Патриот. Смута (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Начались неуверенные возражения. Посыпались оправдания тем, что люди отъехали, со слобод собирать надо. Это гонцов слать. Коней немного. Пока туда, пока сюда. День надо, а то два. К завтра не поспеем, лучше через день.

Все ясно, дело с вами темное. Как обычно, каждый хочет в лучшем виде себя показать, для этого время затянуть. Такими темпами мы здесь до китайской пасхи сосредотачиваться будем. Но, я вас услышал, настроения понял. Для меня именно это сейчас важно. А завтра вы сами волчком виться начнете.

Стараясь быть безэмоциональным, я обвел и всех тяжелым взглядом. Вздохнул, сделал вид, что понимаю их беды и принимаю их. Выдал:

— Тогда, господа, через два дня смотр. Собрать всех, кого можно. Сам проеду по улицам, по концам, по слободкам, что близ Воронежа. Всех посмотрю.

Собравшиеся закивали, положительно загудели. Такой расклад им нравился. Думали они сейчас, примерно следующее. Боярин, приехавший и резко взявшийся за дело — панику навел, покричал громко и сдал назад. Будет-то по-нашему. Как было, так и будет, ничего не изменится. Людей неспешно соберём, дела поделаем, покажем ему, что коней мало, оружием бедны, доспехов нет. И изрядно додельный мальчишка пошумит и успокоится. Лютовать не станет.

Сколько раз я такое видел. Люди не меняются.

Как обычно, хотят меня в болото свое затянуть. Плавали, знаем и как бороться с таким тоже.

— Кто у вас за стены и пушки отвечает?

— Я. — Кашлянул сидевший справа за столом.

— Обойти, посмотреть, все проверить и отчет завтра о прорехах и недочетах.

— Так, мы это, мы завсегда делаем.

— Завтра и поговорим.

Нужно дать понять этим людям, что именно на завтра у меня уже есть планы, показать им их. Пускай еще больше расслабятся. Вновь осмотрел их. Вроде бы служилые люди, есть ли среди них предатель. Пока не раскрылся он. Но за пару дней все станет понятно. Скорее всего — утром завтра. Как я начну делать то, чего они все не ждут. Ладно, поговорили, посмотрели, пора дела делать полезные, а не лясы точить.

— Не смею никого задерживать. — Я улыбнулся и начал с усердием наворачивать обед.

Люди вставали, кланялись, выходили. Говорили друг с другом тихо. Обсуждали, я это знал точно. Предполагал их дальнейшие действия, обдумывал кто из них, кто в этой хитрой игре.

Прошла пара минут, и мы остались с воеводой наедине.

— Как ты их, лихо всех. — Проговорил он, вздохнул.

Я с утром сдержал смех. Действительно, это ты, старик, называешь лихо? Как же ты воеводой стал в своих преклонных летах. Откуда тебя такого вытащили?

— Ты не понял, Фрол Семенович. Это точно начало. Через два дня эти люди у меня бегать будут, как муравьишки.

— Как так, не понимаю.

— Вот так. Воевода. Увидишь.

Я доел, поднялся. Кивнул, вышел. Осталось мне до начала реализации плана переговорить с пленными, допросить их.

Держали их в подвале с другой стороны терема. Плотно посадили, скрутили, не давали даже двинуться и говорить по моему указанию.

Выводили по одному, и я допрашивал.

На это ушло часа два, может, чуть больше. Как я и думал большая часть схваченных была просто наняты и действовали втемную. Чтобы понять этого, хватало двух минут. Человек терялся, путался в показаниях. Ему было страшно, и не понимал он, чем прогневал воеводу и меня. Вреда от них почти никакого, как и толку.

Пришлось по закону назначить им плетей, которые на дворе сразу же и выдали. Непривычно, но порядок того требовал.

А вот четверых, что на меня напасть решили, я оставил на потом. Этих плотно обработал со знанием дела. Рассказали они мне много интересного. Сваливали друг на друга. Но, это в порядке вещей. Свою жизнь каждый спасти хотел.

Самый болтливым оказался пацан, которому я нос коленкой разбил. Сдал сразу всех остальных, плакал, утверждал, что насильно заставили его. Сирота он, жизни не видел, а здесь подвернулось. Еда хорошая, спать тепло и сухо. Кормят, поят, а самом он человек добрый и богобоязненный. И ножом меня он тыкать не собирался вовсе. Как узрел меня, так сразу же и в верности клясться захотел, и в ножки падать.

Действовал так, чтобы другие его не убили потом, делал то, что велено.

Мерзкий тип. Сума переметная. Этот и мать родную продаст, и Родину, и кого угодно. Все, чтобы выжить и выгоду себе получить. А потом скажет, а что — это не я, это обстоятельства такие.

В прошлой жизни доводилось встречать таких. Прикрываются юностью, хотя ответственность за содеянное понимают. Выпусти, отпусти, помилуй и через пару лет суровый рецидивист вылупится из такого. Опытный, умеющий на душах людских играть.

Остальные трое были вполне обычными бандитами с суровым прошлым. Криминальным, если переводить на более привычные мне термины.

Судить их я не собирался. Законов местных не знал в должной степени. Дело не мое, да и время тратить— некогда. Донесу до Ефима то, в чем повинны. По закону рассудят. Скорее всего — смерть их всех ждет. Повесят или, как вариант четвертуют.

Главное — информация.

Предводитель их молчаливый оказался в противовес парнишке. Тот, что достаточно богато одетый, пистолет на паперти выхватывающий. В несознанку пошел, говорить отказался вначале. Но его то я напоследок оставил и уже такой пакет историй про них знал, что припер к стене и расколол.

В глазах его виделся мне страх. Нарастающий ужас. Не думал этот разбойничек, что можно так с людьми говорить, что они хочешь не хочешь — а расскажут все. А я умел. Опыт имел приличный. Хотя и выглядел слишком молодо.

Выбил из банды все.

Самое важное, что мне от них нужно — так это построение системы охраны Маришкиной «малины». Как у них там все обустроено, какие явки, пароли. Кто за главного. Где пройти можно, где посты стоят. На втором месте были связи в городе. По ним нужно отработать, но уже не мне и не сегодня, а завтра. По тем, кто не разбежится — пройдемся, задержим, допросим, но уже без меня. Работа не сложная.

У меня других дел хватает.

Закончив с четырьмя бандитами, я выбрался во двор. Постоял, подышал воздухом, подумал. План строился, клеился. Все сходилось. Отлично.

Спустя минут пять нашел Ефима.

— Ну что, готово двенадцать человек?

— Да, боярин. А что делать будем?

— Вечером, как темнеть начнет, всех собирай. Инструктаж проведу и на дело пойдем.

Лицо его посуровело, он кивнул.

Следом я зашел в арсенал, поговорил с Григорием, выдал ему указания. Проверка складов на сегодня была окончена. До вечера — отбой.

Мы отправились отдыхать. Ночью нас ждала серьезная, опасная работа. Пора выжигать дотла разбойничий хутор!

Глава 21

Как стемнело, я начал воплощать в действие свой план по ликвидации бандитской «малины» в Колдуновке.

Собрал людей в храме. Именно здесь был потайной ход из города.

Ефим, Григорий, Пантелей и еще двенадцать человек стояли, переглядывались. Все снарядились по максимуму. У каждого аркебуза в руках, пистолет на поясе, сабля на перевязи. Всем выданы из арсенала кольчуги и мисюрки под отчет.

Сам облачился в юшман, на голове — плотная стеганая шапка. Таскать несколько лишних килограммов железа не нравилось, неудобно. Поэтому от шлема отказался. Взял карабин, легкий пистолет. В сидоре, что тащил за спиной три заготовленных подарочка. Это, конечно, не привычные мне гранаты и дымовые шашки, но сойдет. Есть чем удивить врага.

Сегодня ночью маскировка и незаметность — мой удел.

Осмотрел собравшихся, построил. Обошел, посмотрел, проверил, чтобы железо звенело минимально. Совсем избавиться от этого звука в реалиях начала семнадцатого века не выходило. Кольчатые доспехи, это не привычные бронежилеты. Ремни, пряжки, обвесы не делались под разведчиков. Функционал и назначение другое. Но, как смог подтянул ремни, поправил кушаки, компенсировал ими болтающиеся места. Показал людям, что нужно делать, как снизить уровень шума при ходьбе.

Бойцы слушали, внимали. Наука для них была интересная, но учились быстро, с пониманием дела.