— Вы не правы. И не в том, что мы не добьёмся победы. Я всё равно разобью русских, чего бы это мне не стоило. Но мне обещали, что здесь будет Польша, но здесь Россия! — Наполеон развернулся на своём коне и пристально посмотрел на начальника штаба. — Какие меры уже приняты для того, чтобы уничтожить все эти лесные отряды, которые начали резать наши коммуникации?
Вот теперь Ней растерялся. Пускай слово «партизан» ещё не вошло в обиход, но результаты партизанской войны французы уже прекрасно осознали. Севернее Пинска в районе Слуцка начали действовать небольшие русские отряды, которые, словно дьяволы, нападали даже не на французских фуражиров, которые уже и не осмеливаются собирать провиант на занятых территориях, а на армейские соединения до батальона. Если оставить в городке гарнизон, то нужно привлекать не менее чем два батальона, иначе повисает угроза уничтожения гарнизона и захвата русскими лесными бандитами, а никем иным Наполеон не считал отряды, действующие из леса, всех складов. Для огромной армии нужно огромное количество магазинов, снабжения, вооружения, коней.
Эти лесные дьяволы имеют на вооружении нарезные ружья и стреляют настолько метко, что французы ещё не успевают опомниться, когда у них уже выбиты все офицеры. И вот тогда эту неорганизованную массу франзцских солдат начинает терзать лихая русская кавалерия, на удивление хорошо подготовленная. Мало того, так они ещё и умудряются применять передвижные карронады, порой, устраивая такие засады, которые можно было бы счесть полноценными, пусть и локальными, но сражениями.
За двенадцать дней, не останавливаясь ни в одном из городков более, чем на сутки, французы стремительным маршем двигались вперёд. Казалось, что так быстро передвигаться не должна уметь ни одна армия. Да, Наполеон изучал опыт ведения войны и организации армии, который демонстрировал ранее русский фельдмаршал Суворов. Бонапарт был готов к тому, что перемещаться русские войска должны уметь достаточно быстро, но он был практически уверен, что не быстрее, чем это умеет делать французская армия.
При том, что Наполеону нужно обязательно догнать русские армии, он прекрасно понимал, что обозы не успевают за движением войск, что логистическое плечо растягивается и тогда логично, что русские сделали ставку на лесных дьяволов. Перерезать поставки в армию и она перестанет быть таковой, а начнется повальное дезертирство. Уже русские отряды на службе Наполеона убегают в леса и начинают воевать против того, кому приносили недавно присягу [реальный факт. В армии Наполеона были русские отряды, которые вроде бы как шли освобождать «дикую» Россию, но скоро все поняли, что об отмене крепостного права речи нет, а Наполеон никто иной, как захватчик, но не освободитель].
Между тем, казалось, что приходят самые что ни на есть хорошие новости. Так, генерал Даву лихим наскоком овладел Полоцком и уже через день его авангард был в Витебске. Вот, только догнать армию Багратиона ему так и не удалось. Многочисленные засады, подрывы мостов, обвалы деревьев на дорогах, выкопанные ямы, практически полноценные рвы даже на самых незначительных путях — всё это сильно замедляло движение.
— Приказываю всем остановиться. Часть солдат отправить на сопровождение обозов, дождаться их подходов и спешным маршем двигаться к Смоленску. Там нас ждут, не будем же своих врагов томить в ожидании, но прежде нам нужно получить и подкрепления и провиант! — решительно сказал Наполеон и поскакал свой шатёр, чтобы надиктовать новое возвание к своим войскам.
Глава 12
Между Бобруйском и Могилевым. Вблиз деревни Деносовка
22 августа 1800 года (Интерлюдия)
Денис Васильевич Давыдов хандрил. Зона его ответственности была чуть западнее Могилева, в лесах у Бобруйска, потому он сильно беспокоился, что так и не получится отличиться, показать свою удаль гусарскую. Того и гляди, что погонят русские войска француза в зад. И не выйдет у молодого и пылкого офицера разгромить абсолютно все базы французов, и перерезать их коммуникации, как мечтал Денис Васильевич.
Давыдов смотрел на початую бутылку вина и понимал, что не хочет пить. Не хочет он и спать, прогулки по почти дикому лесу уже не приносят никакого вдохновения. Даже гитара мертвым грузом висит на стене деревянного сруба дома командира отряда.
Денис Васильевич вышел во двор, вдохнул лесного свежего воздуха, на мгновение хорошее настроение вернулось. Все же хорошо, когда после жары пройдет дождь и временно станет свежо и чуть прохладно. Однако, сплин догнал Давыдова и он направился к крынице, ключу, являвшемуся главным источником воды для почти что трех сотен воинов, и более трехсот коней.
Все партизанские отряды, которые русское командование оставляло на белорусских землях, заранее знали и своё месторасположение, количество домов, казарм, конюшен. Все строения были сооружены из сруба, но добротно и так, что можно было и зиму зимовать. Тут же собраны и магазины с провиантом, вооружением, фуражом. Подобные базы в обязательном порядке оборудовались, как минимум, двумя источниками воды. Благо, что в белорусских лесах достаточно мест, где можно найти чистейшую ключевую воду. Оставалось лишь только немного оборудовать подобные крыницы, и не отвлекаться на вопросы быта, а только лишь заниматься планирование, как эффективно бить врага. Ну и громить француза повсеместно.
— Ваше высокоблагородие, — обратился к Давыдову командир императорских стрелков Фёдор Никитич Потрашков.
— Ну, Федька, чего там! — просил Денис Васильевич, умываясь из кади с почти ледяной водой.
— Так, Багратион прошёл мимо нас, в ста верстах. Всё, нынче мы вольны делать всё, что пожелаем, — сказал Потрашков, хищно улыбаясь.
Давыдов исподлобья посмотрел на своего заместителя, и с лукавством спросил:
— А что мы собираемся делать?
— Так, знамо быть, ваше высокобогородие, грабить да бить французскую сволочь! — лихо отвечал Фёдор Никитич, который не меньше командира засиделся в лесной деревне, где и баб не было, чтобы как-то раскрасить быт.
— Прав ты, Федька! — воскликнул майор Денис Васильевич Давыдов. — Собирай, ротмистр, Военный Совет, да пригласи командира разведчиков. Решать будем, где больнее бить французскую сволочь!
Срочно собрать Военный Совет не получилось. Командир разведчиков, поручик Булынко, как только прознал, что русская армия прошла мимо Могилёва, в сторону Смоленска, сразу же лично отправился в те места, где в обязательном порядке должны пройти французы. Впустую бродить по лесу, когда врага ещё не было видно, и даже союзные войска, и те находились далеко на западе, обрыдло и разведчикам.
Могло сложиться впечатление, что весь отряд Давыдова — это пружина, которую сжали до предела, и теперь она готова резко распрямиться, и сделать всё, и даже больше, чтобы прославить себя и выполнить задачу.
— Начнём с младшего чина. Поручик Булынко, обскажете ваши соображения! — деловитым тоном сказал Денис Васильевич Давыдов.
— Предлагаю убить Мюрата. Я видел этого разукрашенного французского петуха, а их фуражиры сказали, что маршал Мюрат остановится в Осиповичах, — выдал завиральную идею Тарас Матвеевич Булынко.
Взоры четырех командиров направились в сторону поручика. Сперва все, включая Давыдова встретили смелое и даже, казалось, что безрассудное, предложение Булынко со скепсисом. Но после, уже через минуту молчания, Денис Васильевич разгладил проступающую щетину, сказал:
— Составляем план операции.
— Лихо, ваше высокоблагородие, — прокомментировал решение командира Федор Потрашков. — С превеликим удовольствием.
* * *
Бобруйск
22 августа 1800 года (Интерлюдия)
— Гражданин генерал, вы не можете мне приказывать! — в очередной раз полицейский подкомиссар Стефан Ванькович делал попытку отбиться от напора генерала Вандамма.
— Пошел прочь! У деревни Блошица на мой отряд напали крестьяне с вилами. Я выжгу здесь все, чтобы неповадно было. И что за поход без прибыли? — Доминик-Жозеф Рене Вандамм, дивизионный генерал, уже был готов и плетью отходить назойливого подкомиссара-поляка.
