Я замолчал. Кристина сидела неподвижно. Я видел, как её лицо менялось. Гнев, обида, ревность — всё это таяло, как снег под солнцем. На смену приходило что-то другое. Сначала понимание. Потом — ужас. И наконец — глубокая, щемящая жалость.
— Боги… — выдохнула она, и голос её дрогнул. — Я… я не знала. Я думала… ну, знаешь, красивая изгнанница, ты впечатлился…
Она смущенно потупилась.
— А они… они прошли через настоящий ад. Обе.
Она подняла на меня глаза. В них стояли слёзы.
— Изабелла… она же совсем девочка. А Вивиан… она столько вынесла. Ради неё. И ты… ты просто спасал их. Как мог.
Я кивнул.
— Как мог. Они… они сильные, Крис. Невероятно сильные. Но они сломаны. Им нужен покой. Защита. И немного… человеческого тепла. Не осуждения.
Я осторожно положил руку поверх её сжатых пальцев.
— Я смотрю на Вивиан не с вожделением. С уважением. С восхищением её силой. И с… ответственностью. Я вытащил их из одной бездны. Не могу бросить на краю другой.
Кристина молчала секунду. Потом резко вытерла ладонью предательскую слезинку, скатившуюся по щеке.
— Дурак, — прошептала она, но в голосе не было прежней колкости. Была какая-то новая мягкость. — Почему сразу не сказал? Почему заставил ревновать как дуру?
— Потому что это их история, — ответил я честно. — И я не имел права рассказывать ее. Даже тебе. Но теперь… теперь ты знаешь.
Она вздохнула, глубоко, как будто сбрасывая груз. Потом повернулась ко мне, и в её зелёных глазах уже не было ни тени прежней неприязни. Было сострадание. И стыд.
— Прости меня, Видар, — сказала она тихо. — Я вела себя… как последняя дура. Бедняжки… Что они пережили… — она снова вздохнула. — Расскажи… расскажи, как ты их спас в конце? Как вырвал у этого… Альберта?
Я улыбнулся, слабо, но с облегчением. Ледяная стена рухнула. И вместо ревности в глазах Кристины я видел теперь то, что и хотел — понимание и готовность принять тех, кого я привёл домой сквозь Пустошь и смерть. Я начал рассказывать о последнем рывке к кургану, о погоне, о страшном цене прохода… Уже не опуская деталей. Зная, что слушатель достоин. Зная, что Кристина теперь не враг, а союзник. И когда я закончил, она просто молча обняла меня за плечо, крепко, по-дружески, и её тихий шёпот «Спасибо, что рассказал» прозвучал как окончательное прощение и принятие новой, страшной, но важной главы моей жизни.
— Я к тебе сегодня приду. Ночью, — чуть откинувшись, она посмотрела мне в глаза. — И надеюсь, твоя постель будет пуста.
— Ничего не могу обещать, — шутливо ответил я ей и едва не получил кулаком по ребра.
— Буду ждать, — я нежно поцеловал ее в ушко. — А теперь мне пора.
Я посадил ее рядом. Встал, поправил одежду.
— Чую, дел сегодня будет очень много, и как все успеть, даже не представляю. Но вот тебе информация к размышлению. В зале Испытаний я получил подтвержденный ранг магии — Воевода.
— ЧТО⁈ — завопила она.
Но я уже выскочил за дверь с безумной улыбкой на губах. Начинается все самое интересное….
Глава 24
Так, что у нас дальше по плану? Боевое слаживание? Пойти или нет, вот в чем вопрос. Воеводы — это, в принципе, вообще не про командную работу, потому как если они начинают бить, то всем лучше в этот момент оказаться подальше. Я, например, когда оборотней валил, сдерживался так, что думал, каналы порву. Теперь надо полностью менять рисунок боя и учиться тонким манипуляциям с эфиром. А то захочу зажечь костер, а спалю весь лес. Впрочем, можно и сходить — заняться-то все равно не…
— Видар!!! Угадай, кто⁈ — мои глаза накрыли мягкие ладошки. Знакомый запах и тепло, ну, и голос, конечно же. А еще наглое поведение, о чем говорит рука на моей заднице.
— Изабелла, веди себя прилично, -развернулся я к ней.
— Вот еще. Мы в академии. А тут студенты. Темные. Мы не подчиняемся правилам, мы их сами придумываем, — процитировала она одну из заповедей Темного Братства — по слухам, самого первого объединения темных студентов со времен открытия академии.
— Привет, Вивиан, — тепло улыбнулся я девушке, которая с недовольной улыбкой наблюдала за нами. — Все получилось?
— Да, — кивнула она. — Сестру приняли, а я прошла собеседование и вроде как на испытательном сроке. С завтрашнего дня приступаем…
— Говори за себя. Я уже сегодня заселюсь в общежитие. Мне даже ключ от комнаты выдали. Говорят, соседка у меня — чистый зверь. И фамилия такая… запоминающаяся. Темноозерная? Темнореченская?..
— Темноводная? — уточнил я.
— Вот. Точно. Она, ага.
— Хана академии, — сокрушенно покачал я головой. — Если эти двое споются, то они тут точно всех нагнут. К тому же, она вроде как собиралась жить одна.
— Знаешь ее?
— Конечно. Это ж Танька, моя лучшая подруга уже не знаю сколько лет. Ладно, попрошу ее, чтобы не жестила сильно. Сможешь стать для нее своей, и она за тебя любого порвет. Очень сильная и верная.
— Нет. Не надо просить. Пусть жестит. Пусть мне тут все покажет. Хочу увидеть своими глазами светлых, свободно гулящих по академии. Хочу посмотреть, как у вас тут друг другу глотки рвут, хочу сама подраться на дуэли…
— Экая ты кровожадная, — чуть отодвинулся я от нее. — Впрочем, так и надо. Рви сам или порвут тебя.
— Видар!!! Не учи Изабеллу плохому!!! — возмутилась Вивиан.
— Поздно, — обреченно вздохнул я. — У нее уже есть учительница. А еще…
Моя рука дернулась, ловя иглу, летящую мне в затылок, напитанную до такой степени тьмой, что она едва не разрушалась во время полета.
Отмашка, и, не глядя, отправляю обратно подарок. Слышу сдавленный хек и, обернувшись, только и вижу зловонную лужу, в которую превратился нападавший. Даже вещей от него не осталось.
— Это что сейчас было⁈ — изумленно хлопала ресницами Вивиан.
— Убить меня хотели, — равнодушно пожал я плечами. — Третий раз за день. Думаю, еще пару раз точно попытаются до вечера. Ну, и ночью наверняка тоже кто-нибудь заявится. Правда, если именно этой ночью, то… я им сочувствую.
— А что будет этой ночью?
— Будет решаться моя дальнейшая судьба. Звучит, конечно, пафосно… Ай, ладно, не бери в голову.
— Жесть. И как ты с таким равнодушным лицом на это реагируешь?
— Привык уже. Меня постоянно убить пытаются, так что просто не обращаю на это внимания. Ладно, девицы-красавицы. Пошел я на урок — посмотрю, чему наших учат. Скоро увидимся.
Обнимашки, чмоки в щеку Изабеллу, в краешек губ Вивиан, и я потопал в том направлении, которое показывал навигатор на браслете. О том, что меня опять хотели грохнуть, я даже не думал — пофиг. Слабая очень была попытка, даже не пришлось напрячься. Хотя, если честно, меня самого моя возросшая сила немного пугает. Такой резкий переход ни к чему хорошему не приведет. Впрочем, после Купели Мораны мое телои источник полностью изменились, так что никакого дискомфорта от пропускания большего количества эфира через него я не чувствовал. Все было как прежде, только с поправкой на возросшую силу.
Настроение, несмотря на все гадости этого дня, было приподнятым. И оставалось таковым ровно до того момента, как я шагнул на полигон № 3.
Боевое слаживание. Это звучало как шутка после утра, проведенного в настоящей мясорубке. Воздух здесь вибрировал от сконцентрированной магии, его наполнял треск щитов, свист боевых чар, крики команд. Песчаная арена, огороженная руническими барьерами, кипела.
Боевые тройки. Светлые, темные — все перемешано. Студенты отрабатывали комбинации: двое в нападении, один в защите, потом смена. Огонь и лед, тени и вспышки святого света сливались в хаотичном, но учебном танце с темными плетениями. Дисциплина. Координация. Доверие к тому, кого вчера мог считать врагом. Мило. Наивно. Местами глупо.
Мое появление нарушило отлаженный ритм. Шум стих, как подрезанный. Десятки пар глаз — настороженных, испуганных, ненавидящих — уставились на меня. Песок хрустнул под сапогами громче любого заклинания.
