утиной грудки и копчённой оленины, салатом с морским гребешком и авокадо, ухой из стерляди, стейком из сёмги, на десерт «Наполеон» и конфеты «Грильяж». А потом, я представил, как мы бы занялись любовью в номере «Советской». И машинально обнял девушку, чуть прижал к себе. Думал, отстранится, но Марина лишь взглянула на меня, и в глубине её глазах утонула такая печаль, что стало не по себе.
— Олег, я хотела сказать вам… Я уезжаю.
— Почему⁈ Зачем?
— Мужа переводят в другой гарнизон. А я, как послушная жена должна следовать за ним.
Я отстранился, всё вокруг померкло, будто чья-то злая рука стёрла все краски.
— Олег, — она положила ладонь на мою руку, сжала. — У нас бы все равно ничего не вышло. Не смотрите на меня так.
— Почему не вышло? Потому что я женат? Или потому, что я вам не нравлюсь?
— Нравитесь, Олег. Очень нравитесь. В этом проблема. Я бы не пережила бы, если бы вы меня бросили.
— Я бы не бросил.
— Нет, — она усмехнулась. — Вы такой привлекательная мужчина, вокруг столько женщин. Я быстро бы вам надоела. А так, всё останется лишь в мечтах.
Она внезапно обняла меня, обожгла поцелуем щеку, схватив рюкзачок, вскочила и направилась к толпе, среди которой я заметил её подружку-пышечку.
Всю душу до краёв наполнила беспросветная чёрная тоска, я почувствовал, что стал каким-то беззащитным, нагим, исчезло что-то такое, что защищало меня от действительности, давало силы. И это погасло в один миг.
Ещё звучала музыка, смех, кто-то катался с горки, кто-то уплетал бутерброды, запивая из металлической крышечки термоса. У меня пропал аппетит, захотелось убежать отсюда куда глаза глядят, в глушь.
В тишине я бездумно скользил по лыжне между рядами стройных берёзок, отбрасывающих длинные синие тени, скатывался с пригорка, забирался вверх. Стараясь выбросить из головы разговор с Мариной. На снегу замечал узоры следов: цепочки мышиных лапок, аккуратные строчки беличьих прыжков, чёткие отпечатки заячьих лап.
Странный свист привлёк моё внимание. И тут же — бумс. Что-то врезалось в ствол берёзы прямо перед моим носом, вырвав кусок бересты. Я машинально обернулся.
За мной шли двое лыжников: один в чёрной куртке, другой в светло-бежевой. Последний держал в руке винтовку со свисающим длинным ремнём. Присел на одно колено, вскинул ствол. И я понял, что охотятся они не на зайца или белку. А на меня. И меньше всего на свете хотелось стать их жертвой. Я выпрямился и, оттолкнувшись палками, понёсся вперёд с такой скоростью, что мне позавидовал бы и чемпион мира по биатлону.
Глава 15
Ледовое побоище
Пришлось перейти на коньковый ход, я дёргался, как марионетка на ниточках, приседал, выпрямлялся, отклонялся, чтобы не подставлять спину. Пару раз слышал свист, но пули лишь выбивали фонтан щепок из стволов деревьев.
