— Да, отец! — решительно кивнув, Виктор выбегает на улицу.
Российская империя. Недалеко от Санкт-Петербурга. Поместье барона Рогова.
Поместье Рогова мы покидаем истинными победителями. На этот раз я еду не в десантном отсеке, а решаю расположиться на свежем воздухе, на броне одного из танков Писемского. Лежу себе, закинув руки за голову, и улыбаюсь. Правда, пришлось привязать себя струнами к танку, чтобы не слететь.
Вот и всё. С одним противником покончено. Всех его выживших гвардейцев мы обезоружили и заперли в их же казарме. Валерий Васильевич поставил своих людей их охранять.
Максим признал поражение и сдался на мою милость, но условия капитуляции мы с ним обговорили пока что лишь устно. Чтобы утрясти все детали, надо для начала понять, что с Рогова вообще можно поиметь. Я собираюсь отобрать у Рогова все его имущество, включая земли, но для этого мне нужен полный список его имущества. И провести это все нужно официально через имперскую канцелярию. Разумеется, некоторые средства я Рогову и его семье оставлю, чтобы они совсем на паперть не пошли. Он ведь, как-никак сдался и согласился признать капитуляцию. Я собираюсь подключить к этому делу Тимофея, но не прямо сейчас. Время есть. Сначала надо довести войну до конца, а это значит — победить Хрипунова.
Я поручаю Хакасу и его людям отвезти Максима в моё поместье и запереть его в подвале. Есть там одна комната с железной дверью, в самый раз подойдёт.
На стыке границ трёх владений — моих, Рогова и Хрипунова, мы встречаемся с немного потрёпанным войском Самойловых. Виктор, уставший, но довольный, подходит ко мне.
— Поздравляю с победой, — улыбаюсь я.
— Взаимно! Зверюга, ты бы видел, как я сражался! Лично двух командиров прикончил, — хвастается Витёк.
— Красавчик. А готов ещё немного подраться? Мы ведь пока не закончили.
— Спрашиваешь! Конечно. Едем к поместью Хрипунова?
— Именно туда, друг мой. Именно туда…
Глава 4
Российская империя. Недалеко от Санкт-Петербурга, поместье графа Хрипунова.
Когда Владимир Сергеевич услышал о том, что поместье его друга барона Рогова пало, его едва не хватил удар. Перед глазами потемнело, голова закружилась, и сердце будто бы сдавило тисками.
Рухнув в кресло в своём кабинете, он резким жестом велит гвардейцу, принёсшему вести, убираться. Когда дверь за ним запирается, граф Хрипунов в отчаянии хватается за голову и еле сдерживает рвущийся наружу отчаянный крик. Впервые в жизни он близок к тому, чтобы начать рвать на себе волосы. Причём буквально.
Всё происходящее кажется кошмарным сном или вовсе бредом сумасшедшего. Невозможно! Сначала Зверев и его друзья вчетвером смогли отразить атаку двух армий. После этого им на помощь приходит граф Самойлов — не последний человек в кругах высшей аристократии Петербурга. Они помогают Писемскому, идут к поместью Рогова и берут его за несколько часов!
Ну не бред ли⁈
— Может, я и правда сплю? Может, это просто страшный сон, а на самом деле наши войска ещё даже не пошли в атаку? — бормочет Хрипунов.
Очень хочется поверить, что это действительно так. На несколько мгновений у Владимира Сергеевича это даже получается, и ему становится спокойнее. Ровно до того момента, когда в дверь опять раздаётся осторожный стук.
— Ваше сиятельство, поступили ещё сведения, — звучит приглушённый голос гвардейца.
— Войди, — сдавленно отвечает граф.
Гвардеец чуть приоткрывает дверь, протискивается в щель и с поклоном сообщает:
— Есть известия о судьбе барона Рогова.
— Он в плену? — Хрипунов поднимает глаза.
— К сожалению, да, ваше сиятельство. Докладывают, что он согласился на полную капитуляцию. То есть после окончания войны передаст всё имущество и земли побе…
Не дослушав, Хрипунов издаёт яростный вопль и подскакивает с кресла.
Он роняет столик, и стоявшая на нём посуда разлетается вдребезги. Граф срывает со стены картину и швыряет её на пол. Хватает со стены сувенирный меч и кромсает мебель вокруг, не переставая кричать. Злоба и боль переполняют его, и Хрипунов останавливается только тогда, когда немного успокаивается.
Владимир Сергеевич разжимает пальцы и меч падает на пол. Тяжело дыша, Хрипунов садится на пол и вновь обхватывает руками голову.
Гвардеец, который всё это время стоял неподвижно и только уворачивался от летящих щепок, громко сглатывает и осторожно произносит:
— Ваше сиятельство, это не все новости.
— Что ещё⁈ Наша армия разбита⁈ — орёт граф.
— Т-так точно. Гвардия Самойловых нанесла им поражение. После того, как поступили сведения о падении поместья Рогова, его солдаты сдались. В наших рядах случилась паника, командиры потеряли контроль над обороной и наши силы оказались смяты. Насколько известно, большую часть уничтожили, часть взяли в плен. Только немногие смогли сбежать.
Издав страдальческий стон, Хрипунов скулит:
— Я не верю. Не верю в это. Как такое возможно⁈ Он всего лишь какой-то пацан! Сын бродяги и пьяницы, как у него это получается⁈
Гвардеец мнётся несколько секунд, не понимая, стоит ли ему отвечать на этот вопрос. Решает, что лучше этого не делать, и продолжает доклад:
— Есть и хорошие новости. Из владений Писемского прибыли наши люди и Железные львы. Они потрёпаны, конечно, но ещё могут сражаться.
— Не пытайся подсластить пилюлю. Что дальше? — спрашивает граф.
— Разведка говорит, что противники идут на наше поместье. Все, ваше сиятельство. Со стороны владений Зверева наступает гвардия Самойлова, со стороны владений барона Рогова идут войска Писемского. Что прикажете делать?
Граф не отвечает. Потому что и сам не знает ответа. Что им делать⁈ Армия разбита. Те силы, что есть в поместье, не справятся с натиском такого количества вражеских войск.
В голове мелькает мысль сдаться и надеяться на милость противников, но Владимир Сергеевич тут же отвергает её. Сдаться Звереву? Да ни за что!
— Ваше сиятельство? — спрашивает гвардеец.
Пытаясь взять себя в руки, Хрипунов поднимается и отряхивает пиджак. Глядит на разрушения, которые сам же устроил в своём кабинете, и негромко говорит:
— Я приму решение. Активировать замковый щит и занять оборону. Передай мой приказ: лейтенанта Тарасова назначить командующим обороны. Пусть он отправит Железных львов и добровольцев из нашей гвардии наперерез силам Самойлова. Устройте им засаду. Пока это всё. Выполнять!
— Так точно, ваше сиятельство, — гвардеец кланяется и выходит из комнаты.
Граф подходит к серванту, осколки стеклянной дверцы которого хрустят под ногами. Берёт с полки бутылку виски, откручивает крышку и, бросив её на пол, делает пару больших глотков.
— Спокойствие. Надо сохранять спокойствие. Ещё ничего не кончено! — говорит он себе.
Сделав ещё глоток для храбрости, он достаёт из кармана телефон и звонит своему сюзерену. Князь Чернов берёт трубку почти сразу:
— Да, Володя, слушаю.
— Роман Витальевич! У нас проблемы. Максим Максимович…
— Я уже всё знаю. Поместье Рогова пало, ваши войска разбиты. Зверев, Самойлов и Писемский идут на тебя, — сухо говорит Чернов.
Скорчив недовольную гримасу, Хрипунов отвечает:
— Приятно слышать, что вы так хорошо осведомлены, ваше сиятельство.
— Лучше, чем ты думаешь, Володя. Итак, чего ты хочешь?
— Помощи, Роман Витальевич! Вы ведь и сами в курсе, что положение критическое. Большая часть моих сил уничтожена, враги…
— Нет, — прерывает Чернов.
Это слово Хрипунов ощущает, будто удар по лицу. В голову ударяет жар, перед глазами снова всё плывет.
— Что вы имеете в виду, ваше сиятельство? — подрагивающим голосом спрашивает он.
— Разве я уже недостаточно помог тебе? Я предоставил артефакты на огромную сумму, танки и боеприпасы из своего арсенала, опытных командиров. Ты всё это потерял, и просишь ещё?
— Н-но послушайте, я ведь не знал, что всё так обернётся! Граф Самойлов…
