К полудню паровая машина была полностью разобрана. Все детали лежали на верстаке, аккуратно разложенные и пронумерованные.
— И так, — обратился я к мастерам, — теперь давайте обсудим, что мы узнали. Григорий, ты первый. Что тебе показалось самым важным?
Григорий задумался:
— Точность. Все детали должны подходить друг к другу идеально. Малейшая неточность — и машина работать не будет.
— Верно, — одобрил я. — Фёдор?
— Качество металла, — сказал Фёдор. — Поршень, цилиндр — всё из хорошей стали. Плохой металл быстро износится.
— Тоже правильно, — кивнул я. — Семён?
— Автоматизация, — ответил Семён Кравцов. — Клапаны сами открываются и закрываются. Человеку не нужно каждый раз дёргать рычаги.
— Отлично, — похвалил я. — Иван?
Младший брат замялся:
— Я… я заметил, что всё продумано. Ни одной лишней детали. Всё работает вместе, как… как оркестр.
— Иван, это очень точное наблюдение! — обрадовался я. — Действительно, хорошая машина — это гармония. Все части работают согласованно, дополняют друг друга.
В этот момент в мастерскую заглянул Никифор:
— Егор Андреевич, опять гонец приехал. Теперь от какого-то купца Третьякова из Москвы. Говорит, дело срочное.
Я вздохнул. Похоже, покоя мне не будет.
— Передай ему, что все дела через Фому Степановича. Пусть с ним связывается.
Никифор кивнул и удалился.
Фёдор Железнов, обычно молчаливый, вдруг заговорил:
— Егор Андреевич, а когда мы вернёмся на завод… нас там поймут? Или будут смотреть как на чудаков?
Вопрос был серьёзный. Я задумался, подбирая слова:
— Поймут не сразу. Сначала будут смотреть с недоверием — мол, новшества какие-то внедрять хотят. Но когда увидят результаты — качество выше, работа быстрее, брак меньше — тогда и поймут. А главное — у вас будет поддержка руководства. Иван Дмитриевич и генерал Давыдов заинтересованы в модернизации завода.
— А если не получится? — тихо спросил Иван. — Вдруг мы вернёмся, а ничего изменить не сможем?
Я подошёл к нему:
— Иван, запомни — изменения всегда начинаются с одного человека. Потом к нему присоединяется второй, третий, пятый. И постепенно изменяется всё. Вас пятеро. Вы уже небольшая команда. Начнёте внедрять новое, покажете результаты — к вам присоединятся другие мастера. И через короткое время весь завод будет работать по-новому.
Слова подействовали. Мужики воодушевились, поверили в свои силы.
— Ладно, хватит философствовать, — сказал я. — Возвращаемся к работе. Завтра начнём обратную сборку машины. А сегодня изучаем каждую деталь подробно, измеряем, записываем. Григорий, твои записи должны быть настолько подробными, чтобы любой мастер по ним мог собрать такую же машину.
— Постараюсь, — пообещал Григорий, снова склоняясь над тетрадью.
Остаток дня мы провели в детальном изучении каждой части паровой машины. Измеряли размеры, проверяли допуски, обсуждали назначение каждого элемента, зарисовывали с разных ракурсов.
Братья Волковы особенно увлеклись изучением поршня:
— Смотри, Ваня, — говорил Антон, — здесь кожаное кольцо для уплотнения. Оно прижимается к стенкам цилиндра и не даёт пару просачиваться.
Семён Кравцов углубился в изучение системы клапанов, пытаясь понять тонкости синхронизации. Фёдор осматривал каждую деталь, проводил пальцем по поверхностям, оценивая качество обработки.
К вечеру тетрадь Григорий была заполнена подробными чертежами, схемами, описаниями. Это была настоящая инструкция по изготовлению паровой машины.
— Отличная работа, Григорий, — похвалил я, листая страницы. — С такими записями можно собрать копию машины.
— Наверное, — скромно ответил он. — Хотел, чтобы всё было понятно.
— Получилось, — заверил я. — Завтра начнём сборку. И попробуем делать это уже не я, а вы сами. Под моим руководством, конечно, но своими руками.
Мастера оживились. Перспектива самостоятельно собрать паровую машину их вдохновляла.
Вечером, когда все разошлись, я остался в мастерской один. Смотрел на разобранную машину, на аккуратно разложенные детали. Думал о том, как быстро летит время, как многого мы успели достичь.
Мастера из Тулы приехали скептиками, а превратились в энтузиастов. Научились работать в команде, освоили новые технологии, поверили в свои силы. Это был настоящий успех.
Но впереди ещё много работы. Нужно научить их собирать паровую машину, углубить теоретические знания, подготовить к самостоятельной работе на заводе.
А ещё нужно разобраться с накопившимися деловыми предложениями, спланировать поездки, согласовать сроки. Хорошо, что скоро вернётся Фома.
Погасив свечи, я направился домой. Машка уже спала, укутавшись в одеяло. Я осторожно лёг рядом, стараясь не разбудить её. Бусинка запрыгнула на кровать и свернулась клубочком в моих ногах, тихо мурлыкая.
Глава 21
На следующее утро я проснулся с ясным планом действий. Сегодня мы начнём сборку паровой машины.
Позавтракав, я отправился в мастерскую, где уже собрались все пятеро тульских гостей плюс наши местные. Разобранная машина так и лежала на верстаке, каждая деталь на своём месте.
— Доброе утро, мужики! — поприветствовал я их. Готовы? Сегодня вы собственными руками соберёте паровую машину. Я буду только консультировать и проверять. Григорий, у тебя есть подробные записи со вчерашнего дня. Они и будут вашей инструкцией.
Тот тут же достал свою потрёпанную тетрадь, полистал страницы:
— Тут всё есть. Порядок сборки, размеры, особенности соединений…
— Отлично, — одобрил я. — Тогда начинаем. Григорий, ты главный. Распределяй задачи, контролируй процесс, следи за качеством.
Он выпрямился, принимая ответственность:
— Хорошо. Так… Фёдор с Петькой — вы устанавливаете основание и котёл. Это самые тяжёлые части, нужны сильные руки. Братья Волковы — цилиндр и поршень. Семён — система клапанов. Митяй, Илья — помогаете всем по необходимости.
Мастера разошлись по своим участкам. Я отошёл в сторону, наблюдая за процессом.
Фёдор с Петькой подняли массивное основание, установили его на специальные опоры.
— Ровно ставьте! — командовал Григорий, проверяя уровень. — Перекосите — вся машина криво встанет!
— Ровно, ровно, — буркнул Фёдор, подкладывая клинышек под одну из опор.
Братья Волковы тем временем готовили цилиндр. Антон внимательно осмотрел внутреннюю поверхность:
— Гладкая, без царапин. Поршень должен ходить свободно.
— А как проверить? — спросил Иван.
— Вставь поршень и попробуй подвигать, — подсказал я издалека. — Должен скользить легко, но без люфта.
Иван осторожно вставил поршень в цилиндр, попробовал подвигать. Поршень ходил плавно, с лёгким сопротивлением.
— Вроде нормально, — неуверенно сказал он.
— Не «вроде», а точно нормально или нет, — поправил Григорий, подходя проверить. Он сам попробовал подвигать поршень, кивнул. — Да, хорошо. Устанавливайте.
Семён Кравцов возился с системой клапанов, периодически заглядывая в тетрадь Григория.
Работа продолжалась. Мастера сосредоточенно трудились, сверяясь с записями, проверяя размеры, консультируясь друг с другом.
Григорий ходил от одного мастера к другому, строго контролируя каждый шаг:
— Фёдор, здесь подтяни как следует!
— Антон, прокладка неровно лежит. Поправь!
— Семён, трубка чуть перекошена. Выправляй!
Он был придирчив, но справедлив. И мужики не обижались — понимали, что это ради общего дела.
К обеду основные узлы были установлены. Осталось соединить всё воедино и проверить работу.
— Перерыв на обед, — объявил я. — После обеда продолжим.
Мы поехали ко мне домой, где Машенька с Анфисой уже накрыли стол. Щи, каша, пироги — всё как обычно.
За обедом мужики оживлённо обсуждали процесс сборки:
— А ведь не так сложно, как казалось, — говорил Антон. — Когда есть подробная инструкция и правильные инструменты, всё получается.
