Оракул с Уолл-стрит 4 (СИ) - Тыналин Алим

— Амбициозная задача, — кивнул я. — Какие области приоритетны?

— Гидроэнергетика, прежде всего, — оживился губернатор. — Река Сент-Лоренс и Ниагара таят в себе колоссальный потенциал. Представьте, дешевая электроэнергия для всего штата, новые рабочие места, привлечение промышленности.

Роквуд-младший одобрительно кивнул.

— Отец всегда говорил, что будущее за электрификацией. Ваши планы по развитию энергетики созвучны с нашими размышлениями о модернизации промышленности.

— Но есть одна проблема, — продолжил Рузвельт, его взгляд потемнел. — Частные энергетические компании сопротивляются государственному участию. Они предпочитают высокие тарифы стабильному развитию.

— Возможно, стоит рассмотреть государственно-частное партнерство? — предложил я. — Правительство обеспечивает первоначальные инвестиции и регулирование, частный сектор — эффективность управления.

Рузвельт поднял бровь.

— Интересная мысль. А как быть с сопротивлением Wall Street? Крупный капитал не жалует государственного вмешательства.

— Крупный капитал не жалует конкуренции в любом виде, — ответил я с легкой улыбкой. — Но умные инвесторы понимают: стабильная экономическая система выгодна всем.

Официант подал второе блюдо, филе палтуса в соусе из белого вина с трюфелями. Пока мы наслаждались изысканными вкусами, Рузвельт продолжал развивать свои идеи.

— Знаете, мистер Стерлинг, иногда мне кажется, что наша экономическая система напоминает перевернутую пирамиду. Вся нагрузка ложится на узкое основание, а верхушка становится все шире и тяжелее.

— Рано или поздно такая пирамида упадет, — согласился я.

— Именно! — воскликнул губернатор. — И задача разумной политики — расширить основание, укрепить фундамент.

Сенатор Вагнер, до сих пор молчавший, вступил в беседу:

— Франклин имеет в виду социальные программы. Пенсии для пожилых, страхование по безработице, поддержка семей с детьми.

— Утопия! — фыркнул Уолтер Гиффорд. — Кто будет это финансировать? Уже сейчас налоги душат предприимчивость.

Рузвельт наклонился вперед, его глаза загорелись боевым огнем.

— Мистер Гиффорд, позвольте вопрос. Что произойдет, если треть населения лишится покупательной способности? Кто будет покупать продукцию ваших заводов и пользоваться услугами телефонной компании?

Воцарилась неловкая тишина. Я воспользовался паузой:

— Губернатор прав. Потребительский спрос — основа здоровой экономики. Без платежеспособного населения самые эффективные предприятия превратятся в памятники промышленной мощи.

Роквуд-младший мягко кашлянул.

— Джентльмены, возможно, стоит немного сменить тему? Анри приготовил знаменитое баранье каре. Было бы жаль обидеть его политическими дебатами.

Но Рузвельт, очевидно, наслаждался дискуссией. Он повернулся к Маршаллу Филду III:

— Ваше мнение, Маршалл? Розничная торговля ближе всего к рядовому потребителю.

Филд аккуратно разрезал мясо.

— Должен признать, Франклин, в последние месяцы мы отмечаем изменения в потребительских предпочтениях. Люди начинают покупать более дешевые товары, откладывают крупные покупки.

— Первый признак охлаждения экономики, — заметил я. — Потребители чувствуют неуверенность раньше, чем финансисты.

Официант принес основное блюдо, каре ягненка в травяной корочке. Аромат розмарина и тимьяна смешивался с изысканными французскими винами.

В этот момент в столовую вошел Уитмен, держа на серебряном подносе запечатанный конверт. Его обычно невозмутимое лицо выражало озабоченность.

— Прошу прощения, господин губернатор, — произнес он тихо, наклонившись к Рузвельту. — Срочное сообщение из Олбани.

Рузвельт взял конверт, вскрыл его и быстро пробежал глазами содержимое. Его лицо мгновенно изменилось.

— Господи, — пробормотал он, поднимая глаза. — Джентльмены, боюсь, у нас серьезная проблема.

Все за столом замерли. Роквуд-младший отложил столовые приборы.

— Что случилось, Франклин?

— Central State Bank в Олбани. — Рузвельт покачал головой. — Они на грани банкротства. Завтра начнется массовое изъятие вкладов. Если банк рухнет, это может спровоцировать панику по всему штату.

Гиффорд побледнел.

— Сколько вкладчиков затронуто?

— Более сорока тысяч. — Рузвельт сжал губы. — А у меня нет полномочий для экстренного вмешательства до понедельника, когда соберется законодательное собрание.

Я отложил вилку, мысленно просчитывая варианты. Central State Bank был средним по размеру региональным банком, но его крах мог запустить цепную реакцию.

— Господин губернатор, — сказал я, — а что если подойти к проблеме с другой стороны? Вместо поиска денег искать время?

Рузвельт повернулся ко мне.

— Что вы имеете в виду?

— Паника вкладчиков основана на слухах и страхе. Что если мы нейтрализуем саму причину паники?

Пэрриш наклонился вперед.

— Продолжайте.

— Губернатор объявляет о проведении внезапной банковской инспекции во всех банках штата. Не только Central State Bank, но и дюжине других, включая самые крупные и стабильные. Меры по «усилению контроля за банковской деятельностью в интересах вкладчиков».

Роквуд-младший понимающе кивнул.

— Гениально! Это превращает проблему одного банка в рутинную процедуру.

— Именно, — продолжил я. — Одновременно объявляется, что результаты инспекций будут опубликованы в понедельник, а до тех пор все банки продолжают обычную работу. Для усиления доверия можно добавить, что штат готов предоставить временные гарантии всем проверяемым банкам.

Рузвельт ударил ладонью по столу.

— Блестяще! Это не спасение слабого банка, а усиление всей системы.

Сенатор Вагнер покачал головой.

— Но что если инспекция действительно выявит проблемы в других банках?

— Тем лучше, — ответил я. — Банки, зная о предстоящей проверке, быстро исправят очевидные недостатки. А Central State получит выходные для решения своих проблем без паники вкладчиков.

Гиффорд удивленно посмотрел на меня.

— И никому не придется рисковать собственными деньгами?

— Совершенно верно. Государство использует только свои регуляторные полномочия. Никаких чрезвычайных расходов, никаких экстренных кредитов. Просто грамотная подача информации.

Маршалл Филд III понимающе улыбнулся.

— Мистер Стерлинг, вы предлагаете решить финансовую проблему с помощью связей с общественностью?

— Финансы на девяносто процентов состоят из психологии, — ответил я. — Банк не может обанкротиться, если вкладчики в него верят. И наоборот.

Роквуд-младший кивнул.

— Отец всегда говорил: «Репутация стоит больше золота». В данном случае она действительно может заменить золото.

Рузвельт встал из-за стола, опершись на трость.

— Джентльмены, я думаю, нам есть что обсудить. Уитмен, свяжитесь немедленно с моей канцелярией в Олбани. Скажите, что заместителю губернатора нужно срочно связаться со мной. И с комиссаром по банкам тоже.

Пэрриш одобрительно покачал головой.

— Элегантное решение, мистер Стерлинг. И, главное, не требующее изобретения новых законов.

— А как насчет Central State? — спросил Гиффорд. — У них все-таки реальные проблемы с ликвидностью.

— Выходные дадут им время найти частных кредиторов или договориться с другими банками о взаимном кредитовании, — объяснил я. — Без паники и давления времени это вполне реально.

Рузвельт повернулся ко мне.

— Мистер Стерлинг, в воскресенье у меня будет телефонная конференция с руководством банка. Не согласитесь ли вы принять участие? Ваши советы могут оказаться неоценимыми.

— С удовольствием, губернатор.

Сенатор Вагнер поднялся следом.

— Франклин, я сейчас же еду в Олбани. К утру все необходимые документы будут готовы.

Гиффорд, который всю вторую половину ужина казался озадачен темпом событий, неожиданно произнес:

— Мистер Стерлинг, должен признать, ваше предложение было блестящим. Быстро, элегантно, эффективно.