В эту минуту в доме послышался торопливый топоток, дверь распахнулась и на крыльцо выскочила камер-фрейлина Голицына. Белокурые волосы Екатерины Дмитриевны, обычно уложенные в элегантную прическу, теперь смотрелись не столь презентабельно, и это было не удивительно — взять с собой в Огнёву заимку своего парикмахера у нее не было никакой возможности. Привычных румян на белом лице не было вовсе, а ее обычно печальные глаза теперь и вовсе смотрели со смертельной тоской.
— Алексей Федорович! — воскликнула она, едва приметив меня. — Голубчик, я безумно рада вас видеть! Но прежде скажите: с какой целью вы прибыли? Вы пришли забрать нас отсюда?
Она в молитвенном жесте сложила руки перед грудью.
— Вы угадали, Екатерина Дмитриевна, я пришел забрать вас, — ответил я.
— Куда же мы направимся на этом раз? В Англию? В Испанию? Или теперь вы решили услать нас за океан? Алексей Федорович, друг мой, я уже не уверена, что смогу вынести все эти скитания.
Я увидел слезы в ее глазах и поторопился покачать головой.
— Возможно, сейчас не самое подходящее время для возвращения в Санкт-Петербург — нынче там слишком жарко, и каждый хочет отхватить свой кусок пирога, — тем не менее вы отправитесь именно туда, — заверил я фрейлину покойной императрицы. — Вы отправитесь домой, Екатерина Дмитриевна. Ваш муж ждет вас, он не находит себе места от беспокойства… Не спрашивайте меня, откуда я это знаю — просто знаю и всё! Никто не станет вас преследовать. Я этого не допущу. Поверьте, нынче в моих силах не допустить этого.
— Но как же Катерина Алексеевна? — с волнением поинтересовался Кристоф. — Она в столице?
— Катерина Алексеевна убита… Кристоф, я попрошу вас скорее собрать все личные вещи. Мы уходим!
На последней фразе голос у меня сорвался, дрогнул. Именно в это момент я вдруг совершенно отчётливо осознал, что Катерины больше нет. Мысль эта буквально парализовала меня, я так и застыл, словно время теперь остановилось для меня одного. Я не мог пошевелиться, не мог вымолвить ни слова. Кажется, я даже не дышал.
Като мертва. Ее больше не было. Я не смог ее спасти…
Все смотрели на меня с тихим ужасом в глазах.
— Как это — убита? — пролепетал Кристоф. — Вы что такое говорите, мсье⁈ Как это могло случиться?
— Пуля… — ответил я коротко.
Больше и не нужно было ничего говорить. Да я и не смог бы.
— И что же теперь делать? — севшим голосом спросил Кристоф.
— Я отправлю вас домой, — устало ответил я. — Вас и вашу невесту. Советую вам сегодня же навестить церковь и освятить свой союз перед Богом… Вам пора повзрослеть, друг мой, и начать самому решать свои проблемы. Я же со своей стороны окажу вам любую помощь, которая когда-либо может вам понадобиться. Я знаю, вы на многое способны. Совсем не нужно быть магом, чтобы творить чудеса. А вы ведь даже чуточку чародей! — Я слегка и с видимым усилием улыбнулся. — Если, конечно, за это время вы не успели растерять своих навыков…
Я полагал, что Кристоф ответит мне понимающей улыбкой, или же просто согласно кивнет — никакого другого ответа я от него особо и не ждал. Но мой неофит неожиданно серьезно ответил:
— Значит, вы тоже это успели заметить?
Я замер. А затем непонимающе затряс головой.
— Постойте, Кристоф… Вы о чем сейчас?
— Я о магии.
— О какой, к чертям, магии⁈
— О моей магии! Буквально перед вашим приходом я пытался зажечь огонь в печи при помощи магии. И если еще вчера мне это удавалось без труда, то сегодня ничего не вышло. Потом я попытался сотворить элементарный «лунный маяк», но и это у меня не получилось. Вот я и решил, что мой навык утерян.
Я смотрел на него, боясь даже мысленно сформулировать ту догадку, которая только что пришла мне в голову. Но долго укрываться от собственных мыслей я не мог, как не мог сейчас укрыться от пристального Настиного взгляда.
— Сумароков… — негромко позвала она меня. — Алешка… Ты уверен, что не произносил Немого Заклинания?
Я к ней даже не повернулся, хотя чувствовал, как она буравит мне затылок.
Немое Заклинание… Немое… Потому его так и назвали, что его не нужно произносить вслух.
Немое заклинание… Я прикрыл глаза, пытаясь осознать все последствия моего преображения в Белого мага.
Не было никакого Немого заклинания! Его не существовало! Вместо него сам ритуал инициации Белого мага вносил крошечные изменения в структуру магического поля того мира, который и породил нового Белого мага. Привычное чародейство теряло в нем свою силу, маги не могли больше использовать свои способности, и во всем подлунном мире оставался только один-единственный маг.
Светлейший князь Черкасский снова меня обманул. Даже сейчас он продолжал использовать меня как пешку, вслепую, заставляя выполнять то, что ему было нужно и без оглядки на мои собственные желания.
О каком же доверии может идти речь, ваша светлость?
Я снова открыл глаза, медленно поднял руку и столь же медленно ее опустил. В том месте, где прошли мои пальцы, неспешно открылся проход, в котором стремительно побежала в невидимую вдаль «тайная тропа».
— Вам пора, друг мой, — сказал я. — Будьте мужчиной. И помните, что я всегда готов прийти вам на помощь.
Некоторое время Кристоф стоял в растерянности. Он не знал, как следует поступить, что следует делать после таких слов, и просто переминался на одном месте, время от времени неопределенно поводя плечом.
И тогда я обнял его и дружески потрепал по щеке.
— Друг мой, хочу сказать вам одну вещь… Если когда-нибудь вы узнаете, что кто-то пытается вас опекать, и этот человек не ваша матушка, то пресекайте это на корню. Если мужчина сам не может управлять своей жизнью, то всегда найдется тот, кто захочет делать это за него. В последнее время моей жизнью управлял один человек, и он всерьез полагал, что лучше меня знает, что мне нужно. Он ведал все мои секреты и тайком направлял меня, чтобы я все делал так, как то ему было нужно. Черт возьми, он даже освободил для меня престол Российский! «Правь, Алешка, как пожелаешь, а я буду подсказывать тебе, как это делать лучше всего!» Но знаете что, друг мой? Я больше не собираюсь идти у него на поводу! Свою жизнь нужно жить самому. И вам советую дорожить своей свободой. Будьте свободны, друг мой! Совершайте ошибки, исправляйте их, падайте и поднимайтесь, корите себя за трусость и хвалите за отвагу. Но все это должны быть ваши собственные решения. Вы понимаете меня?
Кристоф в очередной раз повел плечом, шумно переглотнул и кивнул:
— Да, мсье. С трудом, но я понимаю.
— Тогда советую вам поторопиться. Ваши матушка с батюшкой глубоко сожалеют, что отправили вас вон из родного дома. Не заставляйте их страдать.
— Да, конечно…
Кристоф метнулся в дом, и практически сразу вернулся, держа в руках только свою шпагу.
— Оказывается, больше у меня ничего нет.
— А больше ничего и не надо. Голова на плечах, и шпага в руке — мужчине этого вполне достаточно на первое время.
Кристоф выслушал меня, а затем протянул руку. Я пожал ее. Потом обнял Фике, чмокнул ее в лоб и прошептал на ухо по-французски:
— Берегите этого сорванца, порой он способен на самые безумные поступки… А впрочем, кому я это говорю?
Фике улыбнулась. Они с Кристофом взялись за руки и ступили на «тайную тропу». Я смотрел им вслед, глядя, как как они быстро удаляются. Но на фоне чернильной тьмы Запределья казалось, что они просто шагают на одном месте, постепенно уменьшаясь в размерах и становясь похожими на странные движущиеся куклы.
Тогда я закрыл проход, а рядом с камер-фрейлиной распахнул следующий.
— Вам не следует ни о чем беспокоиться, Екатерина Дмитриевна. Выход с «тропы» откроется прямо перед воротами вашего особняка. Вас там встретит бесплотный демон Вертен — он позаботится о вашей безопасности, пока в столице идет борьба за власть. Впрочем, в любой момент вы сможете дать ему свободу и отправить обратно в Запределье, и он уже никогда больше не отяготит вас своей заботой.
