– А мне вы что дадите? – спросил краевед.
– Вы у нас, кажется, потомственный охотник? – в ответ задал вопрос Долгополов. – Будете с вашим ружьем стеречь наш покой в арьергарде.
– Ясно, – кивнул тот.
– Только нас с Андреем Петровичем не пристрелите.
– Понял.
– Андрей Петрович, вы что?! – воскликнул Долгополов. – Да как же это?
– А что? – спросил Крымов, держа в руках коробку с патронами.
– Только серебряные! – воскликнул Антон Антонович. – Исключительно! Я полностью согласен с Протопоповым и верю ему, когда Леший сказал там, под аркой, что его обычным свинцом не возьмешь. Только серебряные! Тем более что у меня есть на все случаи жизни и любого калибра. Целый старинный сервиз пришлось купить в антикварке и переплавить, чтобы отлить все это. А уж из чего любите пальнуть вы, из какой марки оружия, я знаю хорошо.
– Не так уж я и люблю палить, Антон Антонович, – заметил детектив. – Вы переоцениваете мои звериные задатки.
– Как знать, как знать, – весело пробормотал Долгополов, проверяя очередной магазин. – Вот и посмотрим.
– Кстати, а когда вы последний раз шли в бой? – спросил Крымов.
– Лет сто пятьдесят назад, когда мы одним отрядом смельчаков охотились на графа Дракулу. Вот это была охота! Ведьмы, тучи боевых летучих мышей! Злые черные псы-убийцы с горящими глазами! И наш отряд, как в той старой песне: «Мы спина к спине у мачты, против тысячи – вдвоем!» Хороша была ночка. Половину людей, увы, мы потеряли, но кол в сердце графу Дракуле вколотили.
– Вы сами вколачивали? – поинтересовался Андрей.
– Нет, тут нужна была пудовая рука! А не моя, хоть и цепкая, – он ловко перебрал пальцами в направлении Прыгунова, как будто был котом и хотел оцарапать его, – но щуплая. – Василий даже отпрянул подальше. – Поэтому я крепко держал кол! Бац – кровь повсюду! – Он даже голос понизил: – Черная мертвая кровь! Судороги, хрипы, стоны. Как будто оклик из ада! И – конец. Нет больше Дракулы. Вот так, господа. Ну что, пообедаем и выдвигаемся?
– Я читал, что перед атакой солдаты не ели, – осторожно заметил краевед Прыгунов. – Чтобы кишечник пустой был. Ну, если штык туда попадет или пуля. Тогда вся еда вывалится во внутреннюю полость живота и перитонит начнется быстрее.
– Если в ваш кишечник, Василий, попадет штык или пуля, поверьте мне, вам уже будет все равно, ели вы омлет с ветчиной или пили худой чай без сахара с пресными сухарями. Ясно?
– Вполне.
– Отлично. Я так намереваюсь съесть местный борщец, пару хороших котлет с макаронами и запить это все чудесным компотом из сухофруктов. А вы, Андрей Петрович? Чего желаете откушать?
– Согласен на то же меню, Антон Антонович.
– А коньячок мы возьмем с собой, да?
– Ну а как же? Что это за атака без положенных ста пятидесяти граммов?
– Именно, именно!
После обеда они рванули по дороге к Черному лесу, но сразу после фабрики «Наша Ряба» и особняка Августа Самсоновича Косматого по указанию старшего остановились у обочины.
– Послушаем еще раз бородача, – сказал Долгополов и достал телефон. – Ничего не упускайте, никаких подробностей. – Старик нажал на кнопку «пуск».
«Итак, рассказывайте», – на записи строго приказал арестанту Антон Антонович. Знакомый голос недовольно забасил: «Как дойти до избушки, вы уже знаете. За избушкой – царство мертвых начинается. Хотите верьте, хотите нет. Может быть, небо станет хмурым, потемнеет, да быстро, это значит, что он уже догадался, что вы идете к нему. По его душу! Встретите старуху, она все лыбиться будет, болтать без умолку, стращать, не слушайте ее, что бы она вам ни говорила. А в этот раз вы ее точно встретите! Идите дальше и не оглядывайтесь на нее. Даже если она ведьмой в ступе обернется, даже если зарычит у вас над ухом лютым зверем – идите только вперед! Час пройдете или полтора, а потом у большого пня дорога разойдется надвое, тут и совсем потемнеет. Так вот, вам не влево, не вправо, обойдите дуб и шагайте прямо – и вновь попадете на ту же дорогу…» Долгополов на записи перебил рассказчика: «Вы нам какую-то сказку пересказываете, а, господин Косматый? Налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь – смерть найдешь, прямо пойдешь – жив будешь, да себя позабудешь. Я сам много сказок знаю». – «Не сказку, старичок, не сказку! Быль!» – «Господин О, слышишь, косматый-бородатый?» – «Слышу, слышу! Еще час пройдете – ручей будет. И мосток. Да, и темно совсем может стать, и ветер может разгуляться, шторм может подняться даже. Только никто этого кроме вас не заметит – это только в лесу будет, там, где вы». – «Справимся, – многозначительно пообещал Антон Антонович Долгополов. – Зонтики прихватим. Калитка с розами когда появится?» – «Вскоре за ручьем. А вот за калиткой, если войдете, если ума хватит, вам уже и не поздоровится. Там он – безраздельный хозяин. Леший! Хозяин Черного леса. Владыка из владык!» – «Так что за калиткой будет, умник?» – «Дальше калитки я не ходил. Постоял у нее мальчишкой еще и назад двинул». – «А откуда же знаешь, что нас там ждет? – раздраженно спросил Долгополов. – Ни хрена ты не знаешь, вот что я тебе скажу. Тупая ты обезьяна. Кастрировать тебя надо». – «Что?» – «А то, что слышал. Если мы с товарищами не вернемся, я эсэмэс пошлю знакомому генералу-вертухаю, он к тебе лично сюда в эту камеру с садовыми ножницами и придет. И под корешок тебя обкорнает, весь комплект, чтобы больше уже ничего не выросло. Понял?» За кадром послышался смех – на этот раз и Василия Прыгунова, и Крымова, который долго терпел, да теперь уже не выдержал. «Что-о?!» – возопил Косматый. – «А то, что слышал». – «Мы так не договаривались!» – «Я тебя предупредил, маньяк. Понял? Мы пошли, а ты сиди и гадай, вернемся мы назад или нет».
Долгополов отключил диктофон.
– А неплохо, да? – спросил он.
– Круто поговорили, – усмехнулся Крымов, все еще улыбавшийся при воспоминании о посещении тюрьмы с предвариловкой, но и резкое чувство отвращения тоже возникало, стоило вспомнить только арестанта Косматого.
– Ну что, в лес? – кивнул на лобовое стекло Антон Антонович. – В Черный-пречерный? В гости к силам зла?
– Выбор сделан, – ответил детектив. – Я подъеду как можно ближе к тому месту, откуда нам пешком до избушки телепать.
2
В два часа пополудни три отважных героя стояли перед одним из рукавов Черного леса, щупальцем выползавшего ближе всего к Чернышам. «Форд» Крымова они оставили за широкими кустами шиповника, чтобы его нельзя было разглядеть с дороги. Далеко синей полосой сверкало на солнце Студеное озеро. Три героя смело смотрели вперед – на близкие деревья, пытаясь угадать свое будущее. Впрочем, оно само приглашало их в свои объятия – оставалось только сделать первый шаг.
Вооруженные до зубов, они входили в лес с разными чувствами. Старенький и малогабаритный Антон Антонович Долгополов шагал на своих коротких ножках целеустремленно и собранно, как бесстрашный охотник идет на кабана-секача, Крымов шел с затаенной тревогой – слишком много всяких ужасов было сопряжено с этим полумифологическим существом, заявившим о себе в наши дни, и во что можно верить, а во что нет, оставалось загадкой. Но слишком много трупов тянулось за ним – и с этим уже не поспоришь. И с великой робостью ступал, шаг за шагом погружаясь в глубины Черного леса, краевед Василий Прыгунов. Он был похож на того юнгу, которого впервые взяли в кругосветное плаванье и только что сказали, что придется на свой страх и риск проходить через Бермудский треугольник. Но если юнге деваться с корабля было некуда и оставалось только молить Бога о помощи, то Василий Прыгунов мог еще повернуть. Покаяться перед товарищами и дать задний ход. Он даже оглянулся назад, где еще сияло золото на тропинке, но, словно читая его мысли, бодрый старичок Долгополов бросил через плечо:
– Даже не думайте об этом, молодой человек! Вы свой выбор сделали. И потом, вы – арьергард нашего войска. Будьте же стойки и мужественны!
– Я только оглянулся, – пробормотал в свое оправдание Василий Прыгунов. – И все, Антон Антонович! Только оглянулся!..
