Гасконец. Том 1. Фландрия (СИ) - Алмазный Петр

— Он прав, — махнул рукой злой брат близнец Арамиса. — Давайте сюда ваши игрушки.

Четыре пистолета легли на землю, рядом с мушкетёром. Четыре, потому что я и свой вытащил из-за пояса. А затем я достал из сумки на поясе сокровище, сделанное по моему заказу. Д’Арамитц с ужасом поглядел на это.

— Что ещё за извращение?

— О! Я видел такой, у одного рейтара. Парниша плохо кончил. — улыбнулся де Порто.

— Просто зарядите мне пистолет, Анри, — сам я уже взводил тетиву охотничьего арбалета. То же самое делал и Арман де Сиге д’Атос.

На двоих у нас было четыре арбалета и пять пистолетов, что уже неплохо. Я был рад, что не придётся возиться с фитилем и трутом. Бочки с порохом были опасно близко, и высекать искры рядом с ними было рискованно, сунулись бы мы сюда с мушкетами? Так или иначе, но мы шли на встречу с Создателем, как сказал бы Анри д’Арамитц.

— Стрелять лучше с колена, — сказал я д’Атосу. — Чтобы нас не задела наша человеческая катапульта.

— Ну что за неуважение, Шарль.

Мы рассмеялись, все четверо, я затем я выбежал из спасительного переулка. Держать заряженный арбалет в каждой руке было очень круто, и очень тяжело. Мои предплечья заныли, стоило пробежать так метров пять, от силы.

Я положил второе оружие на землю, присел на колено, прицелился. Через мгновение, то же самое и в том же самом порядке, проделал д’Атос. Испанцы нас заметили только тогда, когда появился де Порто. Он действительно начал раскручиваться на месте, держа бочку с порохом на вытянутых руках.

Я думал, что он шутил насчёт «раскрутиться» или я просто не так перевёл нужный глагол, и на самом деле здоровяку нужно разбежаться.

Испанцы подняли крик, схватились за аркебузы и на этом их время вышло. Я выстрелил в того, кто уже начал проталкивать пулю в дуло своего оружия. Д’Атос в того, кто ещё возился с порохом. Испанцев было не меньше дюжины и оставшаяся десятка бросилась на нас, выхватывая шпаги. Мы успели положить ещё двух, а затем, над головами у бегущих пролетела бочка. Они даже на секунду остановились, но заряженные арбалеты закончились, а для пистолетов время ещё не пришло.

Только когда испанцы уже были метрах в десяти от нас, я понял: пора!

— Залп! — выкрикнул я, когда мы все вчетвером выстроились в линию. Прогремели одновременно четыре выстрела, и поскольку испанцы бежали весьма кучно, попал даже д’Арамитц. Шансы стали почти равными.

Я, Арман и Анри успели бросить разряженные пистолеты на землю, и выхватить шпаги. Исааку повезло чуть меньше. Да и он сам, по неясной мне причине, сделал шаг вперёд, после выстрела.

Сразу двое испанцев обступили его, а их товарищи, через мгновение, помешали нам пробиться к здоровяку на помощь. Правда, первый же налетевший на д’Арамитца получил шпагой в глаз в то же мгновение, и сразу освободил дорогу последнему, десятому испанцу.

Д’Атос фехтовал довольно умело, но без огонька. По очевидным причинам, ему слегка не хватало опыта. Я же пытался пробиться к де Порто, но противник, словно угадав мои намерения, только активнее атаковал.

Впрочем, здоровяку наша помощь была и не нужна. С удивительной для своего размера прытью, он ускользнул от прямого укола и перехватил кисть напавшего. А затем бросил беднягу в товарища, отчего оба врезались в стену.

Я думал, что после этого де Порто наконец-то вытащит шпагу, но нет. Он схватил одного из испанцев за шею и даже посреди раздающихся со стороны казарм треска пламени, криков и выстрелов, был слышан хруст. Обмякшее тело полетело на землю. Случившееся явно пошатнуло боевой дух испанцев. Завидев уже два трупа, и больше шести убитых нами с расстояния, они начали медленно отступать.

— Бросайте шпаги и бегите, — предложил я на испанском. — Мы не будем вас преследовать!

Это почти сработало. Враг отступил ещё на шаг, де Порто наконец-то обнажил шпагу. Но тут прибыло подкрепление.

С десяток испанцев окружали проулок полукольцом, и в отличие от первой группы, у них уже было время зарядить своё оружие. К счастью, и мой уродливый секрет уже был набит порохом и пуля уже ждала своего часа в дуле. Я уже отточеным движением взвёл замок. Четверо выживших из первой волны как раз выходили из проулка, чтобы освободить пространство для стрельбы. Я улыбнулся, поднимая пистолет и приставляя добавленный мастеровым приклад к плечу.

Не уверен, что испанцы что-то сообразили, но даже если и так, было уже слишком поздно. Приклад гасит отдачу, пусть и не помогает пуле лететь ровно. Но когда тебе важен один точный выстрел, даже эта небольшая помощь может оказаться критически важной.

Приклад треснул, моё плечо взвыло от боли — мастеровой не справился с задачей так, как я этого хотел. Но через мгновение, пуля вошла в лежащую посреди площади бочку и воспламенила порох. Прогремел взрыв, к которому я с тремя мушкетёрами уже были готовы, а вот испанцы нет.

Те, кто должны были стрелять, упали лицом в землю. Часть из них ещё кричала, катаясь по площади и пытаясь потушить горящую одежду. Часть стонала, безуспешно надеяться на то, что вонзившийся в спину кусок обода или здоровенная щепка. Часть лежала без движения — этим повезло сильнее всех.

Отступающая четвёрка бросилась врассыпную. У нас не было повода её преследовать. Мы должны были спешить, пока находящиеся в особняке солдаты не догадались начать палить в нас из окон.

Пока мы скрывались в переулке, этого можно было не бояться. Первую минуту после взрыва может быть тоже, но риск нарастал с каждым шагом, сделанным по направлению к особняку.

Я отбросил в сторону сломанный приклад. Своё дело он сделал, дальше нужно его усовершенствовать. Если де Порто «видел такой у рейтара», значит технология существует. Но если она не применяется повсеместно, есть и какие-то чисто технические препятствия. Например, банальное неудобство. Пистолет с прикладом на поясе не поносишь, мне нужна была для него отдельная сумка.

— Де Порто! У кого ты видел такой пистолет? — крикнул я здоровяку, добивая раненых.

Моя совесть и гуманизм в этот момент помалкивали, потому что спасти людей от ожогов или тем более здоровенной деревяшки в затылке, я всё равно не мог.

— У рейтара! Имперцы так кирасиров зовут, — ответил мушкетёр, волоча на себе бочки с порохом.

Легче не стало. Мы, впрочем, достаточно быстро пересекли площадь. Кажется, я вообще был единственным, кто заморачивался по поводу coup de grace. Исаак был занят бочками, Арман и Анри вырывали аркебузы из мёртвых или ещё живых рук. Арбалеты мы всё-таки бросили, поскольку тишина уже не была для нас надёжным союзником, да и время поджимало.

Я остановился, чтобы подобрать горящую доску. Какой-то ограды вокруг особняка не было и мы достигли «слепой зоны» достаточно быстро. Укрывшись у порога, я жестом попросил Армана следить за окнами рядом. Вдруг кто додумается высунуться. Де Порто уже развязывал верёвку, разделяя бочки. Одну он поставил прямо перед порогом.

Я же спросил у мушкетёров:

— Месье. Как так вышло, что будучи весьма умными малыми, и зная о том, что нам придется много взрывать этой чудной ночью. Никто из нас, остолопов, не подумал о том, чтобы прихватить с собой фитиль?

— Ты планировал всё дело, дорогой Шарль, — рассмеялся де Порто. — Но у меня есть кое-что получше.

Он снял с пояса флягу и в тот момент, когда здоровяк её откупорил и резкий запах ударил всем нам в ноздри, я хмыкнул. Де Порто взял с собой совсем не вино. Он вылил часть содержимого на саму бочку, а потом отошел шагов на десять. Разумеется, мы гуськом, шли рядом, стараясь отойти от бочки так далеко, как только можно. В доме всё стихло. Мы не слышали ни разговоров, ни скрипа мебели.

— Если сеньор Кеведо Лорка не собирается баррикадироваться и вести оборону, — сказал я. — Значит он попытается улизнуть.

— Скоро узнаем, — меланхолично ответил д’Арамитц. Я передал тлеющую уже палку де Порто и тот ткнул её в разлитое пойло. Оно занялось, а мы нырнули за угол особняка. Взрыв почти потонул во вновь начавшемся обстреле.