– Вот даже как? – нервно рассмеялся Косматый. – Виски хотите?
– Хочу, но в твоем доме я пить ничего не буду. Черт его знает, что и где у тебя подмешано и для кого. Сдам тебя и твоего Миклуху на руки полиции, вот тогда и расслаблюсь немного. Но не теперь, не теперь. И вот, Август, что же дальше. Вы заигрались в этих зверей, вошли, так сказать, во вкус, взяли в компанию отпетого негодяя Пантелеева, который не брезговал никакими средствами, и это привело вас к сегодняшнему дню. А теперь ты откроешь для меня ранние страницы своей жизни.
– Ничего я не буду открывать для вас.
– Будешь, еще как будешь.
– Я даже не знаю, как вас зовут.
– Зови меня Мистер Икс. Двести пятьдесят лет назад, где-то так, в этом краю вдруг случается буря тысячелетия.
Ох, как оживился при этих словах хозяин дома, как ожили и забегали его черные глаза.
– Вижу, ты понял, о чем я. И куда веду. Все темнеет, громы и молнии, бури и ураганы калечат дома. А когда тьма отступает, на дороге, ведущей в старинное село Черныши, люди видят два сросшихся дуба. Они словно образуют арку, «врата», но что это за «врата»? Никто этого пока не знает.
Теперь Август Самсонович Косматый во все глаза смотрел на своего незваного гостя. Ему было интересно и одновременно страшно, что же он сейчас услышит.
– А потом начинаются возникать легенды о некоем Лешем, который стал господином всей округи. Но в первую очередь – Черного леса в центре вашего обширного района. Леса, который распустил свои щупальца далеко повсюду. Начинают пропадать женщины, одни надолго, другие навсегда, ходят слухи, что пропавшие возвращаются беременными и рожают непонятно от кого детей. Ну неудивительно ли, а? Но ведут себя так, словно они заколдованные. Ничего не помнят. Будто под гипнозом. Едет крестьянин Микулин с ярмарки и видит: на дороге его дочь, пропавшая аж два года назад, стоит и в ручках ребеночка держит. Так и свалился с телеги крестьянин Микулин. Хорошо еще, под копыта или колеса не попал. Жива, родная, жива кровиночка! Но что за детеныш-то с ней? От кого прижила? А не знает того дочка. Ребеночек не выжил, а дочку в дурочки и блудницы записали. И та вскоре померла. А ведь таких историй у вас тут немало. Где у вас пепельница, Август Самсонович?
– Что? – только что тупо глядевший перед собой, слушая гостя, очнулся хозяин дома. – Я не курю, Мистер Икс.
Крымов, недолго думая, бросил окурок в бокал с зеленым напитком – бычок пшикнул и угас.
– Это хамство, – отреагировал Косматый.
– Еще какое, – кивнул детектив. – А потом рождаетесь вы, мальчик с величавым именем, и вот вас почему-то заносит в Черный лес, и вы в нем как дома, даже сверстников способны вывести из него. Правда, переговорив вначале с кем-то, с духом леса, как я понимаю. Но с чего все началось – вот вопрос? Этот вопрос заинтересует присяжных, его задаст обвинитель. Где было начало?
– Если я вам отвечу, вы перестанете меня мучить?
– Посмотрим.
– Вы правы, Мистер Икс, культ Лешего живет в нашем краю уже двести пятьдесят лет. С тех самых пор, как деревья срослись над дорогой в арку. И в нашей компании я и впрямь был особенным человеком. Был и есть. Я выдавал себя за Лешего, но только для гостей. Милых дам, которые соглашались за приличный гонорар посетить наши культовые сборища, наши жизнелюбивые торжества. Как и те три девицы, с которыми вы, как я понимаю, говорили. В том числе и грудастая шлюшка Настя, которая сама согласилась на оргию, никто ее не заставлял и не принуждал. Мы вообще никого не заставляли и не принуждали. Вы спросите: мы хоть кого-то ударили? Но если получили деньги – работайте. А в масках мы будем или без масок, какой будет антураж, это уже наше дело. Многим, между прочим, такое нравилось!
– Как по-деловому, а?
– Да, представьте себе. Я – бизнесмен и прошу нанятых людей отработать потраченные на них средства. Но все дело в том, – вцепившись в рукояти кресла, хозяин дома даже подался в сторону гостя и заговорил почти шепотом: – Что я – жрец!
– Что? Кто вы?
– Жрец! Своего бога! Понимаете это? Я могу верить в того, в кого захочу. Вы против этого?
– Да нет, – даже смутился Крымов. – Я – толерантный человек. Верьте в кого хотите. Только другим жить не мешайте. Так кто вы, еще раз, простите? Жрец своего бога? Но какого?
– Дело в том, детектив, – очень серьезно проговорил Косматый, – что я на самом деле видел настоящего Лешего. Бога я не видел – только на иконах в церкви! А его – видел! Да-да! Не смотрите на меня как на сумасшедшего. Два раза в жизни! Первый раз – мальчишкой. Мне было семь лет. Мы приехали с отцом в Черный лес, в один из его рукавов, по грибы, по ягоды, забрели подальше, отец оставил меня на поляне, посадил с корзинкой на пенек, а сам отошел по нужде. Я так думаю. Сказал: никуда не уходи, я сейчас. И тут я услышал и почувствовал нечто за спиной. И обернулся. И увидел его. Леший вышел из-за дерева. Страшный, кудлатый, с рогами, обросший зеленью. Это с него я потом создал свой костюм, в котором и появлялся на наших импровизированных спектаклях. А тогда, на пеньке, я замер! Застыл! Думал, что мне это мерещится! Что такого и быть не может! Но ведь было – было! Он сам подошел ко мне, улыбнулся своей фантастической улыбкой всезнающего лесного бога и коснулся моего лица. «На всю жизнь ты меня запомнишь, мальчик, – сказал Леший. – Теперь ты мой…»
– Что вы несете? – нахмурился Крымов. – Хотите спихнуть всю вину за ваши выкрутасы на мифическое существо?
– Да, так и было! Говорю вам, так и было!
– Не верю, – замотал головой Андрей. – Вот не верю, и все. Вы же прирожденный хитрец и лжец, господин Косматый. Искренний фантазер…
Но, говоря это, Крымов уже верил куда больше чудаковатому хозяину дома, чем себе, потому что повидал в этой жизни всякой всячины. И этот рассказ объяснял все то, что никак не возможно с точки зрения холодного разума.
Видя его замешательство, чернобородый хозяин дома мрачно и одержимо рассмеялся.
– Вижу вас! Вижу, что сомневаетесь! – еще сильнее подался он вперед, вцепившись в рукояти кресла толстыми пальцами в неприлично огромных перстнях. – И говорю вновь и вновь: было, было! Когда он коснулся моего лица своей рукой, я почуял этот дух… – Он вдруг смолк.
– И что это был за дух?
Август Косматый рассмеялся, покачал головой:
– Что за дух? Тлена и смерти, но и вечной жизни природы одновременно. Понимаете меня? До сих пор слышу те тяжелые запахи, тот дурман, как будто из могилы меня коснулись. Но той могилы, что поросла цветами и травой! Где ничего не умирает раз и навсегда, а только перерождается одно в другое. – Хозяин дома откинулся на спинку кресла, его страстный порыв иссяк. – А потом еще он сказал так: «Вырастишь, но помнить меня всегда будешь. И кланяться будешь, когда у Черного леса окажешься и лик мой на дереве высечешь, чтобы все видели, кто тут живет и кто хозяин этого края. На тебя я возлагаю эту заботу, мальчик. Ты станешь моим жрецом, потому что ты – особенный! И шкуру наденешь, как у меня, и дружков найдешь, которых себе подчинишь, и молиться мне будешь. Но никому не говори о нашей встрече. Все понял?» Я только кивнул. «А теперь ложись на травку и спи, – сказал он. – Засыпай, мальчик, я к тебе во сне приходить буду, помогу тебе и разбогатеть, и весело и сыто жить, ну и ты мне помогать станешь». У меня ноги сами подкосились, лег я и уснул. Таким меня и нашли родители – спящим.
– А что дальше?
– Я все рассказал родителям, они мне сказали: тебе это приснилось, сынок. Но я-то знал, что не приснилось, знал!
– И что, он пришел во сне?
– Пришел, – кивнул Косматый. – Еще как пришел! И не единожды. Он стал моим тайным советчиком. Это он мне посоветовал завод пиломатериалов закрыть, а птицефабрику заложить.
– И зачем же?
– Деревьев у него своих много – он царь их, – мелко рассмеялся чернобородый космач. – А курочку он любит, и еще как. И такую, и сякую. И свежую-сырую, и вареную, и на гриле с корочкой. – Он смеялся еще пуще, глядя в глаза детективу. – Он мне во сне шепчет: такую, мол, хочу. И я исполняю. Каждую неделю я ему подношения делаю. Не пропускаю череда! Этого нельзя. За добро добром платить надо. Не так ли нас еще в школе учили? – сказал и вновь заржал мелкими, но грозными смешками Август Самсонович.
