В пространство не излилось ни звука, но жрица знала, что тем, к кому обращён неслышный трубный рёв, не нужны уши чтобы услышать призыв. Многочисленная нежить, призраки, умертвия и упыри, загнанные в лабиринты сточных тоннелей солнцем и заблокированные там охранными рунами, одновременно шевельнулись просыпаясь и оборачивая свои горящие голодом глаза в сторону пришедшего зова.
Боевой рог вернулся на пояс мёртвого латника, а гниющий конь поковылял дальше, спотыкаясь и шатаясь из стороны в сторону. Но только идиот мог недооценивать подобное существо и считать его слабым или увечным.
Перейдя мост, всадник оказался на заснеженной дороге и теряясь в усиливающейся метели побрёл дальше, в то время как под самым мостом, там, куда выходил один из аппендиксов подземного лабиринта, засияла потусторонняя энергия.
Это ураган духов примчался на зов и состаривая сточную решётку, с которой заблаговременно сняли все защитные чары, помчался вслед за своим повелителем.
Нежить, запечатанная в стоках, обрела цель и смысл своей изуродованной жизни. Прорвалась наружу подобно гнойному нарыву в теле города, чем безумно обрадовала жрицу, заставив последнюю задрать лицо к небу и расхохотаться.
Немёртвое войско шло к своим завоеваниям и следом за ним пойдёт золотой круг, чтобы спасать обездоленных и множить своих последователей. Покуда весь мир, не будет спасён и не начнёт поклоняться богу изменений.
* * *
Говорящему за мёртвых удалось уцелеть.
Спасла паутина и хаос в рядах противника. Воин проломил своим телом строительные леса и вошёл в толщу паутины, но видя с какой скоростью свет Иллюминус растворяет основанные на тёмной магии нити, ему пришлось отказаться от использования руны и продолжить падение рискуя превратиться в опутанный нитями кокон.
Впрочем, этому не суждено было сбыться.
Поверхность толкнула в бок, выбив из лёгких воздух и заставив аватар клацнуть зубами. Липкая мерзость, облепившая доспех сумела замедлить и смягчить его падение, но совсем без ущерба не обошлось. На языке аватара поселился металлический привкус.
Наверху продолжался бой. Взревела магия. Пронёсся над головой огненный метеор и тоже ухнул в паутину прожигая её и падая всё ниже и ниже, пока не затух где-то на середине пути.
От удара связь с раздвоенного рассудка и тела была нарушена. ИскИн утратил контроль, а человек «поплыл» с трудом соображая, где находится.
Пассивная способность комплекта — «Наследие гидры» сработала автоматически и приступила к регенерации повреждений. Через минуту воин поднялся.
Восприятие окружающей реальности снова многократно ускорилось. Расчёты траектории движения, визуальная фиксация и последующий анализ обстановки, всё это делало убийцу невероятно эффективным бойцом.
Он шёл и видел течения вирта. Стабильные и вместе с тем гибкие. Нашёл выпавший из руки Глодатель Костей и закинул его на плечо, чувствуя в глубинах оружия голод и мрачное удовольствие от устроенной в подземелье резни.
Дно карьера оказалось чем-то вроде строительной площадки, где строительные леса соседствовали с целыми полетами древесины и тёсаного камня. Мечник не мог разглядеть общей картины и понять замысла эльфов, но ему и не требовалось. Задача стояла иная — собрать группу в кулак и оценить потери.
Первым он нашёл карлика.
Падая с высоты Друм потерял сознание и получил травмы, из-за чего его заклинание огненного плаща перестало работать, и именно потеря контроля над заклинанием спасла ему жизнь. Он собрал на себя столько паутины, что повис в ней, не долетев до земли.
И этот висящий в нескольких метрах над землёй кокон, не остался незамеченным.
ДраК’Калис — одержимые, добровольно впустившие в свои тела демонических тварей, тоже приметили Друма. Их было немного, всего три особи. Из тех, что не попали в область действия заклятья, положившего начало безумию.
Перешагнув через труп упавшего с верхотуры эльфа, говорящий за мёртвых с ходу, вступил в новую битву. В него плюнули ядом, заставив прикрыться плоской стороной широкого клинка.
А дальше, в ход пошла сушёная голова.
Костяной жезл развернулся в плеть громким хрустом и огласив округу визгом, вцепился в одного из пауков, сбивая одержимого наземь. Остальные, пройдя неожиданную проверку волей, не смогли предотвратить гибель сбитой с паутины твари и чёрный клинок упав с плеча воина, разрубил её на две половины.
Выжившие, решили отступить.
Он знал, что они вернуться. Оправятся от поражения и соберутся с силами надеясь нанести новый, в этот раз решающий удар. Вопрос был только в одном — сумеет ли его отряд сделать тоже самое?
Опустить на землю кокон, в который превратился карлик не составило труда. Пройдя проверку силой и разорвав нити, трёхликий обнаружил, что щитобоец жив, но всё ещё без сознания. Течения вирта рассказали ему о сломанных рёбрах и трещине в ноге. О вывихнутом плече и острой щепе, что проникла в подмышечную впадину и проколола плоть.
Встав на колено перед раненным товарищем, он прошёл проверку внимательностью и наклонив голову вытащив из-за пояса нож, чтобы через мгновенье швырнуть его в сторону, одновременно проходя проверку и удачей, и ловкостью.
Скрывающийся в тенях эльф, один из культистов-демонопоклонников, захрипел и выпал из скрыта. Нож вошёл в его шею под углом, рассёк нервы и мышцы, не оставив без внимания и сонную артерию.
Агонизирующее тело упало наземь, со звоном выронив оба изогнутых, смазанных ядом и зачарованных клинка. А трёхликий поднялся, решив использовать чужую кровь для экономии такой нужной сейчас энергии.
Его собственные запасы, после работы костяной плетью и повторной активации руны Иллюминус, рисковали закончиться. Он схватил умирающего эльфа за ногу и подтащил к телу карлика. Бросил и присев у тела Друма очистил его рану от щепы.
Младшая руна жизни Айис, не могла быстро восстановить такой массив повреждений и требовала слишком большого потока энергии. А комплект из шкур болотных тварей доставшийся карлику, не обладал способностью к регенерации и сильно отличался от того, который носил говорящий за мёртвых. Из всего отряда, способностью «Наследие гидры» обладали лишь два комплекта «Королевский пожиратель топи», принадлежащий говорящему за мёртвых и «Болотной сокрушитель» созданный для Виллерта.
Впрочем, трёхликий знал иные пути решения этой задачи.
Он уложил руку мертвеца подле вытянутой руки Друма. Зачерпнув из лужи густеющую кровь, очертил обе конечности знаком цикличности энергий, обычным кругом, и нанёс на руку эльфа руну Инкурсис, выглядящую как перечеркнутые вилы.
Инкурсис означала жертву, разрушала любой дар и оборачивала его энергией. Сама по себе она не работала и более того — была опасна. Потому как выброс энергии, не направленный в заклинание, неизбежно обращался против заклинателя. Но говорящий за двоих знал об этом и поэтому нарисовал на руке карла руну восстановления — Аминис.
В отличии от Айис, она не только исцеляла раны, но восстанавливала вообще все, свойственные аватару ресурсы. Будь-то здоровье, энергия или выносливость.
Такую же руну он нанёс на тыльную сторону своей ладони и упёр руку в землю за внутренней границей круга. Три руки, четыре знака и одна жертва слились воедино в краткий миг активации.
Тело эльфа, его плоть и кости осветились изнутри паутиной пламенеющих трещин и провалились внутрь себя, сгорая в невидимом пламени. Жёлтые искры полноводной рекой устремились в глубины нарисованного круга и отыскав остальные руны — напитали их.
Демоническая сущность доспеха, зашипела в разуме своего хозяина, когда почувствовала, что тот питается так же, как это делает она сама. Пожирая своих жертв и трансформируя их в энергию.
Это было сродни чувству родства между двумя хищниками, но оказалось болезненным.
Говорящий за мёртвых лишь волевым усилием заставил себя удерживать руку внутри круга. Энергии, что впитывались в руну и наполняли его тело, причиняли жгучую боль, оставляющую звон в ушах и желание от неё избавиться.
