– Я сяду рядом? – спросил гость из Царева.
– Конечно, будьте так любезны.
Прыгунов вновь опустился под родную березу, припал к ней тощей спиной.
– Благодарю. – Андрей кинул на траву пакет и приземлился рядом. – Я представляю журнал «Звезда Поволжья». – Он так, между прочим, вытащил из нагрудного кармана корочки и показал их. – Отдел «Очевидное – невероятное».
Это было одно из немногих удостоверений, выданных ему совершенно официально. Постаралась Кассандра Лопухина: после успехов на эзотерическом поприще тираж глянцевого издания взлетел на тридцать процентов. Редактор готов был на руках носить смышленую корреспондентку и повторял: «Я знал, что ты – та самая курочка, что снесет нам золотое яичко». От звания «курочки» Кассандра наотрез отказалась, но возглавила новый отдел и сделала своего старшего товарища и друга Андрея Крымова внештатным корреспондентом журнала.
– Мы своего рода коллеги, Василий Степанович. Я занимаюсь загадочными явлениями Девьих гор и Жигулевской Луки, вы – Чернышами, хранящими легенд и преданий, загадок и чудес никак не меньше.
– Вы правы, – тотчас согласился краевед. – Очень правы! Так что вас привело ко мне? Какой вопрос?
– Вот эта книга привела меня к вам. – Андрей вытащил из кармана тонкую брошюрку так, как вынимают из толстых сумок книги своей секты бродячие проповедники, и сразу увидел, как затрепетал краевед при виде затертого экземпляра, как скромная улыбка стала терзать его губы. – Эта потрясающая книга!
Нет для творческого человека ничего более важного, чем признание его таланта! Одним словом, птичка влетела в клетку, а детектив захлопнул дверцу и опустил крючок в петельку. Угрызениями совести Крымов не мучился – в случае успеха старатель и радетель о своем крае Василий Прыгунов внакладе точно не останется. Напротив – взлетит на пьедестал. Только бы все вышло так, как надо Крымову и его строгому куратору Антону Антоновичу Долгополову, который с нетерпением ждет известий с темных окраин губернии.
Им, таинственным Профессором, как козырной картой, и решил воспользоваться находчивый детектив.
– В Цареве я встретил одного загадочного старика, почти сказочного, с такими, знаете, глазами прозорливца; он увидел, какими книгами я интересуюсь; подсел ко мне в библиотеке и рассказал о некоем чудовище, что живет в ваших краях испокон веку. О герое вашей книги – о Лешем! Конечно, о подобных существах мир слухами полнится, но этот мифологический персонаж отчего-то пронял меня до глубины души. Так я вышел на вашу книжку, где Лешему из Чернышей, а именно – из Черного леса, посвящена целая глава. Увлекательнее я не видел пока ничего, а я прочел много хитрой литературы.
В синих глазах краеведа уже теплился живой азартный огонек. История как снег свалившегося на голову журналиста из областного города ему явно нравилась.
– И кто же был этот старичок? – спросил Василий Прыгунов.
– Говорю же – буквально волшебник из сказки. Маленький задиристый гном. О себе – ни слова. Молчок. Рассказал, что был и есть такой персонаж, как Леший, и время от времени он приходит в мир людей. А совсем недавно я узнал, что существуют и жрецы этого Лешего.
– Жрецы? – поморщился краевед.
– Да, группа мужчин очень легкого поведения, которые приглашали дам для разных там сексуальных оргий в честь этого Лешего, и якобы сам он, – да-да, Василий Степанович, сам он, Леший, появлялся на этих торжествах.
– Я слышал об этих чудаках-богачах, – кивнул Прыгунов. – Все это чушь собачья. Я о том, что к ним приходит Леший.
– Видимо, все так и есть. Их недавно схватили вместе с их Лешим, оказавшимся хозяином местной птицефабрики, бородатым монстром.
– Серьезно?
– Еще как серьезно!
– О нем только слухи и ходили. Так его прямо арестовали?
– Задержали, если быть точнее. Пока задержали. Мне рассказал об этом знакомый сыскарь. Их задержали, потому что в деле появился труп.
И вновь глаза бледного краеведа вспыхнули, но уже иначе, почти трагично:
– Той самой молодой женщины, которую нашли в лодке, в цветах, с жабой вместо сердца?
– Именно так, Василий Семенович.
– А вы не думали о том, что история Лешего – это совсем не миф? Не этого клоуна с птицефабрики, а настоящего Лешего? Который и впрямь живет здесь сотни, а то и тысячи лет.
Крымов пожал плечами:
– Конечно, думал. Поверить в это было трудно, но думал. Слишком много таинственных событий происходило и происходит вокруг этой легенды, мифа, были-небыли, загадочной истории, как хотите, так и называйте.
Краевед вновь кивнул:
– Вы правы – слишком много. – Он вздохнул: – А ведь я знал ее – мы учились в одном классе.
– С кем?
– С ней, – усмехнулся краевед.
– Да ладно? – не на шутку удивился Крымов. – С этой самой Ксенией Петуховой?
– Представьте себе, с ней, Ксюшей.
– Можно я включу диктофон?
– Не хотелось бы. Простите. Это личное.
– Нет вопросов: хозяин – барин. Но послушать очень хочу!
– Хорошо. В детстве мы дружили – играли вместе. Она жила с теткой. Родителей у нее не было. Куда-то делись. В юности мы тоже много времени проводили вместе. Как и все остальные мальчишки, я был влюблен в нее. Хвостом ходил за ней. К тому же я запойно читал, много знал, а она любила слушать. Думаю, я нравился ей. А когда она повзрослела, расцвела… На такую женщину посмотришь со спины – и вот уже идешь следом, и забыл про все – и про время, и где ты. А если ты с этой девочкой еще целовался в пятом классе…
– Ах вот оно что. Звучит убедительно. Дальше.
– Так прямо интересно?
– Очень! Почти как «Тысяча и одна ночь». Я серьезно.
– Однажды меня даже поколотили за нее – трое старшеклассников. Ксюха выскочила с ружьем из дома на мои крики – а я провожал ее – и пальнула в воздух. Те и разбежались.
– Вот это новость. С характером девушка.
– Еще с каким. А потом еще часа полтора Ксюша мне делала спиртовые примочки, чтобы физиономия не так распухла от тумаков. И вновь целовала меня. Говорила: поможет.
– Я закурю? Не помешает?
– Пожалуйста, вокруг меня все курят, я привык. Травлюсь и не замечаю.
– Я могу и не курить.
– Да нет же, курите. Тут, на этих просторах, да с ветерком…
Крымов достал пачку «Мальборо», легким ударом пальца по донышку коробки выбил три сигареты, автоматически зацепил губами одну из них, щелкнул зажигалкой. Жадно затянулся – и как иначе, встреча с чудаком краеведом принимала новый оборот. Яркий и красочный, тем более что он уже многое знал об этой женщине, Ксении Петуховой, местной искусительнице.
Прыгунов горько и одновременно мечтательно улыбнулся:
– Она была удивительной во всем: внешность, повадки, грация. А потом она стала резко взрослеть, опережая сверстников, меня в том числе. В ней появилась эта сила, проснулась во всем ее существе…
– Сила?
– Та невероятная сексуальная энергетика, которая еще с юности так привлекала всех – мальчишек, юношей, мужчин. А потом словно взрыв – буфф! Ночью был изящный бутон, но вышло солнце, и цветок раскрылся. И уже глаз было не отвести. Бывают ведь такие женщины…
– Бывают, – выдыхая дым в сторону, согласился Крымов. – Еще как бывают.
Вдруг тень легла на светлое лицо молодого человека, даже потушила его взгляд.
– Но едва она повзрослела и этот бутон раскрылся, ее стала манить другая жизнь. И с каждым днем все сильнее.
– И какая же?
Разумеется, детектив знал ответ, но решил, пусть скажет краевед-мечтатель. Пусть откроет ему сокровенную тайну. А с ней и самого себя.
– Безумная, чувственная, страстная, – красноречиво вздохнул Василий Прыгунов, как и предположил Крымов, сразу выдавая себя. – Порочная…
Несомненно, краеведу Прыгунову, вечному искателю необыкновенного, тоже хотелось самых обыкновенных вещей: женской любви, чувственных всполохов сердца, простого человеческого счастья. Да вот пока не выходило никак…
– И про это мне тоже рассказали в двух словах, – честно признался Крымов. – Про ее похождения.
