Меня несли на руках, я прижималась ухом к груди, вдыхала ставший родным запах и снова проваливалась в забытьё. Отданные резким голосом команды снова безжалостно выдергивали в действительность — и я сжималась в комок, готовясь к новой порции боли. Но ласковые руки, не выпускавшие все это время, сжимались плотнее, успокаивая и защищая от всего мира.
Когда под спиной я ощутила прохладные простыни, то невольно вцепилась в обнимавшего меня мужчину, не желая отпускать. Тихий смешок согрел ухо, кровать скрипнула под немалым весом…
Я подкатилась под бок Ладинье, уткнувшись носом ему в подмышку и чувствуя, как его руки притягивают меня ближе. От его прикосновений нервная дрожь, периодически сотрясавшая все тело, отступала. Но совсем не уходила. Чувствую, мне еще долго будут сниться кошмары.
Несмотря на пережитый ужас, спала я крепко и долго. Проснулась в полутемной спальне, первым делом рывком села в постели, чтобы убедиться, что не привязана и не под заклинанием, и тут же упала обратно с тихим стоном.
Болело все. Чувство было, что меня лупили ногами, причем в сапогах с металлическими набойками. Глаза ныли и опухли, будто в них насыпался песок, но открывались — уже хорошо.
Спальня была моя собственная, что не могло не радовать. Вообще, этим утром я находила все новые поводы для счастья: уже то, что я осталась жива, было чудом из чудес.
— Вы очнулись! Какое облегчение! — прощебетала неожиданно громко в тишине спальни Малви. Она сидела в кресле у кровати и напряжённо вглядывалась мне в лицо. — Как вы себя чувствуете?
— Как будто меня каток переехал, — честно ответила я… Прохрипела. Песок насыпался мне, похоже, не только в глаза, но и в горло.
— А что такое каток?.. Впрочем, неважно. Мастер Ладинье сказал: как только очнётесь, послать за ним и за доктором. Я сейчас! — и она сорвалась с кресла, готовая лично бежать за обоими разом.
— Долго я тут лежу? — мой вопрос догнал ее уже у дверей. Малви обернулась и с сочувствием посмотрела на меня.
— Так неделю уже.
Горничная поспешила вниз, рассказать всем желающим, что я пришла в себя. Я с усилием потёрла виски, пытаясь унять головную боль.
Тут бы массаж всего тела не помешал.
Мои попытки справиться с мигренью прервал деликатный стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в комнату деловито ворвался высокий худой мужчина в темном костюме с аккуратными усиками-полоской и бородкой клинышком.
— Доброго дня! Как самочувствие? Мастер здоровья Хатчинс к вашим услугам, — выпалил гость на одном дыхании. В два шага он пересёк комнату и попытался ухватить меня за запястье. Я вывернулась в последний момент.
Догадываюсь, что это врач, но что за бесцеремонность?
— Руки!.. — рявкнула я и закашлялась. Лекарь склонил голову набок, разглядывая меня с научно-исследовательским интересом. — Мыли?
Судя по смешинкам, плясавшим в глазах медика, мою выходку оценили по достоинству.
— Дей был прав. Вы весьма занимательная юная леди, — пробормотал он себе под нос и чуть громче добавил: — Разумеется, мыл. Ваша горничная весьма строго за этим проследила. Увлекаетесь этой новомодной теорией о болезнетворных организмах, содержащихся в грязи?
— Свято в нее верую, — отрезала я, но больше не сопротивлялась, когда лекарь снова протянул руку и нащупал пульс на моем запястье. Кажется, мастер сделал что-то еще, потому что кожа там, где он ко мне прикасался, нестерпимо зачесалась.
— Что вы делаете? — уточнила я больше из любопытства. Раз уж до меня допустили этого врача, значит, Ладинье ему доверяет и вреда он мне не причинит. Но знать, что он делает и что со мной будет, все же хочется.
— Проверяю ваш дар, — благожелательно отозвался целитель. — В ближайшее время вы вряд ли сможете им пользоваться, но шансы на восстановление есть, и неплохие.
— Я им никогда и не могла пользоваться, так что ничего не изменилось, — пробурчала я. Мастер Хатчинс помолчал, к чему-то прислушиваясь, и прикладывая пальцы к разным точкам на моей руке и вдоль ключиц.
— Не знаю, как дела обстояли раньше, могу сказать, что вижу сейчас, — резюмировал он. — Магические каналы достаточно широкие, чтобы позволить вам употреблять простейшие огненные заклинания. Раз вы с ними не знакомы, советую обратиться за помощью во дворец. Думаю, вам не откажут в наставнике. Только подождите пару недель, чтобы резерв восстановился полностью.
Я молча хлопала глазами, пытаясь уложить в голове эту революционную идею. Кажется, вместо того, чтобы лишить меня магии, Ормер каким-то образом изменил мое тело, подстраивая его под мой дар.
Теперь я маг. Ну, почти. Когда резерв восстановится… Что бы это ни значило.
Обалдеть!
Даже не знаю, радоваться по этому поводу или огорчаться. Во дворце светиться, простите за невольный каламбур, со своим огненным даром мне не хотелось категорически. Вообще лучше всего было бы уехать куда-нибудь в глушь уже сейчас, но вряд ли мне это позволят. Насколько я помню процедуру расследования из своего мира, меня должны не раз допросить, потом будет суд, где придется свидетельствовать, и прочая волокита…
— Первый раз вижу человека, который не рад тому, что у него обнаружили дар, — задумчиво протянул целитель, а я поняла, что очень выразительно скривилась в тон мыслям. Эх, не выйдет из меня шпиона!
— Я не поэтому, — поспешно пояснила, чтобы не навлекать на себя новых подозрений. Вот уж интерес со стороны целителя мне совершенно ни к чему. Прознает еще, что я из другого мира, и потребует меня на опыты… — Подумала, что впереди еще расследование и допросы, а у меня сил нет.
— А при чем тут вы? — с искреннем недоумением поинтересовался мастер Хатчинс. — Суд уже состоялся, приговор вынесен, казни запланированы. Впрочем, об этом вам пусть лучше расскажет ваш покровитель.
Лекарь поздоровался с переступившим порог комнаты Ладинье, попрощался и вышел, оставив меня вконец ошарашенной и абсолютно ничего не понимающей. Я, кажется, даже не ответила ничего на пожелание скорейшего выздоровления, так была занята осмыслением новостей.
То есть меня не будут таскать по инстанциям и допрашивать с лампой в лицо?
Мастер теней подобрался к моей постели с опаской, будто в клетку к дикому зверю заходил. Медленно, плавным движением присел в ногах и уставился на меня со странным выражением лица. Я даже свое собственное ощупала, испугавшись, что остались шрамы или грязь. Вроде нет…
— Прости меня. Я чуть было не опоздал, — покаялся Ладинье, и его поведение получило объяснение. Чувствует себя виноватым, значит. Правильно делает. Лучше так, чем начнёт меня отчитывать, что я куда-то побежала ночью с малознакомым парнем.
Сказать по правде, виноватой в этой ситуации скорее нужно чувствовать себя мне. Натворила дел, сама себя на блюдечке поднесла похитителям и даже на помощь не позвала. Ладинье же предупреждал, что не верит своему окружению, а я пропустила это замечание мимо ушей.
Зря, но чего уж теперь…
Откинувшись на подушки, я постаралась принять вид болезненный и одухотворенный одновременно.
— Прощаю!.. — прошептала как на последнем издыхании, краем глаза посматривая на реакцию благодарной публики. Ладинье опустил глаза, избегая моего взгляда. — В конце концов, ты же меня и спас. Так что все хорошо, правда.
Договаривала я уже нормальным тоном. Нашла его руку на покрывале, сжала крепкие холодные пальцы.
Спас, причем дважды. Так что грех мужика мучить совестью.
— Так все-таки, как ты меня нашёл? — не сдержала я любопытства.
Глава 21
Ладинье стиснул мою ладонь в ответ, да так, что хрустнули суставы, но, опомнившись, чуть ослабил хватку.
— Я ждал аудиенции ее величества, когда кольцо похолодело, — он говорил отстранённо, словно отчитывался руководству о проделанной работе. — Я понял, что с тобой что-то случилось. Удачно, что меня еще не позвали, хотя все равно пришлось потом долго извиняться перед королевой Лисвер. К тому моменту, правда, я уже смог предъявить ей преступников, так что она милостью своей меня простила.
