А потом пришёл он. Всадник без головы. Мертвец, вокруг которого затихала буря.
Воя на разные лады, армия призраков, чьи очертания то и дело возникали среди летящего в лица защитников снега, обрушились на Въёрнову падь, но не добившись успеха с рассерженным шипением отступила. Городок карлов был защищён куда лучше деревеньки на краю болот, и не поддался безумным чарам, как не пропустил он и чудищ, что жаждали раскрыть врата и вселиться в защитников.
Взгляд яра упёрся во всадника и подняв вверх закованный в латную перчатку кулак, карл отдал команду:
— Не стоит оставлять без внимания гостя! Угостите этого ублюдка ядром!
Расчёт карлов, ответственный за один из надвратных желобов, гурьбой навалился на рычаг и вкатил в трубу обтёсанное каменное ядро. С грохотом скрывшись в её нутре, шар набрал разгон и пройдя по дуге вылетел точно над вратами, направленный прямиком по центру дороги.
Массивный снаряд снёс безголового всадника с лошади отбросив обратно в глубины снежной метели и вызвал улыбку на лице сурового ярла:
— Не знаю откуда вылез этот тупой ублюдок, но наши подарки ему точно по вкусу!
Участок стены взорвался ободряющим рёвом. Карлы были воинственным народом и стоящие с ними плечом к плечу ходоки перенимали их настроение. Тем не менее каждый из них в глубине души трепетал и чувствовал, что ничего ещё не закончено.
Притихшая с появлением всадника буря ударила о стену с новой силой. Ярл наклонил голову спасая глаза от летящей в них снежной крупы. Кто-то толкнул его в плечо и повернувшись, консорг увидел, как один из карлов его личной охраны срывается вниз, заваливаясь на спину и падая с башни, настигнутый врасплох сразу двумя стрелами, торчащими из его лица и шеи. За рёвом ветра никто не услышал свиста летящих в защитников смертей.
— ЩИТЫ! ПОДНИМАЙТЕ ЩИТЫ!
На стене началась суета. Защитники прятались за зубцами и гибли, не понимая откуда летят стрелы. Раненные орали и срывались со стены, а те, кто пытался им помочь и вынести к каменным лестницам, сами становились жертвами гогочущей у них над головами смерти.
Несмотря на то, что покрытые рунами стены и врата сдержали призраков, они не могли спасти обороняющихся от острых стрел, ржавых и пропитанных магией. Они падали сверху, под хохот и безумный визг призрачных тварей чьи образы то и дело просачивались через бурю. От таких стрелков нельзя было спрятаться за крепостными зубцами, но карлам этого и не требовалось.
Они приняли бой. Ветвистая молния, призванная одним из жрецов, сорвалась с хрустального молота и ударила навстречу буре. Видя, как попавшие под удар волшебных энергий призраки вопят от боли и истлевают, вся стена озарилась вспышками магии. Пламенем и молнией, ледяной плетью и чёрными хлопьями колдовства.
Защитники били призраков не жалея сил, отбрасывая их в едином и отчаянном порыве. Били за испытанный страх. Били за вопящих от боли товарищей у себя под ногами. За первую горячую кровь, что заструилась по ледяным камням.
И за погибших.
Один лишь ярл о броню которого уже сломалось с десяток стрел, не обращал внимания на призрачную атаку. Он понял, что бой не будет лёгким и стоя на смотровом возвышении окружённый охраной хмуро оглядывал происходящее.
Его внимательность и хладнокровие принесли свои плоды.
Когда из-за непогоды к вратам повалила целая толпа покрытых инеем мертвецов, он, всматривающийся в снежную взвесь до рези в глазах, увидел их первым. А ещё он увидел, как один из убитых попаданием стрелы, восстал за спинами защитников и обрушил топор на своих недавних союзников.
— СБРАСЫВАЙТЕ МЁРТВЫХ И РАНЕНЫХ В СНЕГ! ПУСТЬ ИМИ ЗАНИМАЮТСЯ РЕЗЕРВЫ! СБРАСЫВАЙТЕ!
Усиленный магией голос облетел стену и повторился голосами многочисленных десятников и сотников.
Раненные после отданного приказа больше не стремились к лестницам. Снег, подпирающий внутреннюю часть стены, смягчал падение спрыгнувших и, хотя последние рисковали получить травму, подобный расклад был куда лучше насильственного толчка от товарищей.
Тем временем первые мёртвые уже навалились на врата. Их хрипы тонули в вое ветра и ругани на стене. Зарубить прогнившего мертвеца-горожанина легко, но карла в хорошем стальном доспехе, убитого стрелой в шею и восставшего, угомонить совсем не просто.
Суматоха первых минут и низкая видимость позволила проклятым без труда миновать пригород и полноводными потоками атаковать стену сразу в восьми местах. Они не использовали лестниц или таранов. Не закидывали наверх железные крючья с повязанными на них верёвками. Вместо этого они рыли мёрзлую землю под вратами и формируя настоящую гору шевелящихся тел взбирались друг по другу наверх.
Защитники Въёрновой пади быстро расправились с восставшими на стене и отбросив магией призраков, столкнулись с остальной осадившей их нежитью. Стрелы и арбалетные болты, были неэффективны, а отсутствие боли и страха дарило проклятым небывалые преимущества, но и карлы сдаваться вот так запросто не собирались.
В то время как рядовые бойцы, едва не сдуваемые со стены ветром, сосредоточились на том, чтобы сбрасывать заиндевевших мертвецов обратно, хрустальные жрецы и десятники разили нежить своим зачарованным оружием, куда более действенным чем обычная сталь.
Подобно обезумевшим муравьям немёртвые копошились, формируя живые склоны до тех пор, пока спешащие им на выручку хриплые чудовища не смогли пешком подняться по ужасным склонам.
Бывшие стражи высоких домов Юмирона, влекомые в бой своими эножами, пошли на штурм. Был здесь и эножа Гриляр встреченный говорящим за мёртвых в заражённом районе. Мужчина умер в бою, покрытый зловонными струпьями и теперь, оживлённый мёртвыми энергиями, он возродился, проклятым слугой ужасной жрицы.
Сейчас эножа вёл в бой бывших поджигателей. В отличии от остальных, покрытых снегом и инеем мертвецов, эти пылали изнутри, проклятые за ужасные дела при жизни. Они ковыляли наверх, сочась пеплом и высыпая из сияющих ран настоящие угли.
На них обрушили лавину арбалетных болтов и стрел, сбросили камни и брёвна, окатили из огромного чана кипятком, но всё было тщетно. Хриплое войско поднялось по немёртвому склону во клаве с личом, и защитникам надвратной башни пришлось столкнуться с ними лицом к лицу.
Первым на стену шагнул эножа.
Пользуясь тем, что лавина немёртвых горожан Юмирона оттеснила карлов от парапета надвратной башни, немёртвый владыка ступил на него и взмахнув рукой, обернул снег хлопьями чёрного, жирного пепла. Этот пепел, полный краснеющих углей, подхваченный ураганным ветром разил как ходоков, так и стражей, прожигая их одежды и обжигая кожу. Но самый сильный ущерб получила сама башня. Заклятье ударило по выточенным на камнях рунам, заставляя их трескаться и крошиться.
— Скиньте этого выродка со стены! Скиньте!
Ярл Гортик понял, что его приказ выполнить некому. Весь надвратный участок стены напоминал кипящую реку. Мёртвые лезли нахрапом и их отбрасывали назад или сталкивали во двор, рубили на части прямо на стене и дробили черепа, а главная угроза, пепельная буря, настоящий плацдарм у зубцов башни, ширился и рос, угрожая обрушить первую линию обороны.
Владыке Въёрновой пади пришлось вмешаться в бой лично.
Окружённый верными соратниками он сбежал по ступеням наблюдательного поста, что высился на крыше башни и вращая секирой прыгнул прямо в опаляющие волны пепла. Его рунное оружие без труда упокаивало немёртвых, заставляя их горячими тела разлетаться на куски от каждого удара острого лезвия, по которому плясали трескучие молнии.
Крепкая броня, об которую уже сломался десяток стрел, защищала его ударов ржавыми булавами и мечами пока он вёл свой отряд в контратаку, призванную отбросить упырей обратно в пригород.
Проломив толпу горожан и не без труда прорубившись сквозь пламенеющих изнутри поджигателей, ярл предстал перед эножей и не увидел в его глазах ни капли присущего нежити голода. Только скрытую мольбу и боль.
А ещё — сожаление.
