Руны дарующие способности ночного зрения и срывающие покров с сокрытого.
То, что мы приняли за храм, оказалось тюрьмой. Клеткой, для существ настолько тёмных, что само устройство шахты не давало им покинуть это место. Задрав голову, я взглянул наверх, в самое сердце структуры вирта и убедился в своей правоте. Свет в колодце не исчезал даже ночью, питая заклятья, не позволяющие вырваться из клетки запертым здесь существам.
Продолжая осматривать окружающее пространство, я вытащил из ножен крест. Знакомая багровая паутина простёрлась за пределами светового круга, а клетки вмурованных в стены каменного мешка камер, были разрушены чем-то напоминающим кислоту. Стальные, покрытые чародейскими знаками прутья оплавились, демонстрируя «зубастые» дыры на месте решёток.
Глядя на багровую паутину, знакомую по первому посещению рукотворной пещеры я понимал, что возможно та, кого мы считали мёртвой, выжила, укрывшись в колодце от вспышки, которую выплеснул Ликвик. Нам дали достижение за победу над ней, но эта формулировка не всегда подразумевала гибель противника.
Тем не менее встречаться с настолько сильными противниками в мои планы не входило, не несло мне никакой выгоды и поэтому я сделал один единственный шаг в темноту. Пересёк границу света только затем, чтобы тут же вернуться.
Портал не сработал, а свет над моей головой тут же угас. Не было больше отверстия в потолке каменного мешка, как и пути наружу. И только после того, как собственноручно отрезал себе пути к отступлению я понял, что всё происходящее изначально было испытанием.
Свет не выпустит меня, пока я не пройду его до конца.
Те, кто скрывался от моего взора боясь солнечного света, тоже это поняли и сразу растеряли страх. Паутина шевельнулась и сотни пауков с человеческий кулак размером каждый, бросились ко мне из трещин на потолке и стенах.
Я остался на месте безучастным к их появлению, и только когда первые из них достигли моих сапог, я прошёл проверку и топнул ногой с такой силой, что камень под ней брызнул осколками. Прошедшая в стороны сейсмическая волна перемолола маленьких созданий, оставив тёмный ковёр агонизировать у меня под ногами.
Я многому научился за эту зиму. Прочитал массу книг и провёл время в многочисленных тренировках. Это позволило значительно увеличить арсенал доступных комбинаций и навыков. Изучал я и магию, но использовать её в тяжёлом доспехе было неэффективно.
Обойдя каменный мешок по кругу, я заглянул в каждую из камер и ни где не нашёл останков тех, кто был в этих камерах заперт. Только паутина и немногочисленные пауки встречали меня в каждой из них.
А вот следов прошедших здесь боёв, было хоть отбавляй.
Резкие, аккуратные, словно расчерченные высокотемпературным лучом линии. Блямбы подпалин. Взломанные изнутри проломы в стенах и потёкший, словно ставший на несколько секунд жидким, камень. Кто бы ни томился за стальными решётками, он не обрадовался тому, что пожаловало извне.
Но на камерах внутренние помещения тюрьмы — не заканчивались.
Я прошёл под арку свода, ударив по застлавшей проход паутине руной Феррис. Нити полыхнули подобно тополиному пуху и потухнув, огонь оставил после себя жалкие обрывки, кислый запах и висящую в воздухе сажу.
Вырубленный в толще камня коридор с высоким сводчатым потолком привёл меня в самое сердце темницы. В восьмиугольный зал с полупрозрачным коконом по самому центру и десятком коконов поменьше, связанных с центральным багровыми нитями, пульсирующими подобно кровеносной системе. А под всем этим растянутым под потолком непотребством, высилась гора сброшенного хитина и кожи.
Оттуда на меня полезли уже знакомые драк’калис, одержимые эльфы, чьи тела стали демоническим гибридом. И крупные, невиданные раньше пауки, чьи раздутые задницы светились ярко красным, не предвещающим ничего хорошего, светом.
Их название снизошло на меня озарением, как нисходило на всякого, кто имел достаточно развитую характеристику интеллекта чтобы «видеть» имена тех или иных чудовищ. Мне противостояли Иллис' Мандир, красные стражи демонической паутины.
Разжигая руну Иллюминус я рванулся навстречу.
Ошеломлённые демоны завизжали и зашипели, отскакивая от обжигающего света. Красные лучи исторгнутой пауками энергии высекли целые снопа искр из развёрнутого на их пути щита, а затем крест нашёл свою первую добычу.
Рассечённый на две половины одержимый покатился по грязному полу.
Особо хитрая тварь сумела обойти меня со спины и в прыжке преодолела разделяющее нас расстояние приземляясь на плечи. Острые когти заскребли по латам ища уязвимые точки, но подняв сверкающую светом руку я ошпарил одержимого и заставил свалиться наземь, чтобы мощнейшим пинком отбросить в сторону и сорваться с места избегая новых попаданий красной энергии.
Следующей жертвой стал один из красных стражей.
Крест отсёк ему лапы и пронёсся сквозь тело, завершая рывок я крутанулся юлой и добавил к удару мечом мощнейший толчок надгробием. Паук отлетел, разбрызгивая из лопнувшего брюха опаляющие блики магии.
От последующего за этим ударом взрыва заложило уши.
Ошмётки плоти и всполохи убийственной магии разлетелись по всему залу калеча одержимых и оставляя бреши в багровой паутине. Я двигался от одного противника к другому излюбленным рывковым приёмом, выбирая максимально эффективные углы атаки. Разил противников, позволяя волшебному мечу восстанавливать силы моему аватару. И уходил раньше, чем на меня обрушивались багровые лучи или когти безумцев.
Иллис’Мандир были разумны и сделали из смерти сородича выводы. Разорвав дистанцию, они перемещались по потоку и стенам, используя крепкую паутину и приспособленные для подобных передвижений лапы. Но продолжающая сверкать в моей руке Иллюминус с одинаковой эффективностью плавила как хитин их панцирей, так и паутину у них под лапами.
Разгром противников был делом времени. Уничтожая одержимых и перемещаясь по всему периметру зала вокруг останков гигантского паука, я подловил ещё одного Иллис’Мандира и новый взрыв принёс на своём хвосте ещё больше разрушений. Часть коконов лопнула, вываливая на пол полупереваренные останки заключённых внутри существ.
Произошедшее запустило цепную реакцию. Паутина запульсировала сильнее прежнего и под оглушительный ментальный крик центральный кокон взорвался, рождая физическое воплощение хозяйки этого места, багровой королевы. Я спасся от опаляющей волны, укрывшись за развёрнутым надгробием, но из моего носа всё равно брызнула кровь, а ноги стали ватными от сильнейшего ментального воздействия.
Забавно. Это снова ты… надоедливый кусок мяса, облачённый в новую металлическую оболочку. Сегодня ты станешь ключом от темницы, в которой мне пришлось укрыться.
Демоница вырастила в коконе гуманоидное тело, покрытую хитином клешню, венчающую одну из рук, и выпуклую, покрытую многочисленными глазами, голову. Доступная ей психическая сила была так велика, что мелкий мусор приподнялся над землёй, когда остатки багровой, пульсирующей паутины, были притянуты к её спине и сформировали два рваных крыла.
На моей памяти эта форма была уже третьей. Первая, могла оперировать энергиями багрового колодца, но продержалась слишком мало чтобы продемонстрировать моему отряду свою силу. Вторая, жуткая помесь огромного паука и тёмного эльфа была в равной степени сильна и одарена магическими способностями.
Теперь же мне противостояла ловкость и псионика. Жуткий багровый хлыст в гуманоидной руке, сила мысли и крепкая клешня, способная ударить в сочленения доспехов и оторвать конечность.
Видя внутреннюю суть её аватара и веер способностей, я даже не помышлял о лобовом столкновении. Психокинетический щит, мерцающий едва видимым куполом вокруг гибкой, багровой фигуры, отталкивал любое физическое воздействие и искажал направленную магию, в то время как мой аватар был вынужден избегать прямого взгляда. Ведь психокинетик, стоит ему только завладеть чужим вниманием, тут же получит многочисленные бонусы к психическим воздействиям на свою жертву.
