Остальные попытались достать Серрису.
Штрафы к ловкости сыграли с нами злую шутку. Волшебная стрела фиолетовым росчерком ударила в правую часть грудной клетки и оставив подпалину на железе развернула нас на месте. Вторая атака в виде огненного всполоха лишь чудом не обожгла нам лицо температурной вспышкой, угодив в сочленение доспеха на боку прямо во время разворота.
В воздухе запахло палёным.
Уже падая наземь, мы закончили аналитику собрав информацию о сильных и слабых сторонах этих существ. Эти мелкие отродья, не больше человеческой головы размером, могли воспроизводить лишь самые простые заклятья различных школ, причём делали это не целенаправленно. Каждый раз проходили проверку хаосом чтобы выплюнуть во врага случайное заклинание.
В воздухе раздался треск и пахнуло озоном, это Серриса ответила нашим врагам руной Курт, а мы, уже завалившись на бок метнули один из клевцов, заставляя ближайший злобный глаз лопнуть. В следующую секунду разряд электричества пробрал нас до самых костей.
Вот так буднично, внезапно столкнувшись с не самым сильным противником, мы едва не погибли.
Наш аватар был спасён посмертным танцем, некротическим заклятьем Серрисы, чьё использование допускалось в местах массовой гибели разумных существ. Всего на несколько мгновений солнце померкло, накрывая ущелье сумраком и на обломках моста снова встал хирд, а напротив него мёртвые всадники.
Снова оказавшись на мосту в медовый зал, позади стоящий строем карлов, мы увидели, как над нашими головами прочертила путь молния толщиной в бедро взрослого мужчины, а затем наваждение исчезло.
От злобоглазов не осталось даже праха.
Они были не просто падальщиками. Они питались хаосом. Обычно, пожирали путников в древних руинах, там, где некогда шли сражения, а земля была пропитана насилием. Неудивительно, что они пожаловали во Въёрнову падь.
Это место словно магнит будет ещё долго притягивать монстров всех мастей пролитой кровью.
Мы встали на ноги под звуки рвоты. Это Серриса, стоя на четвереньках исторгала в снег завтрак. Заклинание обошлось с ней жестоко. Выбившаяся из-под капюшона прядь была белой как снег.
Расплата за недостаток энергии в резервуаре, компенсированный жизненной силой.
Мы подошли к ней пока она поднималась, постарались помочь, но она оттолкнула в сторону нашу руку:
— Дерьмо! Весь этот несуразный город сплошная клоака! — Засунув в рот пригоршню снега некромантка пожевала его и выплюнула. — Не смотри на меня так Молчун. Ненавижу, когда меня начинают жалеть.
Мы знали, что она лукавит. Жёсткая, грубая, умеющая терпеть лишения некромантка, была лишь одной стороной её личности. Помимо неё была ещё и женщина, которая хотела иметь сильного мужчину рядом с собой, пусть и не признавала этого. Художница, желающая пусть и временно, найти тихую гавань.
Мы не стали показывать эмоций в ответ на её отказ от помощи. Молча пошли вперёд, отыскав труп злобоглаза с воткнутым в его череп клевцом. Оружие пришлось обтирать об снег, чтобы избавить его от зловонной слизи.
Несмотря на ужасное состояние, наш доспех выдержал все три попадания слабыми заклинаниями. Причём вред нанесло только одно — электричество. Волшебная стрела лишь толкнула, а огненный всполох раскалил кольчугу и возможно прожёг бы подлатник не упади мы в снег.
Если бы не Серриса, пришлось бы полагаться на руны.
Мы прошли до середины рухнувшего моста, обнаружили подходящую поверхность и сняв перчатку достали нож. Требовалось экономить энергию и единственным способом это сделать была жертва.
Порезав палец, мы начертили на стене руну удачи Флоки, в виде ромба с отходящими от углов линиями, заключили её в руну Оус, в виде раскрытого глаза, позволяющего замечать скрытое, а затем свели к этому оку четыре линии руны стихий. В обычном своём исполнении на теле или экипировке рунного мастера, такая руна подобно руне Нивиармус защищала от проявлений стихийной магии. Но здесь, начертанная в связке с другими рунами, она стала частью рисунка, символизируя стороны света.
— Ты не учил меня таким рунам.
— Это те, что мы получили в Песках после захоронения найденных в храме останков. Ты видишь импровизацию.
Серриса подошла ближе и пялилась из-за нашей спины на рисунок:
— И что же означает эта импровизация?
Активируя руны энергией, мы выдохнули единственное слово:
— Компас.
Глава 6
Ущелье
«Компас» помог.
И не просто помог, а оказался более чем эффективным средством. Рунный рисунок заставил нас пройти проверку удачей, после которой выпавшие значения умножились с помощью Флоки и именно от итогового показателя, оказалась зависима эффективность.
Мы нашли буквально всё. И огромный чёрный меч, отлетевший в сторону и приваленный валуном. И ушедший под снег волнистый клинок рыцаря смерти.
И даже Друма.
Вирт изменился, поплыл, стал вязким, подсветил видимым только для нас сиянием каждый предмет на расстоянии в добрую сотню метров. Причём чем лучшего качества был этот предмет, тем большее сияние он оставлял в изменчивом вирте.
Мы отрыли и завернули тело нашего товарища в снятую с трупа лошади попону. В ещё один подобный «мешок» отправились отобранные элементы экипировки рыцарей смерти, из тех чья структура была целее, различные ресурсы оставшиеся под снегом после уничтожения нежити и прочие трофеи с павших на мосту существ. Попался даже один прозрачный молот, выпавший из руки погибшего хрустального жреца.
Его тело мы тоже забрали.
На самом деле нам было плевать будет ли похоронен жрец. Этот жест был всего лишь благовидным предлогом заставить карлов работать на себя, пока они сами не догадались отправить кого-то по-нашему же маршруту.
Пользуясь закреплённой в шахте верёвкой, мы выбрались сами и затащили в стоки обледеневший труп. Втащить его в крепость оказалось нелёгкой задачей, но наши старания окупились сторицей.
Сообщив о нём карлам, мы смогли привлечь их на помощь.
Хрустальные жрецы были уважаемыми членами общества карликов. Они повелевали магией и были почти что ровней эножам. Причём уважением пользовались куда как большим чем тот же Шадарат.
Раздобыв где-то длинную верёвку и разбившись на два отряда, карлы втянули в крепость множество свёртков, в двух из которых лежало наше имущество и тело Друма.
Произошедшее дошло и до руководства. В прачечной побывала целая вереница высокопоставленных карлов. Один из хрустальных жрецов, клятвенно заверивший нас что тело Друма подготовят к погребению, сотник-воевода, решивший организовать раскопки с целью найти кости нескольких десятков погибших на мосту карлов и заодно пообещавший отрыть Сик’Карак.
После того как мы объяснили воеводе всю опасность исходящую от чёрного меча и указали его местоположение к сливному стоку явился Шадарат. Этот, к нашему с Серрисой удивлению, пришёл договариваться.
Поманив нас за собой прочь из прачечной, он вынудил нас оставить завёрнутое в попону имущество и отвлечься на разговор. Который как оказалось, был совсем не лишним. Как только мы отдалились достаточно чтобы нас не могли подслушать, он произнёс:
— Я нашёл за ссстенами крепосссти вашего друга.
Серриса тут же воспряла духом:
— Виллерт жив?
Тёмный эльф прикрыл глаза и кивнул, держа руки скрещенными на груди и погружёнными в рукава одеяний:
— Гигант, вооружённый топорами жив. Я ссспрятал его в сссвоём особняке. Там остались мои сторонники и сумели сохранить это место. Мёртвые принесссли с собой пагубу на улицы Въёрновой пади. В тенях таятьссся монссстры. Я пришёл сссюда чтобы мы забыли прошлые расспри, потому что наша дружба куда выгоднее вражды.
Некромантка ухмыльнулась:
— К чему ты клонишь?
Эножа достал руки из рукавов и в свете осветительного кристалла мы увидели знакомые язвы. В ноздри ударил неприятный запах. Мы не могли не отметить как предательски дрожат его пальцы.
— Знаете. — Тёмный эльф улыбнулся и убрал руки обратно в рукова. — Я рассчитывал убить васс одного за другим, но теперь сситуация измениласссь. Карлы никогда меня не любили, мерилисссь с моим положением благодаря ярлу, а теперь ссаботируют мои приказы. Я почти один и не ссмогу ссс этим справитьссся. Они запрут меня или попробуют убить ессли я откажусссь, как только узнают о заразе на моей коже.
