"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна

Матвей уже прикидывал траекторию, по которой он пойдет на сближение с этой жуткой девочкой. Самый короткий путь – наверняка не самый верный. Взбежать вверх по стене и обрушиться на нее сверху?! Потом несколько молниеносных ударов, и пока несчастная Фатима вновь слепит свое тельце воедино, он будет уже далеко. Стоп! А не проще ли применить аннигилятор?! Нет, если потянуться к кобуре, что висит на ремне рядом с кортиком, то девица почует неладное, а огнем плеваться она умеет превосходно… А если самому превратиться в истребитель?! Пожалуй, СУ-112‐Д по своей огневой мощи превосходит линкор «Ямато», да и весь императорский флот вместе взятый. Но едва ли такая трансформация не нанесет невосполнимого вреда остаткам здоровья. Кто знает, живым очнешься после обратного превращения или станешь ходячим мертвецом как лучшая часть местного населения?

Пока он стоял, не зная, на что решиться, беглая служанка постепенно раскалялась. По краям ее черного силуэта появилась алая окалина, но она продолжала терпеливо ждать. И тут грохнуло! Раздался оглушительный хлопок, который превратился в рев – как будто десятки гигантских болидов одновременно ворвались в атмосферу. Где-то наверху возникла яркая голубая вспышка, а потом оттуда посыпались булыжники. Осколки стен узкого скального коридора валились точно на то место, где еще мгновение назад стояла Фатима. Теперь, закрывая проход, здесь росла груда валунов. Странно, но вместо грохота камнепада стояла полная тишина, и от этого происходящее казалось совершенно нереальным. Что это было? Случайность? Повезло? Едва ли. Случайностей не бывает. Даже здесь – на пороге Хаоса, всему должны быть причины. Если что-то происходит, значит, это кому-нибудь нужно…

Еще несколько булыжников с грохотом скатились вниз, и Матвей понял, что к нему вернулся слух. Он просто оглох от первого хлопка, но способность слышать вернулась, не прошло и нескольких секунд. Здесь вообще все быстро заживает – и ничтожные царапины, и серьезные раны. Достаточно желать исцеления. А кто его не хочет?! И врачей не надо. Хорошо. Непонятно только, почему здесь столько неупокоившихся мертвецов – при такой-то живучести организмов. Может быть, Аруга знает? Надо будет спросить при случае…

Подпрыгнул вверх и тут же шлепнулся на груду себе подобных еще один камень. Матвей едва успел сделать шаг в сторону, чтобы пропустить его мимо себя. А потом он увидел, что из нагромождения булыжников торчит тонкая рука с расправленной пятерней. Она будто ощупывала пространство, пытаясь хоть за что-то ухватиться. Так… Девочка оказалась не просто живучей, а практически неистребимой. Теперь командор не сомневался. Теперь он знал, что делать. Импульс аннигилятора смел и руку, и груду камней, и даже рачистил проход. Идти дальше совсем не хотелось, но поворачивать назад было вообще бессмысленно, как и оставаться на месте. Оказаться на берегу огненного океана он тоже не спешил, потому и шел медленно, размеренным шагом, пару раз даже остановившись, чтобы стряхнуть с белого кителя осевшую на него пыль – пока та не въелась в ткань. Нельзя же предстать перед Хаосом в неопрятном виде. Только тот, кто привержен порядку и личной гигиене, страшен Хаосу! Но пыль стряхнуть не удалось, да и делать это было незачем. Китель все равно требовал стирки и починки, и проще было его просто выбросить.

К уступу скалы, у подножия которой бушевал океан огня, была пришвартована громадина линкора. Несколько матросов, беззлобно переругиваясь на непонятном языке, уже перебрасывали трап и отчаянно махали руками, явно требуя, чтобы Матвей поторопился. Двое нижних чинов даже сбежали вниз по трапу – как оказалось, только затем, чтобы стать по стойке «смирно» и отдать честь. Командор провел рукой по голове, убедившись, что фуражка каким-то чудом осталась на месте, и козырнул в ответ.

– Матвей-сан, его превосходительство контр-адмирал Аруга приказал вам проследовать в каюту, принять ванну, переодеться, а затем явиться на мостик! – доложил пожилой старшина, и командор кивнул ему в ответ.

Он не мог оторвать глаз от линкора. «Ямато» поражал воображение, эта гигантская ощетинившаяся орудиями машина смерти напоминала плавучий храм какого-то могущественного и грозного древнего божества. Нет, он казался живым существом, воплощением спокойной силы, абсолютной гармонии, непогрешимой уверенности, совершенной красоты. И только сейчас, взойдя на борт, Матвей обнаружил, что нет вокруг никакого огненного океана, пышущего жаром преисподней. Корабль рассекал обычные водные просторы, легкий бриз гнал небольшую волну, а ясное голубое небо разнообразило лишь небольшое скопление легких облаков у линии горизонта. Вот так Хаос…

– Господин контр-адмирал просил поторопиться, – подал голос старшина, слегка поклонившись. – Позвольте вас проводить.

– Просто укажите, куда идти, и занимайтесь своими делами, – распорядился командор, но тут же понял, что его приказы здесь ничего не значат.

– Это очень большой корабль, – с многозначительной улыбкой ответил старшина и двинулся в сторону носовой надстройки мимо ощетинившихся стволами гигантских орудийных башен. Оставалось только следовать за ним.

Интересно, что будет, если сейчас спрыгнуть за борт? Удастся ли пойти по воде, аки посуху? Или придется плыть? Нет… Конечно, этот океан, это небо, солнце, облака, волны и прохладный бодрящий ветер – всего лишь иллюзия? На самом деле вокруг бурлит и пенится огненный «кисель», в котором резвятся неведомые кровожадные чудовища? И что с того… Все равно едва ли можно придумать нечто более ужасающее и мерзкое, чем то жуткое создание, чье тело только что было погребено под грудой камней. Как миленькая, превратилась себе в ничто, канула в небытие, обезврежена, распылена на атомы. Не помогли ей даже мерзкое коварство и чудовищная жестокость, скрытые под личиной слабости и беззащитности. И так будет со всяким, кто станет на пути! Их подлые замыслы и сладкие соблазны, их безудержная свирепость и неукротимая мощь – все разобьется о скалы железной воли, спокойствия и веры.

Раздался всплеск, и за ним последовал дружный хохот в несколько десятков глоток. Матрос с опустевшим ведром стоял на верхней палубе, хищно улыбаясь, а Матвей почувствовал, как с него стекает вода, образуя обширную лужу под ногами.

Старшина, шедший впереди, обернулся, похлопал его по плечу, а потом прошептал на ухо:

– Не слушайте, что шепчет Хаос. – А потом, окинув взглядом командора, добавил: – Теперь можно обойтись и без ванны. Считайте, что вы ее уже приняли. Не желаете ли сразу проследовать на мостик?

– Это что-то вроде посвящения? – поинтересовался Матвей, почему-то вспомнив, как когда-то давно, сразу после получения мичманских погон, каждый выпускник трижды бился головой о броневую плиту крейсера «Рюрик», установленную как памятник близ строевого плаца.

– Вам надо было освежиться, – уклончиво ответил старшина, жестом предлагая следовать за ним.

Китель высох моментально, более того – он стал абсолютно чистым и, казалось, даже отглаженным. После такого «душа» ванна действительно была бы потерей времени.

Путь на мостик оказался неблизким – по палубе, длинным узким стальным коридорам, нескольким трапам, ведущим все выше и выше. Наконец старшина остановился возле узкой стальной двери, стал сбоку от нее по стойке «смирно» и отдал честь.

– Сюда? – на всякий случай поинтересовался командор.

– Так точно! – бодро отрапортовал старшина.

– Мне входить?

– Так точно!

– Дальше проводишь?

– Никак нет!

– Почему?

– Вход на мостик разрешен лишь командиру и старпому.

– А кто был раньше старпомом?

– Никто! Разрешите идти?!

– Идите.

Старшину буквально ветром сдуло, он нырнул в ближайший проход, и его башмаки загремели по стальным ступеням.

Торопливое бегство бравого матроса несколько смутило Матвея – для того, похоже, пройти на мостик было все равно что оказаться в клетке с тиграми. И действительно, когда он открыл дверь, оказалось, что отсюда вид совсем иной, чем с палубы линкора. Небольшие квадратные окна открывали обзор на три стороны света, и за ними простирался океан кипящей лавы. Из него то и дело всплывали черные островки, которые, испаряясь, превращались в клочья черного тумана, поднимавшегося вверх, к такому же абсолютно черному своду, простиравшемуся до горизонта. Контр-адмирал стоял неподвижно, вглядываясь вдаль. Матвею пришлось кашлянуть, чтобы обозначить свое присутствие, но тот и на это не обратил ни малейшего внимания. Тогда новоиспеченный старпом стал рядом с ним, взял с приборной доски бинокль, точно такой же, как у командира, и начал пристально вглядываться в самый ближний из всплывших кусков черной материи. Сквозь мощную оптику стало видно, что тьма не столь уж однородна, что она клубится и пенится, что она меняет формы, и в ней проявляются то фрагменты человеческих тел, то искаженные страданием лица, то оскаленные морды уродливых чудищ.