И это были лучшие слова, которые он мог подобрать? Лучшие, которые пришли в его пустую голову? Они были бессмысленными и глупыми, ведь эти слова теперь могут обойтись ему ценой в жизнь.
— Выходит, ты всё-таки ещё способен… чувствовать гнев? — просипел Камос, вцепившись пальцами за мою незримую длань. — Это… хорошо… Это означает… что где-то там внутри ты пока ещё… остаёшься человеком.
Человеком. Что толку быть человеком в войне Богов, машин и чудовищ? Человек неэффективен. Человек беспомощен. В борьбе против высших сил человек не может выйти победителем.
И всё же слова Камоса задели какие-то потаённые струны моей души. Я ослабил хватку, а затем как ни в чём не бывало возобновил свою работу над рунами Микары. Бывший подчинённый Эрдема упал на пол и в перерывах между своим заливистым кашлем принялся жадно глотать ртом воздух.
— Чёрт… — произнёс он сипящим шёпотом. — Я уж было подумал… что ты действительно меня убьёшь.
— Зачем ты пришёл? Только чтобы позлить меня? Обычно ты не поступаешь настолько опрометчиво.
— Обычно я… не лезу в души людям… без веской причины, — Камос сделал глубокий вдох, выдохнул и кое-как выровнял свою речь. — Но ты прав. Я пришёл не только для того, чтобы сказать тебе это. Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Там, где нас никто не услышит.
— Так говори. Я слушаю.
Камос покосился на Микару.
— Не здесь, — произнёс он. — Идём со мной. Это действительно важно.
— Лучше бы это было и вправду так, — сухо сказал я, вновь оторвавшись от своей работы. — Веди.
Камос поднялся на ноги и направился к выходу из мастерской, а я последовал за ним. Вместе мы покинули внутренний двор крепости и ушли в лес, подальше от укреплений, а также от многочисленных шатров и палаток. Я высвободил из своего ядра незначительный поток маны, который принялся медленно и незаметно заполнять пространство вокруг меня.
— Долго ещё? — спросил я у Камоса спустя несколько минут пути. — Тут нас точно никто не услышит.
— Почти п-пришли… — в голосе моего спутника промелькнула нервозность, которую он старательно попытался скрыть. — Я думаю, что…
В окружающей меня мане резко появилась прореха, будто часть выпущенной мною энергии попросту исчезла. Однако я отлично знал, что причина такого эффекта была совершенно иной. Позади меня появился источник подавления магических аур, он незамедлительно устремился ко мне.
Не дослушав слова Камоса, я резко сделал шаг в сторону и высвободил сгусток чистой, необработанной магической энергии. Моя мана смешалась с маной неудавшегося убийцы и дестабилизировала окутывающие его заклинания. В это же время незримый кулак рассёк возле меня воздух и создал мощную волну пламени, пронёсшуюся в опасной близости от Камоса и поглотившую ближайшие к нам деревья.
— Ты повторяешься, Эрдем, — холодно произнёс я, глядя на то, как невидимость спадает со зловещей фигуры кузнеца. — Эти трюки я видел уже не один раз.
Эрдем материализовался совсем рядом со мной. Из-под капюшона его плаща виднелась желтоватая чешуйчатая маска.
Сфинкс. Человек. Уровень 46
Уровень угрозы: Средний
Награда за убийство игрока Сфинкс: 590 ОС!
Внимание! Ицмана объявил игрока Сфинкс своим личным врагом! Убийца игрока Сфинкс получит милость и расположение Ицманы!
Эрдем выпрямился в полный рост и посмотрел на меня сверху вниз. Осознав, что его неожиданная атака провалилась, кузнец решил не спешить и вступил в разговор со мной.
— Камос тебя предупредил? — без особого удивления в голосе спросил он. — А ведь я ему приказал…
— Я же сказал, что ты повторяешься, — я оборвал Эрдема на полуслове. — Быть может, поэтому Куро догадался о твоём предательстве и так легко заманил тебя в западню.
Опомнившись, Камос отшатнулся от охваченных огнём деревьев, а затем резко обернулся в нашу сторону и потянулся к висящему за его спиной многозарядному арбалету. Во взгляде подчинённого Эрдема читался искренний ужас.
— Н-наставник! — воскликнул он. — Что происходит⁈ Вы же хотели просто поговорить!
Из-под маски Сфинкса раздался приглушённый смешок. Проявление наивности Камоса, человека, чьей основной задачей являлось сеять обман, водить людей за нос и вскрывать ложь других людей, искренне позабавила кузнеца. Меня эта наивность сейчас только раздражала.
— Посмотри на его взгляд, — Эрдем заговорил с Камосом, не сводя с меня глаз. — Думаешь, нам есть о чём говорить? Он уже всё на мой счёт решил.
— И ты не стал даже пытаться меня в чём-либо переубедить, — произнёс я ледяным тоном. — Выходит, ты даёшь себе отчёт в том, что в Солнечном Соборе ты нас бросил и оставил умирать.
— Бросил — это слишком громкое слово для одного из троицы покойников.
— Покойников? Посмотри внимательней, Эрдем! Я здесь, во плоти. Я выжил. И останься ты тогда с нами, многое могло пойти совершенно иначе. Вполне возможно, не струсь ты тогда, Микара была бы сейчас жива.
— Только не пытайся повесить на меня свои же ошибки, малец…
Я проигнорировал слова Эрдема. Вернее, я даже не пытался их слушать с самого начала. Сейчас я жаждал только одного — заставить кузнеца услышать лишь мои собственные слова, донести до него лишь собственную мысль. А затем убить.
— Ты поступил так, как поступал всегда, — произнёс я, поигрывая всполохами электричества, которые начали мелькать меж моих пальцев. — Ты скрылся в тени, принялся выжидать и гадать, вдруг твои союзники сумеют одолеть врага? Вдруг они всё же окажутся сильнее? Вдруг чаша весов вновь накренится в твою сторону? И вот тогда ты вновь совершишь очередной героический, самоотверженный рывок из тени, придёшь к нам на помощь в самый последний, самый нужный момент и сразишь противника, стоя с нами плечом к плечу… Но так как в этот раз мы проигрывали, ты просто решил сбежать.
— Я всегда тебе говорил… Вальдер. Я практичный человек. Я не ввязываюсь в заведомо проигрышные авантюры. Когда я осознал, что из себя представляет этот Эсфер, я сразу же сбежал, не дожидаясь от тебя свершений невозможных подвигов. Я поступил верным образом. Может, ты не заметил, но мы оказались совсем не в той лиге, в которой был этот архимаг… Я сбежал, а вы не смогли и поплатились за это. И теперь ты зол и пытаешься найти виновников своих неудач. Просто прими этот факт и смирись с ним.
Я покачал головой из стороны в сторону.
— Нет, Эрдем. Ты сбежал, и теперь ты за это поплатишься. Я выжгу на твоём лице свою длань точно также, как ты это делал со всеми своими жертвами. Вот результат твоих «верных поступков».
Больше нам было нечего сказать друг другу. Кузнец резко устремил ко мне свою ручищу, однако теперь его движения были не быстрее моих. Я активировал боевую форму и отпрыгнул назад, а затем высвободил в противника удар молнии.
Синяя плеть мгновенно прожгла дыру в плаще Сфинкса, но не оставила на его коже ни следа. Мой противник поспешно выхватил с пояса некую оружейную карту и стукнул ею по своей груди. Во вспышке света на его теле возник полный доспех из белой стали, в которой я быстро узнал плоть агатового рыцаря. Через мгновенье эти невообразимо прочные латы загорелись пламенем от активации боевой формы Эрдема.
— Похоже, ты также не сидел без дела, — мрачно произнёс я. — И как же ты сумел обработать материал, превосходящий прочностью титановые сплавы?
— С навыками Системы и с руками, растущими из правильного места, возможно и не такое, — ответил кузнец, опуская забрало белого шлема.
Доспех на его теле смотрелся слишком инородно. Он был ярким, бросающимся в глаза, совсем не таким, какие привык носить этот убийца. В подкорке моего сознания я почувствовал чужую мне праведную ярость: этот подлец носит на себе кожу камиранского рыцаря, да ещё и делает это так, словно такой доспех принадлежит ему по праву. Неужели предатель возомнил себя полноценным рыцарем? Однако чего может стоить рыцарь, которому чужда честь, доблесть и самоотверженность?
