Стародум. Книга 2 (СИ) - Дроздовский Алексей

Мы не потеряли ни одного человека. Духовные доспехи защитили от оружия, а тех из наших воинов, по которым прошли силой, вылечил папаня. В конечном итоге вся наша сотня благополучно пережила все сражения, чего не скажешь об удельных князьях и их армиях. Двое из пятерых мертвы, трое отправились в заточение под замок.

Пять засад — это всё, что мы успели сделать. Никого больше застать врасплох не удалось.

Но даже такое количество успешных сражений впечатляет. Всё это благодаря Длинноухому: без него мы смогли бы устроить всего одну, да и то с большим трудом. Зная каждый шаг противника с большого расстояния, не составляет никакого труда подготовиться к его прибытию.

Теперь нам предстоит гораздо более трудная задача: справиться с теми пятерыми князьями, что всё-таки смогли подойти к Новгороду и собраться в одну большую армию.

— Мы можем устроить одну большую засаду, — предлагает Всеслава.

— Не получится, — отвечает Длинноухий. — Они уже знают, что мы одолели нескольких из них, так что они будут готовы.

— Да, но они могут подумать, что мы подумали… а на самом деле мы подумаем по-другому.

— Хорош нам мозги крутить, женщина.

— Я согласен с Всеволодом, — произносит Волибор. — Они не настолько глупы и не попадут в засаду.

— Всеслава, — говорю. — А ты можешь снова их раскидать, как нас тогда в детинце?

— Конечно. Если все пять тысяч врагов залезут в одно тесное помещение, то я быстренько их закину к чёрту на рога.

Это хреново. Из всех людей на нашем совещании только у одного чёрная ступень — у Длинноухого. Даже с восьмой ступенью ни одного. Синие, фиолетовые. Это хоть и много, но не настолько, чтобы собственноручно уничтожать целые армии. Придётся использовать старую добрую сталь.

Сталь же… она непредсказуема.

Потери могут быть и очень большие, и очень маленькие. Никогда не знаешь, как повернётся исход боя.

— Хватит беспокоиться, — весело произносит Неждан. — У меня есть план.

— Правда? — спрашиваю. — Какой?

— Я пойду и всем им головы поотшибаю.

— А что ты будешь делать, если среди наших врагов окажется зассаный повелитель ветра, которого мы встретили в Суздальском? Этот тип, если возьмётся всерьёз, закинет тебя в сраную Византию. Прямо в середину моря.

— Ничего, я выплыву. А потом приду обратно, подберусь незаметно и…

— Ты-то выплывешь, а по нам пройдёт армия из пяти тысяч человек. Нас тут в общей сложности две тысячи, так что результат будет не очень.

— На самом деле мы не так и слабы, — пожимает плечами Волибор. — Численный перевес влияет на битву, но не всегда. Помнится, было мне двадцать шесть, сражался я в Киевском княжестве против кочевников. И что ты думаешь? Субэдэй со своими тридцатью тысячами разбил наши сто так легко, будто детей малых. Один из десяти воинов убежать смог.

— Да, но мы не кочевники, — замечает Длинноухий.

— Уж конечно нет! А ещё был поход Ярослава Мудрого…

— Тёска мой, — произносит Ярослав Лысый не к месту.

— Я хочу сказать, что мы можем дать им по лбу. У нас всё для этого есть. Даже больше, мы можем им ещё и уши надрать, и подзатыльников надавать.

— Уверен? — спрашиваю. — Не лучше ли спрятаться за стенами Стародума?

— Это всегда можно. Решать тебе.

Выбор не самый простой. С одной стороны, сидеть в крепости безопасно, с другой, у нас маловато еды, так что однажды придётся выйти и сразиться, чтобы не умереть от голода. Сражаться сейчас с превосходящим противником не хочется, но мы знаем, что враги идут в нашу сторону, так что можем выбрать лучшее для нас место для битвы. Слишком много стоит учесть, слишком много неизвестного.

— Давайте голосовать, — предлагает худощавая женщина.

— Нет-нет, — говорю. — Никаких голосований. Вы поклялись мне в верности, так что принимать решение буду я. Ваша работа — советовать мне.

По глазам окружающих князей видно, как сильно они огорчены тем, что потеряли свою независимость и назначили меня своим господином. Тот день, когда они убили предыдущих удельных и стали князьями, выглядел как конец эпохи раболепствования. Они думали, что станут сами себе хозяевами, а теперь им приходится подчиняться мне.

На что только не пойдёшь, лишь бы получить тёплое местечко за высокими стенами…

Стоило подумать о высоких стенах, как внезапно в голове появляется идея того, как мы можем дать по носу тем, кто на это сильно напрашивается.

— У меня есть план, — говорю.

— Какой? — спрашивает Длинноухий.

— Очень простой. Я назвал его «затычка». Слушайте…

Тяжёлый, пасмурный день.

Огромная армия Владислава и его союзников стоит перед стенами Стародума. Пять тысяч человек. Когда-то подобное войско уже приходило к нам, и все они дрогнули перед свирепым огнём Светозары. Сегодня же придётся справляться без осколка силы.

— Они обсуждают, стоит ли устраивать переговоры, — произносит Длинноухий. — Или молча осадить крепость.

— Они захотят встречи, — говорю. — Будут уговаривать сдаться, угрожать, делать вид, что нам всем скоро придёт конец. Никто из них не захочет стоять тут несколько месяцев в ожидании, пока у нас закончится провизия. Особенно перед приближающейся зимой, и с постоянной угрозой от людоеда с Суздальского.

— Ты прав. Никто из них не хочет ждать.

— Это предсказуемо. Они же — князи эпохи безумия, бывшие простолюдины. Они хотят получить всё здесь и сейчас.

Вскоре от армии перед нами отделяется несколько всадников. Едут в сторону крепости уверенно, будто наше поражение неминуемо. Это выглядит особенно забавно, поскольку у них нет ни одной лестницы, что может достать до наших стен, да и луки вряд ли смогут запустить стрелы достаточно высоко. Эти люди наверняка смутились, увидев замок до небес, но продолжают действовать, будто перед ними самый обыкновенный острог.

Не хотят отступать даже при виде такой колоссальной постройки.

Бывает, человек очень хочет во что-то верить, даже если всё говорит о том, что в это верить не стоит. Спросите у любого безответно влюблённого юноши. В таких случаях разум всегда ищет способ, подход, пытается решить задачу и найти ключ к той проблеме, которая перед ним стоит. Но иногда ключа нет и проблема не решаема.

Так и наши враги решили взять нас во что бы то ни стало, но у них нет ничего. Пять тысяч человек — серьёзная армия, но не настолько мощная, чтобы гарантировать победу. Тем не менее они убедили сами себя, что победа будет на их стороне, хотя никто не способен предвидеть итог сражения.

Наивные.

Они могут все здесь помереть, но скачут на переговоры с важным видом.

— Спускаемся? — спрашивает Волибор.

— А то как же! — говорю. — Послушаем, что нам скажет самопровозглашённый князь Новгородский.

Спустившись по длинной лестнице к подножию крепости, мы выходим через центральные врата наружу. Невдалеке нас уже дожидается группа из пяти удельных князей с северо-западной части княжества, поскольку всех северо-восточных мы уже разбили.

Навстречу к ним выходим мы: пятеро южных князей, Волибор и Неждан,

«Может мы их того? — спрашивает Веда в голове. — Чикнем по горлу, пока они одни».

— Нельзя, — отвечаю очень тихо. — Переговорщиков убивают только самые последние мерзавцы.

«Но они и есть мерзавцы!»

— Но я-то нет. Не хочу, чтобы по всей Руси пошёл слух о том, что новый князь Стародума трепло, предатель и не честный человек. Лучше пусть говорят, что у меня железное слово, и я всегда выполняю обещания. Уговор дороже денег, как говорится.

«Жаль…»

— Мы вполне можем их побить в честном бою. У нас нет нужды в подлых ударах.

— Явились, — ворчит здоровяк на крепком скакуне. — Мы тут вообще-то ждём.

— Ничего, — отвечает Всеслава. — Не обсеритесь.

От подобного неуважительного тона здоровяк тут же вскипает. Причём неизвестно, что его задело больше: пренебрежительные слова или то, что их сказала женщина. У современных однодневных князей очень слабое чувство достоинства, любой может его ранить.