Оракул с Уолл-стрит 7 (СИ) - Тыналин Алим

Дуглас добавил:

— После завтрашней операции мы ожидаем создания новой структуры, более стабильной, менее кровавой. И вы, мистер Стерлинг, могли бы стать неофициальным координатором между этой структурой и федеральными властями.

Я понял. Они предлагали мне роль теневого посредника между новой мафией и правительством. Роль, которая обеспечила бы огромную власть, но навсегда связала бы меня с преступным миром.

— Интересное предложение, — сказал я осторожно. — Но сейчас самое важное успешно провести завтрашнюю ликвидацию.

Дуглас собрал документы в портфель:

— Согласен. Детали нашего будущего сотрудничества обсудим после того, как сицилийская проблема будет решена окончательно.

Мы простились крепкими рукопожатиями. Айвс проводил нас к выходу:

— Мистер Стерлинг, завтра в восемь утра ваши люди получат сигнал к действию. К девяти все должно закончиться.

— А к двум часам дня я буду сидеть в ресторане «Дельмонико» с искренним удивлением на лице, узнав о «трагической гибели дона Сальваторе при сопротивлении федеральным агентам», — ответил я.

— А во время самой операции? — уточнил Дуглас.

— В девять утра у меня назначена деловая встреча в отеле «Плаза» с представителями Национального банка Бостона. Переговоры о крупном кредите на расширение текстильного производства. Три свидетеля, официальная регистрация в журнале посетителей, счета за завтрак в ресторане отеля. Железное алиби.

Айвс кивнул с одобрением:

— Превосходно. Общественное место, множество свидетелей, документальные подтверждения присутствия.

— Плюс банкиры из Бостона специально приехали в Нью-Йорк, — добавил я. — Встреча планировалась неделю назад, есть переписка, телеграммы. Никто не сможет сказать, что алиби подстроено задним числом.

Мы простились крепкими рукопожатиями. Айвс проводил меня к выходу:

— Мистер Стерлинг, завтра в восемь утра ваши люди получат сигнал к действию. К девяти все должно закончиться.

Дуглас похлопал меня по плечу:

— Не волнуйтесь, мистер Стерлинг. После завтрашней операции вы станете национальным героем. Человеком, который помог очистить Америку от иностранных криминальных элементов.

Айвс кивнул, но в его глазах мелькнула едва заметная тень:

— Да, завтра все изменится. Старые связи будут разорваны, новые — установлены. — Он помолчал, затем добавил с легкой улыбкой: — Главное помнить, мистер Стерлинг, что в нашем деле свидетели иногда становятся обузой. Особенно те, кто слишком много знает о закулисной стороне операций.

Слова прозвучали как невинное замечание, но я уловил скрытый смысл. Внезапно до меня дошло.

После ликвидации Марранцано я стану единственным живым свидетелем сговора между федералами и мафией. Человеком, который знает слишком много о том, как правительство санкционировало убийство.

По спине пробежал холодок. Возможно, федералы планировали избавиться и от меня, когда я перестану быть полезным.

— Конечно, агент Айвс, — ответил я с деланной беззаботностью. — В нашем деле осторожность никогда не бывает лишней.

Спускаясь по скрипучей лестнице, я думал о том, что завтра начнется не только новая эра в преступном мире, но и новая игра на выживание. И теперь федералы тоже могли стать моими врагами.

Возвращаясь домой, я сидел на в машине, обдумывая услышанное. Маллоу молчал, глядя в окно на пустынные улицы Манхэттена. Только изредка мимо проносились одинокие автомобили да патрульная машина полиции.

— Шон, — сказал я наконец, — у меня новый план.

— Какой, босс?

— Завтра утром операцию проведут не наши люди.

Маллоу повернулся ко мне с удивлением:

— А кто тогда?

— Люди Лучиано. Пусть Чарли сам разбирается со своими проблемами.

— Но мы уже все подготовили, бостонские ребята готовы…

— Именно поэтому и меняю планы, — перебил я. — Подумай: если завтра что-то пойдет не так, кого будут искать федералы? Того, кто финансировал операцию и предоставил поддельные документы. То есть меня.

Маллоу кивнул с пониманием:

— А если исполнителями будут люди Лучиано…

— … то я останусь в стороне. Максимум, что мне грозит, обвинения в том, что я знал о готовящемся преступлении и не сообщил властям. Но федералы меня прикроют.

Агент Коллинз остановил Ford у особняка. Я вышел из машины и поднялся в кабинет, где меня ждал О’Мэлли с отчетами от ночных информаторов.

— Патрик, планы изменились, — сказал я, садясь за стол. — Завтра операцию проведет Лучиано.

О’Мэлли поднял брови:

— Интересно. А он согласится?

— Обязательно согласится. Просто нужно правильно подать информацию.

Я подошел к сейфу и достал папку с разведданными Маккарти:

— Лучиано получил такое же приглашение на «мирную встречу». Марранцано планирует убить всех неугодных одновременно. Лучиано это понимает, но пока не знает, как действовать.

— А вы ему подскажете?

— Именно. Позвоню сейчас и намекну, что у меня есть информация о слабом месте в обороне Марранцано.

Я взял трубку телефона и набрал номер, который знал наизусть. После нескольких гудков ответил знакомый голос:

— Алло?

— Чарли? Это Уильям. Извини за поздний звонок, но дело не терпит отлагательств.

— Уильям! — голос Лучиано стал настороженным. — Что случилось?

— Помнишь нашу беседу о взаимных друзьях? Тех, кто приглашает на семейные ужины?

Лучиано молчал несколько секунд, обдумывая шифр. Семейный ужин, очевидный намек на завтрашнюю встречу у Марранцано.

— Да, помню. И что?

— У меня есть информация о кулинарных предпочтениях хозяина. И о том, когда лучше всего наносить визиты вежливости.

— Понимаю. Это серьезная информация?

— Очень серьезная. Касается безопасности всех гостей.

Лучиано помолчал еще дольше. Я слышал, как он прикрывает трубку рукой и с кем-то шепчется. Наверняка советуется.

— Уильям, — сказал он наконец, — можем встретиться через час? Обсудить детали?

— Конечно. Старое место?

— Да, старое место.

Старое место означало пирс номер семнадцать в доках Бруклина, где мы уже встречались несколько раз для конспиративных переговоров.

— Буду через час, — сказал я и повесил трубку.

О’Мэлли усмехнулся:

— Босс, а какая приманка? Просто информация о готовящейся ловушке? Лучиано и так это знает.

— Приманка в том, что я предложу ему идеальную возможность нанести упреждающий удар. Федеральные удостоверения, план здания, точное время, когда охрана будет минимальной. Плюс гарантия, что после операции его никто не тронет.

— А если он заподозрит подвох?

— Не заподозрит. Для него это выглядит как логичное предложение союзника. Я даю ему инструменты для победы, а он берет на себя все риски. Взаимовыгодно.

Через полчаса я сидел в черном Packard, направляясь к докам Бруклина. Маллоу как всегда был рядом, а за рулем Мартинс, единственный из моих водителей, кто знал все конспиративные маршруты по памяти.

Пирс номер семнадцать в два часа ночи выглядел как декорация к фильму о преступном мире. Тусклые фонари отбрасывали зловещие тени на причальные сваи, а вода Ист-Ривер тихо плескалась о корпуса пришвартованных барж. Запах соленой воды смешивался с ароматами машинного масла и табака.

Лучиано приехал точно в назначенное время на темном Chrysler с Анастасией. Они вышли из машины осторожно, внимательно осматривая окрестности. Анастасия держал руку под пиджаком, готовый выхватить оружие при первых признаках опасности.

— Уильям, — поприветствовал меня Лучиано, — надеюсь, информация стоит ночной поездки.

— Стоит, Чарли. Более чем стоит.

Мы прошли к краю пирса, где наши голоса заглушал шум воды и ветра. Анастасия остался в нескольких шагах, наблюдая за подходами.

— Чарли, — начал я без предисловий, — Марранцано планирует убить тебя завтра в два часа дня. В своем офисе. Под видом мирных переговоров.

— Это я уже понял, — ответил Лучиано. — Слишком много совпадений. Всех неугодных вызывают в одно время, в одно место.