Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

Помоги другим, помогая самому себе. Только так и должен действовать истинный правитель.

Глава 24

Небольшой корабль, ползущий из русской Маньчжурии в американский Сиэтл, также слушал радио каждую ночь. И в отличие от многих других за пределами САСШ эти новости вызывали у его пассажиров не интерес и тем более не радость.

— Чертовы русские! — выругался коренастый Джим Доллинз, в свое время открывший в Маньчжурии небольшую обувную фабрику, но вынужденный бежать назад на родину из-за грабительских зарплат, на которые ему пришлось пойти после появления предприятий Макарова.

— Когда же они напьются крови простого народа! — Джек Салли ничего особо не думал. Ему хватало того, что на его родину напали, и он, когда-то сбежав в поисках лучшей доли, теперь спешил назад, чтобы встать на защиту родного дома.

— Бедная Алиса! Каково ей, попасть в руки этих русских варваров…

Кто-то еще пожалел дочь президента, которой, скорее всего, под страхом смерти пришлось принять участие в этой похвальбе русскими успехами. Сам же Джек Лондон, слушавший чужие разговоры из темного угла среди спасательных шлюпок, так не считал. Он успел поработать на корейской станции Макарова и прекрасно знал, что люди часто просто не понимают, как их молчание или не очень обдуманные слова могут выглядеть, когда их проиграют на весь мир.

Очевидно, что генерал в темную использовал слишком молодую, чтобы понять его подлость, девушку. И опять же из-за своей молодости Элис явно попала под его влияние. Лондон опять же умел слушать, и он сразу обратил внимание на то, как менялся ее голос во время этого разговора. От удивления к возмущению и, наконец, интересу. Это было возмутительно!

Джек не выдержал, вскочил на ноги и бросился в свою каюту. Здесь, закопавшись в рукописи, он вытащил первый экземпляр небольшой повести. Первой, написанной после плена и знакомства с Макаровым. Той самой, про русского офицера и принцессу. Когда-то это выглядело как шутка, но сейчас… От мысли, что этого лжеца и предателя может что-то связать с дочерью президента его страны, Джек пришел в ярость. Руки сжали листы бумаги, пальцы побелели и потянули их в разные стороны. Разорвать! Один раз, второй! Чтобы от былой глупости не осталось и следа!

Успокоившись, Джек подошел к своему столу, выхватил другой чистый лист, присел, долго глядя на него, а потом вывел название нового рассказа — первого честного рассказа про Вячеслава Григорьевича Макарова… Искуситель — по-русски, Демон — по-английски. Он писал сразу на двух языках, чтобы как можно больше людей смогли узнать всю правду о том, кто снова пришел в этот мир.

Хосе Лимантур вместе с Порфирио Диасом на всякий случай два раза переслушали запись русской трансляции.

— Знаешь, — неожиданно добродушно сказал хозяин Мексики, — раньше я бесился, что этот Лисицын отжал у нас половину Нижней Калифорнии, а теперь… Вот думаю, что у американцев он захватит ее всю целиком — и легче.

— Думаете, Рузвельт не найдет денег, чтобы его выкинуть? — усомнился министр финансов.

— Что-то мне подсказывает, что одних денег может и не хватить. Хотя «Стэндарт Ойл», конечно, будет вливать их в любом количестве. Еще бы, ведь четверть их ежегодной выработки попала в чужие руки!

— Разве русские уже захватили Лос-Анджелес?

— Сегодня с утра. Броневики колонеля Хасэгавы с ходу взяли город. Причем в Сити-Филд и Бреа их встретили с распростертыми объятиями. Людям сказали, что увеличат зарплату в два раза, и они сами повязали всех, кто предлагал поджечь вышки и запасы в танках.

— Это русские по радио передали?

— Это передали агенты Бернардо, — Порфирио улыбнулся.

А вот Лимантур поморщился. Генерал Бернардо Рейес отвечал не только за разведку, но и за все военное министерство. И очень часто их мнения о том, куда стоит повернуть Мексике в том или ином вопросе, отличались самым кардинальным образом.

— Значит, скоро русские установят сообщение с Нижней Калифорнией, — министр финансов постарался вернуться к действительно важным вещам. — Вы же понимаете, что это возможность?

— Прямая торговля со Старым Светом? — кивнул Порфирио. Он действительно никогда не был глупым человеком и сразу сообразил, что обход всех старых посредников даже с учетом доли, которую могут запросить сацумцы и русские, увеличит бюджет Мексики чуть ли не в два раза.

— Нам стоит нарастить свое влияние на окружение Макарова, — задумался Лимантур, сразу предвидя будущие сложности и пути их обхода.

— У нас нет там своих людей. Вы же помните свой прошлый совет — выдерживать нейтралитет?

— А вот мне кажется, что вы ошибаетесь, — возразил Лимантур. — Помните того герильеро? Панчо Вилья — он прошел обучение у русских, а потом пытался набрать себе новых сторонников. Мы, чтобы не будоражить арендаторов севера, объявили его в розыск, но… Сейчас я предлагаю, наоборот, ослабить поводья. Пусть действует официально, пусть собирает бандитов, беглых и все остальное отребье. Да можно даже напрямую из тюрем отпускать людей, что захотят к нему пойти!

— И зачем? — глаза Порфирио блеснули. Он все понял, но хотел услышать это от Лимантура.

— Пусть ведет их к японцам и Макарову. Они открыли двери всем желающим, они получат от нас помощь.

— Мы после такого станем неформальными союзниками, а заодно вышлем из страны всех бунтовщиков, — улыбнулся Порфирио.

Этот план понравился ему гораздо больше, чем предложение Рейеса прямо поддержать русских. С одной стороны, те неплохо себя показали, новая сила на континенте была очень даже на руку Мексике, но… Порфирио Диасу было уже слишком много лет, чтобы он мог решиться на риск прямой войны, когда есть хоть какой-то другой вариант.

ЮСС «Гальвестоун» уже две недели пряталась в бухте Аркана на севере Калифорнии, и капитан Уолтер Страттор Андерсон все пытался собраться с силами и придумать, как же ему будет лучше выполнить отданный Вашингтоном приказ. И ведь совсем не так он представлял это назначение, когда его отправили в Европу вместе с эскадрой контр-адмирала Сигсби полгода назад.

Они должны были перевезти из Франции тело легендарного Джона Пола Джонса, которого вполне заслуженно называли отцом американского флота. Да, их стране пока не так много лет, но они умеют помнить и ценить тех, кто оставил в ней след… И тут выходило три в одном: возможность приобщиться к истории, наработать ценз для «квалификационного экзамена», да еще и тратиться на дорогу до Мэрилэнда и Военно-морской академии, где Андерсон планировал зачислиться в аспирантуру, было не нужно.

Увы, на берег его сразу никто не списал. Подкинули еще один рейс на западное побережье, а потом… Приплыли русские. В первый же день на дно отправились «Бостон» и зачем-то срочно возвращенный с Филиппин «Нью-Йорк», на следующий — «Марбелхед» и «Чарльстон». Надежные люди доносили, что русские теперь ищут по всему побережью единственные уцелевшие «Филадельфию» и «Нью-Орлеан», вот только…

По иронии судьбы первая еще с прошлого года стояла на верфях Сиэтла как госпитальное судно, а второй также отправлен на ремонтные работы, которые по плану должны завершиться лишь в 1909 году. В итоге единственным крупным военным кораблем под американским флагом на Тихоокеанском побережье, не считая бронесноцев, которые из Пьюджет-Саунда никто не отпустит даже под страхом расстрела, остается его «Гальвестоун».

И ему поставили задачу нанести удар по коммуникациям противника — как будто в этом нет ничего сложного. Поддержать иллюзию полноценного крейсерского отряда, чтобы русские и японцы не чувствовали себя слишком вольготно.

— И при этом у нас даже 6-дюймовых пушек нет, — Уолтер потер уже тронутые сединой волосы и печально оглядел вооружение своего корабля.

Восемь 127-миллиметровых орудий, одно на 76 миллиметров, а скорострельные малые можно и вовсе не считать. И ладно бы у «Гальвестоуна» была еще нормальная броня, но тоже… На палубе всего 60 миллиметров, при том что у японцев, наверное, все 80, и это не считая двойного бронирования рубок.