Гасконец. Том 1. Фландрия (СИ) - Алмазный Петр

— Исаак, Арман, — бросил я мушкетёрам. — Вы с парадного, мы с шоколадного.

— Что? — три удивлённых и ничего не понимающих лица повернулись ко мне. Хотя даже рифма d’entree и chocolatee сохранилась!

— Мы с д’Атосом проверим чёрный ход.

Здоровяк и гугенот кивнули, после чего скрылись за углом. Мы побежали в другую сторону. В наших никто не стрелял и это мне очень сильно не нравилось. Добежав до входа на кухню, я ожидал, что деревянные двери будут распахнуты… но они оставались плотно запертыми. Вздохнув, я ударил ногой точно в замочную скважину. Раздался сухой треск и дверь открылась.

— Я мог бы сделать это тише, — пожал плечами д’Атос, но вместо меня, ему ответили радостные французские песни, раздавшиеся в квартале от нас. А потом очередной залп артиллерийских орудий де Ла Рошфуко.

Мы ворвались на кухню, размахивая шпагами, но нашли только трупы. Кухарка, пара помощников и мальчишка лет семи (скорее всего лакей), лежали на полу. Крови не было, но ребёнок точно захлебнулся рвотой, а лица взрослых казались перекошенными и словно позеленевшими.

— Яд? — спросил Арман. Я пожал плечами.

— Никогда с таким не сталкивался., — честно признался я. Д’Атос открыл двери, ведущие в большой коридор. Окна выходили как раз на площадь, стеклы были выбиты взрывом. Но ни одного солдата, ни одной аркебузы. Никто даже не собирался оборонять от нас особняк.

— Нашли кого-нибудь? — донёсся до нас крик Анри д’Арамитца. Через секунду, и сам мушкетёр показался в коридоре. — У нас пусто.

— У нас трупы, — ответил я.

— Ублюдок потравил слуг и мальчонку! Зачем⁈ — крикнул Арман. Я посмотрел на мушкетёра. Только сейчас, в неровном свете пожара, я заметил, что он побледнел. И с какой яростью сжимает рукоять своей шпаги.

— Поговорим подальше от окон, — предложил я. — Не хочу поймать пулю, что свою, что чужую.

— Верно, — кивнул д’Арамитц и мы вошли в большую и просторную гостиную. Прямо сейчас там сидел де Порто. Он развалился в шикарном кресле, чьи подлокотники были украшены бархатом и драгоценными камнями. Мушкетёр уже мародёрствовал, достав откуда-то бокал и бутылку вина.

— Месье, мы его упустили? — спросил он, наливая себе нечто янтарно-медовое. Первый раз, когда я увидел, как кто-то пьёт белое вино в этом времени. Обычно все хлестали что-то, напоминающее тот кагор из тетрапака, что мы пили подростками на заброшках.

— Скорее всего, — устало развёл руками д’Арамитц. д’Атос в гневе пнул один из небольших столиков. Тот отлетел в противоположный конец комнаты, разбрасывая по полу позолоченные подсвечники и другую утварь.

— Не думаю. Мы действовали быстро, увидели бы хотя бы спины, — я качнул головой.

Стоять спиной к взорванным дверям было опасно, так что я отошёл к стене.

— Что это значит? — спросил д’Атос.

— Какие шансы, что владелец такого богатого особняка не подумает о секретном лазе, навроде того, по которому мы пришли? — спросил я у де Порто.

— Весьма низкие, но всё же, — здоровяк отставил бокал и в задумчивости засунул в рот кончик уса. Пожевав его пару секунд, он сказал:

— Генерал Кармело Кеведо Лорка, и просто сбежал? Через тайный лаз, оставив крепость врагу?

— Его повесят свои же, — безо всякого выражения произнёс д’Арамитц. — На втором же суку. Первым ему сперва выткнут глаза.

— Но испанцы проигрывают. Все знают, что войска во Фландрии не раз поднимали бунт, — вставил д’Атос.

— Он отравил слуг, чтобы они нам ничего не сказали, — продолжал размышлять я.

— Вряд ли они могли знать о том, куда бежать за пределами особняка, — кивнул д’Арамитц. — Слуги редко покидают хозяйские дома.

— Значит нужно искать дома, — сказал де Порто. Не без сожаления, он бросил последний взгляд на недопитое вино и поднялся с кресла. Мы распределились по комнатам, обшаривая всё, что только можно.

Я вспомнил те немногочисленные приключенческие фильмы, что смотрел в своём времени. Трогал корешки книг, дёргал за светильники, крутил портреты — безо всякого результата. Пока наконец, из кухни, не раздался окри д’Арамитца.

— Подпол, месье! — услышал я. — Это же всегда подпол!

Мы бросились к нему и через минуту уже всё наша группа собралась в гостях у четырёх кухонных трупов. Д’Арамитц, аккуратно оттащив тела в один из углов, с широкой улыбкой демонстрировал нам свою находку. Практически незаметный на первый взгляд люк, без крюка, ручки или любого другого похожего элемента.

— Всегда проще, когда знаешь, что искать. Мы в таком прятались, когда Бэкингем спровоцировал моих братьев на восстание, — его улыбка слегка потеплела.

— Ну да, — рассмеялся д’Атос. — Вините во всём Бэкингема.

— Я не отрицаю нашего участия, — начал было д’Арамитц, но де Порто быстро прервал его.

— Тебе было девять лет, Анри, — бросил он, вставляя кухонный нож в щель, между половицей и люком. Я вытащил из кухонной печи кочергу и подошёл к здоровяку. То продолжал:

— Вы не были бы здесь, если бы кто-то вас лично в чём-то обвинял.

Гугенот кивнул, хотя было видно, что ему ещё многое хочется сказать.

Исаак начал приподнимать люк. Рычаг из ножа был неважнецкий, каким бы силачом не был наш де Порто. Но как только щель между люком и полом увеличилась, я вогнал в неё кочергу и дело пошло на лад. Очень медленно, словно что-то мешало этому, мы начали приподнимать крышку люка.

— Стойте! — вдруг крикнул д’Атос. — Почему так туго идёт?

— Может к люку подвязали чего? Чтобы тяжелее был, — пожал плечами д’Арамитц.

— Зажги свечу, — попросил я д’Атоса. — И проверь, будь добр.

Мушкетёр кивнул и уже через полминуты в его руке была горящая свеча. Он даже кухни не покидал, просто пара раз осмотрел её, кивнул, заглянул в один или два ящика и всё. Затем он лёг на пол, стараясь разглядеть что-то в достаточно узкой щели.

— Верёвка, — наконец сказал он, когда у меня уже начало сводить мышцы. — Она натянута. Можно как на струне играть.

— Что это может быть? — спросил д’Арамитц. Мы с де Порто вздохнули своей одновременной и очень неприятной догадкой, а затем, не сговариваясь и в один голос ответили:

— Бомба.

Повисло тяжелое молчание. Мы опустили люк, вытерли со лба пот. Я уселся на пол, в обнимку с кочергой.

— Он уходит, — покачал головой де Порто. — Чем дольше мы здесь, тем дальше от нас Кеведо Лорка.

— Если просто взорвать бомбу? — предложил я.

— Тогда и сам секретный ход обвалится, — вздохнул д’Арамитц. — Но у меня есть идея.

Он отобрал у меня кочергу и начал простукивать пол, по кругу, в полуметре от самого люка. Гугеноту явно мешала канонада. Зато крики со стороны казарм смолкли. Я надеялся на то, что кадеты уже сделали своё дело и отступили к гостинице, как и мушкетёры.

— Здесь, — сказал д’Арамитц. — Легче лёгкого.

Он вогнал кочергу между половиц и попытался навалиться на неё всем весом, но тщетно. Де Порто с усмешкой наблюдал за ним, скорее всего ожидая, что его вежливо попросят помочь. Но вместо этого, почти сразу же к д’Арамитцу присоединился д’Атос. Вдвоём, они выломали половицу, демонстрируя нам чудесный (пусть и узкий) спуск вниз. Я взял с пола свечу и просунул голову в лаз.

Верёвка и впрямь была чем-то вроде чеки: она удерживала большой масляный фонарь, но если люк открыть, верёвка выскальзывала из вбитой в него петли и фонарь падал на нехилых размеров ядро. У ядра были смешного вида «уши», а также вставленный в центр деревянный «фитиль». Именно он и должен был загореться, приведя к взрыву.

— Люк не должен был быть тяжёлым, — сказал я.

— Что? — не понял д’Арамитц. — Дай посмотреть?

Я уступил ему место. Мушкетёр заполз в узкую расщелину и присвистнул.

— Верёвка зацепилась за бомбу, — сказал он. — Поэтому даже Исаак не смог открыть люк.

— Но как? — я покачал головой. — Сама она что-ли в ненужном месте обвязалась?

— Или у нашего генерала есть недруг, который желал нас спасти, — со вздохом произнёс д’Арамитц. — Или это Божий промысел.