Медведев. Пограничье (СИ) - "Гоблин - MeXXanik"

— Может, он проявил гуманность, — предположил я, всё ещё прокручивая в голове картину: леший, склонённый над человеком, аккуратно разжимает стальные зубья капкана. Живой, почти отеческий жест.

Морозов усмехнулся. Беззлобно, как будто услышал шутку, знакомую с юности. И, глядя куда-то в сторону, тихо повторил:

— Стареет.

— Надо выяснить, дошёл ли раненый до поселения, — произнёс я, устроившись поудобнее в свободной кресле.

Морозов кивнул, будто всё это уже знал заранее.

— Если Митрич его отпустил, то точно дошёл. Никто его не тронул бы после того, как хозяин леса сам освободил дурачка от капкана. Да и дорогу он ему, наверняка, сделал короткую, раз пощадил. Но я сообщу куда следует, — добавил он после небольшой паузы, — чтобы браконьера передали жандармам.

В его словах не было удивления. Как будто всё, что случилось, укладывается в привычную для него схему, где и леший, и дурак с капканом, и князь с вечерней историей — оказались в одном месте. И всё случилось как и положено.

Я налил себе отвара и хотел было сделать глоток, но в этот момент в крыле, где был кабинет князя, послышался приглушенный телефонный звонок. Мы с Морозовым переглянулись:

— Кому я потребовался с утра пораньше, — пробормотал я, встал с кресла и с чашкой в руке прошел к кабинету. Открыл дверь, подошел к столу, снял трубку со стоявшего на столе стационарного телефона.

— У аппарата.

— Доброе утро, мастер Медведев, — послышался из динамика голос Осипова. — Я звонил вам на мобильный…

— Он берет здесь не везде, — ответил я. — Нужно будет поставить на территории усилитель приема сигнала.

— Таковы особенности нашего княжества, — вздохнул старший советник.

Я поморщился, ожидая речей про недостаток финансирования, но Осипов смог меня удивить:

— К слову, большое спасибо за подарок. Вы меня немного удивили. Но я признателен вам за этот знак внимания.

Я хотел было уточнить, что же было в том обернутом серой бумагой свертке, но с трудом сдержался. Вместо этого ответил:

— Пожалуйста. Надеюсь, вам понравился гостинец.

В динамике послышалось деликатное покашливание:

— Не то слово, мастер Медведев. Но я отошел от темы. Я хотел бы созвать Совет. И если вы желаете присоединиться, то…

— Непременно, — перебил его я. — Скоро буду.

— Тогда до встречи, мастер Медведев, — произнес старший советник и завершил вызов. Я же положил трубку на рычаги и быстрым шагом направился в гостиную.

Морозов по-прежнему сидел на своем кресле. И за время моего отсутствия он, казалось, даже не пошевелился.

— Осипов решил собрать заседание, — произнес я и снял со спинки кресла пиджак.

Морозов кивнул, допил чай и перевернул чашку. Встал на ноги.

— Тогда едем, мастер Медведев, — произнес он. — Я подгоню машину.

До города мы добрались на удивление быстро. Машина остановилась у входа в здание.

— Спасибо, — произнес я и вышел из авто.

Поднялся по ступеням крыльца, которые за ночь немного отсырели — ботинки чуть скользили по камню. У входа дежурил дружинник, который кивнул, приветствуя меня, и открыл дверь, приглашая меня войти.

— Благодарю, — ответил я и вошел внутрь.

В высоком зале с деревянными перекрытиями, уже сидели почти все. Несколько советников перелистывали бумаги, кто-то делал вид, что читает, другие переговаривались тихо, вполголоса.

Осипов, как всегда, устроился в своём кресле. Перед ним на столе лежала стопка папок. И когда я вошел в зал, он взглянул на меня с тоской, будто надеялся, то по дороге я потеряюсь.

— Доброе утро, мастер Медведев, — с натянутой улыбкой произнес Осипов и указал на мое кресло. — Прошу, проходите. Мы как раз ждали вас, чтобы начать.

Я отозвался так же сдержанно:

— Значит, что-то срочное.

— Совет готов начать рассматривать проекты промышленников, — ответил Осипов, открывая верхнюю папку. — Мы не можем тянуть. Условия данных предложений имеют сроки.

Я сел в кресло и откинулся на спинку, с интересом осматривая собравшихся. За столом царила напряжённая тишина, в которой шуршание бумаг звучало особенно громко. Купцы выглядели бодро, кое-кто даже с лёгким предвкушением. Мастеровые, напротив, хмурились. Старосты сохраняли привычную молчаливую отстраненность.

— Итак, мастер Медведев, — нарушил тишину Осипов. — Нам…

— Так уж сложилось, что я уже видел проекты, — ответил я. — Почти все они касаются разработки. Но ни в одном проекте я не видел согласования от земельного и лесного ведомств.

Лицо Осипова вытянулось. А улыбка мигом исчезла.

— Поэтому я хотел бы уточнить, — сказал я, — проекты прошли согласование с земельным и лесным ведомствами?

Осипов чуть помедлил:

— Согласования в процессе. Все заключения скоро будут. Просто…

— Совет не может выносить решения до получения заключений, — перебил его я. — Это прямое нарушение правил. И даже если мы сейчас проголосуем, то согласование может приостановить разработку, когда найдет нарушения. А нам за это будет грозить проверка из Империи. По итогу которой могут прибыть уже кустодии. Они шутить не станут и решат, что нам положен острог. И мы, мастера, отправимся туда всем скопом.

Где-то сбоку кашлянул Климов, потом сказал громче:

— Оно и верно. Кто потом отвечать будет? Я в острог не хочу!

— Но ведь время идёт, — начал было один из аристократов. — А пока мы тут спорим, казна пустеет. Нам бы…

— Деньги важны, — перебил я спокойно. — Но если ведомства найдут в проектах нарушения, то просто вынесут решение о заморозке разработки. И если мы избежим внимания кустодиев, промышленники могут начать оспаривать решения ведомств, и начнутся многолетние судебные тяжбы. При этом, права на разработку будут находиться у арендаторов. А значит, будет долгий простой, который не принесет нам ничего.

Я перевел взгляд на Осипова, словно говоря: за вами последнее слово, мастер. И старший советник медленно, без лишних движений, закрыл папку:

— Я назначу инспекцию, — кисло произнес он. — Отложим голосование до вынесения решений.

Я кивнул. Мысленно вздохнул, радуясь, что выиграл еще несколько дней. Потому что ведомства быстро состряпают все, как нужно для промышленников. В этом сомнений у меня не было.

— Значит, решение откладывается?

Мои слова прозвучали сухо, без эмоций, как должно быть. Осипов не стал спорить. Просто скрестил руки и откинулся в кресле.

— Заседание закрыто, — сказал он.

Советники встали. Послышался шум стульев и тихие переговоры. Я уже понял, что никто не выйдет пока я в зале и потому направился к выходу первым.

Морозов ждал меня на крыльце. Он стоял, опершись ладонью о холодную каменную балюстраду, и с прищуром рассматривал гуляющих. На площади кто-то кормил голубей. Продавщица с тележкой расставляла на прилавке сдобы. Всё шло своим чередом. Как и должно было быть.

Заметив меня, Владимир молча кивнул и направился к машине. Я последовал за ним. Обошел авто и сел на переднее сиденье. Воевода занял место за рулем, завел двигатель и мы выехали на дорогу.

— Осипов начал торопиться. Хочет начать рассматривать проекты, — ответил я.

— И как вы так быстро разрешили ситуацию? — не отвлекая взгляда от дороги поинтересовался Владимир.

— Настоял на согласовании проектов в лесном и земельном ведомствах. Чтобы наверняка. Сослался на то, что если в результате разработки будут выявлены нарушения, отвечать перед кустодиями будет Совет.

Морозов усмехнулся:

— Красиво разрешили, — произнес он. — Думаете, это их остановит?

Я покачал головой:

— Мы просто выиграли время. Скоро Осипов и члены совета передадут мое решение нужным им людям, и промышленники пойдут договариваться о том, чтобы в согласовании все было как нужно. За деньги, или через столичных знакомых. Это выигранные десять дней. После этого начнутся рассмотрения, и будет тяжелее.

Морозов помолчал

— Такое чувство, что всё держится на тонкой нитке, — тихо продолжил я. — Порвётся — и посыплется всё.